Эхет слушал внимательно, как будто Лок не сказки рассказывал, а невесть
какое откровение излагал, а Снежок и подавно: замрёт – и шерстинка не
шелохнётся! Весь в слух превращается…
Только Локи долго о ванах не распространялся. Больше говорил, как Один
себе в жертву приносил сам себя, как на ясене каком-то висел, о девяти мирах…
Гими и помыслить не мог, что варвары такие интересные истории
выдумывают!
– А расскажи, как выглядит Фрейя? – спросил вдруг Эхет, переглянувшись
с белым тигром.
– Фрю… Фрейя?.. – Лок чему-то усмехнулся. – А изменчивая она, как сама
земля. Летом златокудрая, глаза васильковые… Зимой волосы словно инеем
подёрнуты… пепельными можно назвать, а глаза светлые, словно вода подо
льдом. Весной и осенью кареглазой становится, с волосами каштановыми.
Длинные они у неё, пряди вьются из кольца в кольцо, сама стройная – глаз не
отвести! А ещё говорят, плакать она умеет золотыми слезами. Только не всегда, а
лишь по настоящей любви.
Снежок опустил голову, а потом и вовсе мордой в лапы уткнулся…
Той ночью Гими поймал Лока у дверей Эхета. Мальчишка стоял, приникнув
ухом к доскам, и слушал негромкие голоса.
– Ты знаешь… я дважды видел их у неё! Дважды!
– Когда на тебя барельеф упал, это я понимаю, – тихо отвечал голос их
хозяина. – А когда ещё успел?
– Когда меня Фрейр мечом ударил.
– Ах, ну да… Каких тебе доказательств ещё надо, в таком разе?
Мальчишки переглянулись.
– Вот с кем он там разговаривает, по-твоему? – кусая губы, спросил
Гимильк.
– Со Снежком, конечно, – ответил Лок.
– А о ком? – со страхом выдохнул мальчик. – Они Фрейра упомянули.
– Значит, о Фрейре, – хмыкнул рыжий проказник.
– А…
– Сам спроси!
И Лок, не говоря худого слова, распахнул дверь – и втолкнул Гими внутрь.
Эхет, сидевший за столом, вскочил от неожиданности. В комнате никого,
кроме него, не было.
– Гимильк?.. Что… что случилось?
Гими в панике обернулся на Лока. Рыжий подлец стоял сзади,
прислонившись к стене и скрестив на груди руки.
– Гими голоса послышались через стенку, – пожал Локи плечами. – Меня
позвал. А я подумал – чего гадать? Зайти и посмотреть. Ты ж, господин мой,
разрешил нам к тебе заходить. В любое время. Если чего испугаемся, – Лок
откровенно смеялся.
Эхет нахмурился.
– А стучать вас не учили?
– А мы шибко испугались, – Лок, скроив плаксивую мордочку, захлопал
ресницами. Гими готов был по-настоящему зареветь.
– Как видите, я один, – пожал плечами волшебник.
– Завтра сказки не рассказываем! – хмыкнул Локи. – А то Гими у нас
впечатлительный!
– Лок… – Эхет смотрел с укором. – Ну ты же знаешь. Зачем ты так?
– Кто-то пострадал? – резко спросил мальчик. – Зато наш юный дознаватель
больше не полезет, куда не просят.
– Лок! – сдавленным от слёз голосом крикнул Гимильк. – Ты предатель!
– Ага, – невозмутимо кивнул Локи. – Предатель. А ещё ублюдок. Давай,
обзывайся. Спорить не стану.
Он повернулся к выходу.
– Лок! – Эхет догнал его, загородил дорогу, обнял за плечи. – Лок,
послушай…
– Мы завтра уходим, Эет, – ответил Локи. – Гими себя великолепно
чувствует. Пусть Снежок нас проводит.
– Ты вернёшься?
– Ты хочешь, чтобы я вернулся? – голос рыжего создания дрогнул, или это
показалось Гими?
Эхет кивнул, словно почему-то боялся заговорить.
Лок уже неподдельно моргал, пытаясь сдержать слёзы. Эхет притянул его к
себе – и Локи уткнулся лицом в чёрную тунику, обнял Эхета – и плечи его
затряслись от глухих всхлипов.
Гими не смел дышать.
– Прости меня… – наконец почти беззвучно выдохнул Локи, отстраняясь. –
Я вернусь.
И он вышел из комнаты.
На заре, собрав дорожные мешки, мальчишки стояли в зале Верхнего
храма, прощаясь с хозяином. На пороге дожидался белый тигр.
– Эет, – чуть грустно улыбнулся Локи, протягивая магу небольшую толстую
книгу. – Возьми. Тут о богах… Тебе интересно будет почитать. И предсказание
вёльвы тоже есть.
