Ответить она не успела, проклятый Диор оказался уже на ногах и одарил меня диким рыком, словно животное, у которого попытались отобрать загнанную в угол добычу. Взглянув прямо в его ненавистное лицо, я обомлела увидев случившиеся в нем перемены, и даже успела усомниться его ли я вижу сейчас перед собой.
На человека возлюбленный моей дорогой сестрицы теперь походил весьма смутно. Если не считать вполне нормального человеческого строения тела, сейчас он выглядел словно бы восставший прямиком из Нижнего мира злобный демон. В искривившемся и растянувшемся словно у мерзкой и огромной жабы, широким рте, истекающем желтой, зловонной слюной, появились явно нечеловеческие, кривые и остро заточенные клыки. На шее и лице вздулись черные, словно бы распухшие вены, выделяющиеся на фоне мертвецки бледной кожи, так явно, что казалось будто бы они находятся не под ней, где им и полагается, а прямо по верху, но все это было лишь сущими пустяками на фоне провалившихся во тьму, пустых глаз.
Из этих черных, ледяных провалов в непроглядные мрак, на меня словно бы смотрела сама Бездна. Она сверлила меня леденящим душу взором, и кажется, видела перед собой лишь вожделенный кусок теплой плоти, по которому страшно изголодалась за долгие столетия пребывания в пустоте.
Диор, или то что было им прежде, кинулось на меня с такой скоростью, что не окажись один из клинков наготове, я ни за что не успела бы вовремя схватиться за оружие и закрыться от нападения. Машинально выставив оружие прямо перед собой, словно заградительный знак на дороге, я направила его прямо в грудь этого монстра, но он, даже не попытавшись отстраниться от него в сторону, налетел открытой грудью прямиком на холодный металл, и кажется совершенно не почувствовал никакой боли, когда клинок с хрустом проломил его ребра, и уйдя глубоко в тело, вынырнул у него из спины, словно пловец. Любое живое существо, на его месте, уже корчилось бы от боли, получив столь серьезную рану или и вовсе, сразу же отправилось на тот свет, но он продолжая твердо стоять на ногах, в отличии от меня.
Весь его вес, с наскока, толчком обрушившийся на меня, немедленная попытка отшатнуться назад, и жгучая боль отдававшая от лодыжки уже по всему телу, чуть не заставили меня рухнуть прямиком на дрожащие доски пола, но Диор не позволил мне уйти от него столь просто. Вскинув вперед тонкие руки с кривыми, словно бы сведенными в судороге пальцами, и внушительными когтями, он вцепился в мое открытое горло, ледяной, железной хваткой, и сам того наверняка не желая, удержал меня на ногах, не позволив рухнуть на землю.
В первый миг я даже постаралась набрать в грудь побольше воздуха, решив, что он пытается меня придушить, но жених Олисии, словно бы и не жаждал моей кончины. Он не стал сжимать пальцы достаточно сильно, что бы я начала задыхаться, и лишь начал притягивать мое лицо к своему, еще больше насаживая себя на разделяющий нас клинок, пока рукоять не уперлась прямиком в жуткую рану, кровоточащую черной, густой субстанцией, не имеющей с настоящей кровью ничего общего.
Распахнув губы, словно для поцелуя и одарив меня жутким смрадом, он кажется, желал впиться в меня своими клыками, но снова качнувшаяся под нашими ногами земля, подбросила нас обоих прямиком в воздух и все же опрокинула прямиком на пол. Хватка чудовища ослабла лишь на мгновение, но мне этого оказалось вполне достаточно, что бы вырваться из его пальцев, и поспешно откатившись в сторону, проворно вскочить на ноги, и сморщившись от боли в лодыжке.
- Олися, что это?! Что вообще происходит?! - Рявкнула я, выхватывая из ножен второй клинок.
- Я не знаю! - Голос моей сестры дрожал, надрывался от плача, и обуявшего ее дикого страха. - Что-то рвется наружу, с низу, из самых глубин!
Этого мне еще не хватало! Мало одного голодного монстра и непонятной бури, охватившей место нашей неравной схватки, так еще и что-то неведомое, от чего земля дрожит под ногами, решило пожаловать на огонек прямиком из глубин. Не добив меня с первого раза в парке, коварная судьба, похоже решила во что бы то ни стало исправить свою ошибку и прикончить меня с особой жестокостью.
