В беседах с элитарными аудиториями то и дело звучит вопрос: «Каково решение?» Если сказать в ответ очевидное: «Займитесь решением своей проблемы в добровольческой группе, занимающейся такими делами», — то это будет совсем не то, чего они ждут. Им подавай волшебный ключик, быстро и эффективно отпирающий все замки. Но таких решений нет. Есть только то, что делают жители городков Массачусетса, самоуправляемых деревень Индии, иезуиты в Колумбии.
Люди, наделе сталкивающиеся с жизненными проблемами, зачастую под тягчайшим давлением и в тяжелейших условиях, порой опускают руки. И такое бывает. Но многие продолжают борьбу и добиваются перемен.
Доказательством этого служит наша собственная история. В данный момент мы стоим перед реальными проблемами, вроде отстаивания ограниченного уровня общедоступного здравоохранения, системы соцобеспечения, прав, связанных с защитой природы, прав трудящихся. Но не надо забираться далеко в глубь истории, чтобы оказаться во временах, когда эти права еще только приходилось завоевывать. Перемены налицо. Гораздо лучше защищать что-то, чем пытаться впервые этого добиться.
Эти права — результат массовой борьбы. Если существует иной способ добиться того же, то он держится в строжайшем секрете. Но привилегированные аудитории не желают этого слышать. Им хочется быстрого ответа, быстрого решения проблемы.
«Изготовление несогласия»
Корр.: Майкл Мур снял документальный фильм «Роджер и я», он же выступил продюсером телесериала «Телевизионная нация». В своей книге «Преуменьшай это!» он утверждает, что людей отвращает от левых скука, жалобы, негатив. Что вы об этом думаете?
Не могу сказать, что, к примеру, Говард Зинн слишком много жалуется и действует неблаговидно, хотя, некоторые, вероятно, этим грешат. Если претензии небеспочвенны, этот недостаток следует устранять.
Обратимся к уже звучавшему примеру — бразильской медиагруппе, телесюжеты которой не понравились зрителям, потому что были скучными, а их язык чересчур заумным. Эта группа позволила людям снимать самостоятельно, ограничившись техническим содействием. Новые программы получились интересными и вызвали отклик у зрителей.
Вот правильный подход! Люди, пишущие об ответственности интеллектуалов, должны принимать эту ответственность, идти к людям и работать с ними, предоставлять им необходимую помощь и учиться у них.
Корр.: Вы наблюдали низовые движения в разных краях: в Индии, Бразилии, Аргентине. Мы можем чему-то у них научиться?
Это все живые, динамичные общества с огромными проблемами, там много всего происходит. Но, думаю, они угодили в ловушку заблуждений насчет «неподъемного внешнего долга» и «необходимой минимизации государства». Им нужно понять, что они никому не должны, — как нам самим нужно понять, что корпорации — это нелегитимные частные тирании.
Пора интеллектуально освобождаться, а это невозможно в одиночку: человек освобождается через сотрудничество с другими, подобно тому, как науки постигаются через взаимодействие с коллегами. Основой для этого становятся народные организации и группы-«зонтики».
Достаточно ли этого для серьезных перемен? Трудно сказать. На нашей стороне многочисленные преимущества, отсутствующие у них, — например огромное богатство. Еще одно уникальное преимущество — отсутствие нависающей нам нами сверхдержавы. Мы сами — сверхдержава. Это огромная разница.
Но, возвращаясь из стран третьего мира на Запад, особенно в США, трудно не заметить, как узко тут мыслят и понимают, как ограниченна законная дискуссия, как разобщены люди. Это так глупо, ведь наши объективные возможности неизмеримо больше!
Корр.: Как, вы думаете, нам уйти от проповедей перед хором, то есть от уговоров людей, и так с нами согласных? Кажется, главная проблема именно в этом.
Как мы уже неоднократно говорили, весомое большинство уже согласно с этими идеями. Вопрос в том, как превратить это подавляющее мнение в истинное понимание и в конструктивные действия. Ответом служит организация.
Я — или любой другой — могу выступать благодаря организационным усилиям групп людей. Мало просто нагрянуть в Канзас-Сити и сообщить о своем намерении выступить — никто не придет. А вот когда за организацию берется компетентная группа, люди собираются, что, в свою очередь, помогает самим организаторам в следующий раз добиться еще больших успехов.