– А… разве я пойму? – улыбнулся юноша, принимая подарок.
– Это на языке Атариды, – добродушно усмехнулся Локи. Эхет приподнял
брови.
– Все вопросы – когда я вернусь, – пресекая дальнейшие разговоры,
вскинул руку Лок. – Если они у тебя ещё останутся.
– Ну… хорошо, – кивнул Эхет. – Но вы уж возвращайтесь поскорее со
Снежком.
– Как получится, как получится… – невесело улыбнулся Лок. – Но ещё
один подарок я тебе обещаю.
С этими словами он повернулся и вышел из Храма.
Эет
Эет долго стоял на ступенях, глядя вслед мальчикам и Виру. Белое небо
роняло хлопья снега на плечи молодого некроманта, на террасы Храма – и
засыпало следы на лестнице.
Лес отсюда выглядел необъятным снежным одеялом с тёмными узорами.
Юноша повернулся и медленно зашёл под портик.
Свет дня белой тишиной окутывал Верхний храм, эхо гулко повторяло звук
шагов – и Эет вновь ощутил пронзительное одиночество.
Таким одиноким он не чувствовал себя уже очень давно.
Но ничего! Скоро вернётся Вир, а вместе с ним – эта рыжая невозможная
колючка, Локи… Храм вновь наполнится голосами и беготнёй… А пока надо
ловить момент. Вряд ли в ближайшее время появится возможность спокойно
поработать: такой трудный ребёнок как Лок потребует неусыпного внимания и
заботы. А трансформацию никто не отменял.
Тем не менее, в библиотеку идти не хотелось.
Эет медленно подошёл к фреске богини. Пальцы скользнули по
изображению.
Единственная женщина, которая делила его сердце с Госпожой.
– Благостная… – прошептал он. – Подательница жизни в смерти,
защитница от зла…
Он ни о чём не просил. Просто говорил, что чувствовал.
А после рассказов Лока о других богах чувствовал невероятно остро.
Луч солнца скользнул по лицу богини, заискрился в чёрных глазах…
В чёрных?
Эет вгляделся во фреску.
Под чертами Госпожи, словно камушки под водой, угадывались другие
черты: те, с фрески над главным Алтарём.
Эет улыбнулся в ответ.
– Солнечная… – прошептал он. – Госпожа моя…
И словно живая рука под его рукой. Прикосновение пальцев к пальцам.
Эет затаил дыхание.
Глаза в глаза. Ладонь к ладони.
Через грань миров. Через грань реальности.
Хранитель Храма стоял, не смея шелохнуться, не смея разрушить
ускользающее чудо – до тех пор, пока свет дня не погас, и синие тени вечера не
легли на стены. Лик богини скрылся в неверных бликах пламени кадильницы…
Вздохнув, будто проснувшись, молодой маг отступил от фрески.
Заниматься не хотелось совершенно. Эет вздохнул и пошёл спать.
В конце концов, у него впереди целых десять дней полного одиночества!
Конечно, Вир мог бы вернуться на ночь, но вряд ли он оставит мальчишек
одних в лесу, а сам отправится в удобную кровать. Так что надо смириться:
десять дней никто не нарушит уединение хранителя.
На следующее утро юноша проснулся в невероятно приподнятом
настроении. Энергия била через край. Подумать только: океан свободного
времени! И никто не прибежит в самый неподходящий момент с угрозами
вытащить из-за книг. За косу. Ради какой-то игры в снежки. Самое время
проработать уравнения полярности по формулам Гершаха – сочетания магии
Воды с магией Смерти и магией Жизни. Рассчитать их общее значение в
стихийном поле, сделать константой, и…
Эет сам не заметил, как пролетел день. Временами он просто поднимал
голову и краем сознания отмечал, что солнечный луч падает на постель…
полдень. На дверь… два часа дня… На полки с книгами, приобрёл розоватый
оттенок – пять часов вечера… В какой-то момент пришлось зажечь светильник.
За окном сгустилась темнота, снова пошёл снег.
Эет открыл окно, позволив влажному воздуху наполнить комнату. Эх,
сейчас и в самом деле самое время играть в снежки: снег пропитался водой.
Оттепель. Какая сильная оттепель.
А вот уравнение трансформации… если в переменную основного вектора
подставить найденное значение поля…
…Юноша поднял голову от рабочей тетради и с удивлением понял, что
комнату наполняет голубой сумрак, светильник давно погас, а в небе за окном
смутно начинают розоветь облака.
Неужели он заснул над работой?
Эет улыбнулся. Надо же так!
Маг потянулся всем телом и встал из-за стола. И медленно прошёл в
Верхний храм. Надо подсыпать благовоний на алтари. Сегодня – обязанности