- Олисия, уходи! - Приказала я, даже не оборачиваясь к сестре, стоя между ней и ее женишком, словно зашитый барьер и совершенно не чувствовала себя надежной преградой. Диор, с торчащей из груди рукоятью моего же собственного меча, по всем законам и правилам уже должен был испустить дух, или лежать на полу проживая самые последние мучительные секунды своей жизни, но он, словно бы ни в чем не бывало, сумел не только самостоятельно подняться на ноги, но даже вновь попробовал кинуться на меня, словно бы совершенно не испытывал никаких неудобств. Сейчас он казался мне куда опаснее всех трех эльфийских убийц вместе взятых. Неуязвимые для моего оружия, они все же были живыми созданиями и могли чувствовать боль. Я была способна причинить им хоть какой то, пусть даже незначительный вред и это порождало слабую, но все же надежду, гревшую душу до самого печального конца той истории. Диор же, в отличии от них, был лишен даже этой, казалось бы обязательной для всех живых существ слабости и я совершенно не представляла, как можно бороться с таким созданием, не испытывающим боли и страха. Глядя на оставленное в его груди оружие, я даже начала сомневаться, что это неведомое порождение тьмы вообще можно убить силами человека, и единственный остававшийся нам с сестрой выход, заключался в бегстве.
Новый рывок твари мог бы впечатать меня в стену словно удар стенобитного орудия, без проблем крошащего прочные каменные стены в мелкое крошево. Наученная предыдущим горьким опытом, я не стала оставаться у него на пути, и не взирая на горящую огнем лодыжку, не позволяющую мне даже медленно передвигаться без боли, стремительно отскочила от него в сторону, на отмажь, не глядя рубанув мечем в бок. Мой удар искоса распорол спину Диора, но и эта рана осталась им незамеченной, словно бы незначительный комариный укус, не заслуживающий к себе никакого внимания.
- Олисия, чего ты ждешь?! Убирайся! Я не смогу сдерживать его долго! - Вновь потребовала я приказным тоном, но сестра по-прежнему словно бы не и слышала моих слов, продолжала содрогаться на полу от горького плача, даже и не думая убираться из грозящего вот-вот развалиться трясущегося строения.
Уже предчувствуя очередной подкатывающий к горлу приступ удушья, которые с каждым разом становились все продолжительнее, сильнее, и случались все чаще, я уже успела отчаяться, отбиваясь от стремительных скачков твари все неувереннее, и готова была расплакаться, как сестрица, от свалившейся на меня безысходности. Если бы я только могла, то подскочила бы к Олисии, и схватив ее за шкирку, словно котенка, силой выволокла бы ее наружу и увела прочь. Но даже сама передвигаясь все с большим трудом, от разрастающейся в ноге от любого движения боли, сковывающей движения не хуже стальных кандалов, я ни на миг не могла даже оказаться с ней рядом, танцуя с ее возлюбленным в тесной комнате, словно бы матадор на арене с разъяренным быком.
Мое дыхание от этих резких скачков уже сбилось. Пот ручьями тек по лбу и спине, недавно пострадавшее в схватке с эльфами плечо, которое даже и не болело после моего пробуждения, сейчас давало о себе знать не хуже ноги, и каждый новый удар уже грозил стать последним, когда Диор неожиданно замер на месте, словно бы все это успело ему надоесть или так же, как и я, полностью выдохшись, он решил перевести дух.
В первый миг я даже не поняла что случилось, судорожно решая стоит ли мне воспользоваться его остановкой и напасть самой, пока цель столь удачно не двигалась с места. Соблазн и желание снести его голову с плеч были столь велики, что я уже занесла оружие даже не думая сможет ли это остановить не убиваемого жениха, но нанести последний удар я уже не успела.
Диор сам рухнул на пол, словно подкошенный и я даже не поверила собственному счастью. Решив, что возможно все это лишь хитроумная уловка, призванная усыпить мою бдительность. Я решилась осторожно пнуть его ногой, и насколько это позволяла больная лодыжка, стремительно отскочила обратно. Не состоявшийся женишок, словно бы смерть все же настигла его с внушительным опозданием, даже и не думал двигаться с места и не подавая никаких признаков жизни, ни как не отреагировал на мою проверку. Но мне и этого оказалось мало. Все еще опасаясь, что эта не убиваемая тварь может снова ожить, и вскочит в самый неожиданный момент, когда мы повернемся к нему спиной, я не долго раздумывая, все же снесла голову ему с плеч и только тогда успокоившись окончательно, вспомнила о присутствии Олисии рядом.
- Успокойся, все уже кончено, - отбросив меч в сторону, упала я рядом с ней на колени и обняла все еще рыдающую сестру. - Диор мертв. Больше он не сможет причинить тебе никакого вреда, успокойся.