Приходится все время возвращаться к одному и тому же: если люди посвящают себя организации и активным действиям, то мы пробиваемся ко все более широкой аудитории.
Корр.: Как вам известно, у меня еженедельная часовая программа на радио. От Бостона до Майами ее не слышно, но на Западе — в Монтане, Колорадо, Нью-Мексико — попасть в эфир гораздо легче.
Во властных центрах не обращают внимания на то, что обсуждают в Лереми, штат Вайоминг. Решения принимаются главным образом на Восточном побережье, там и осуществляется строгий доктринальный контроль.
Но мало просто обвинять власти предержащие. Мы сами не используем имеющихся у нас возможностей.
Взять Кембридж, где мы с вами сейчас находимся. Как и повсюду, здесь есть своя станция кабельного телевидения (согласно Акту о коммуникациях, об их существовании обязаны заботиться кабельные компании). Я на ней побывал. Не бог весть что, но даже мне видно, что оборудование там неплохое. Оно в общественном распоряжении, но разве его кто-нибудь использует?
В тот мой единственный визит программа была такая дурацкая, что я чуть не сбежал. Вот если бы местное кабельное телевидение было качественным, коммерческим каналам пришлось бы как-то на это реагировать. Они могли бы его задавить, могли бы поглотить, но была бы реакция. То же самое с общественным радио. Оно не может совершенно игнорировать происходящее на местах.
Вот вам ресурс, не используемый должным образом. В трущобах Рио были бы счастливы иметь кабельные телестанции, полезные людям. У нас они есть, но мы используем их из рук вон плохо.
Корр.: Один из способов распространения информации — видеокассеты. Их легко переписывать. Иранскую революцию прозвали первой кассетной революцией.
Возможностей пруд пруди. По сравнению с другими странами наши ресурсы и возможности так велики, что остается ругать себя за то, что мы не делаем гораздо больше.
Корр.: В документальном фильме Элайн Бриер о Восточном Тиморе «Горький рай» вы говорите: «Прессе не до раскрытия народу механизма власти. Надеяться на это было бы безумием... Она — часть системы власти, зачем же ей ее разоблачать?» Если так, то зачем рассылать в газеты публицистические статьи, писать письма издателям, висеть на телефоне?
Все это очень полезно. Наша система гораздо гибче и подвижнее реальной тирании, хотя даже реальная тирания не имеет иммунитета к давлению общества. Надо использовать буквально все возможности, все лазейки.
Существует много путей помимо верхушечной, формирующей повестку дня прессы. Дело не только в сочинении публицистических статей и в телефонных звонках, но и в том, чтобы применять любое общественное давление для обнародования своей точки зрения.
По понятным институциональным причинам средства массовой коммуникации глубоко индоктринированны и малопроницаемы, и тем не менее это не выбитая в камне догма. На самом деле те самые факторы, которые придают им жесткость, создают возможности для преодоления этой жесткости. Просто не надо сидеть сложа руки и бездельничать в ожидании, когда придет спаситель.
Еще один путь — создание альтернативной прессы, которая может привести и к большей открытости основной прессы. Часто именно так и происходит.
Корр.: Но вы же не считаете редкое появление вашей публицистики заменой по-настоящему независимой, демократической прессы.
Не заменой, а шагом в нужном направлении. Это взаимосвязанные вещи.
Корр.: Вас часто представляют как человека, «говорящего властям правду», но я думаю, что вы не согласны с этим квакерским лозунгом.
Квакеры, о которых вы говорите, — честнейшие и достойнейшие люди, ни у кого больше я не видывал такой отваги. Мы многое испытали вместе, вместе сидели в кутузке, мы — друзья. Но я и им уже неоднократно говорил, что этот лозунг мне не по душе.
Говорить правду властям бессмысленно. Что толку говорить правду Генри Киссинджеру, если он ее и так знает? Вместо этого надо говорить правду тем, у кого нет власти, а еще лучше — действовать с ними заодно.
Тогда они станут активнее и демонтируют незаконную власть.
Корр.: В канадском журнале «Аутлук» появилась статья о вашем выступлении в Ванкувере. Кончается она высказываниями людей, выходящих из зала: «Он вогнал меня в такую тоску!», «Я разочарован сильнее, чем когда шел сюда...» И так далее. Это можно как-то изменить?
