как перед входом с огромной силой, разбрызгивая всё вокруг, шмякнулся сначала один, затем ещё один кусок глыбы, на него ещё один, кроша нижний до основания. Подобно взрыву, всё разметалось по сторонам, а глыбы всё падали и падали сверху, накрывая друг друга и, кроша под собой нижние слои, тут же образовывая следующие. Это был настоящий обвал, какой бывает в рудниковых шахтах, только вместо пластов угля здесь был вековой, спрессованный снег.
Свет, проникающий вглубь пещеры, постепенно, но очень быстро стал меркнуть, а тень, достигавшая сначала колен путешественников, начала подниматься выше и выше – до пояса, до груди…
—Нас заваливает! – прокричал Андрей, и бросился было вперёд, к выходу, как вдруг очередной обломок ледяной скалы с треском врезался в навалившуюся внутрь массу, раздался грохот, и Андрея отбросило назад. Он упал возле товарищей, и Якут помог ему встать. Волной опрокинуло два «Бурана», стоящие ближе к входу, и они сцепились лыжами как два жука-носорога своими рогами. Где-то что-то покорёжило, был слышен лязг металла. Сорвало гусеницу, и она, скрепя звеньями, отлетела на несколько метров, чуть не задев еле живого от страха Сына полка. Пингвин тут же понял опасность, и плюхнулся на брюхо, пытаясь доползти до спасительных саней.
Снова раздался грохот, и опять, видимо, что-то упало сверху на груду льдин. Темнота уже доходила до плеч, а дневной полярный день теперь пробивался снаружи только узкой полоской, которую через минуту закрыла волна сползающего сверху сугроба. Всё это продолжалось не более двух-трёх минут. Последний лучик ещё раз пробился к кучке людей, бликнул, как перегоревшая лампочка, и через секунду погас, заваленный снаружи обрушившейся лавиной снега. Наступила темнота….
А вместе с ней тишина. Снаружи заваленного входа послышался последний посвист пролетевшего запоздалого вихря, как бы прощавшегося, и тут же затих. Мгновенно. Как будто обрезали на середине или выключили транзистор на самом интересном месте.
Обескураженные полярники стояли в темноте в оцепенении, думая, что разорвались перепонки в ушах. Только услышав слабое похрюкивание Сына полка, они начали постепенно приходить в себя.
Первым достал карманный фонарик Виктор Иванович. Включив его, он первым делом направил луч на скулившего от страха пингвина. Сын полка лежал на брюхе и тихо взвизгивал, прикрывая крыльями глаза от света. Это было странным: пингвин – и испугался, привычного, в общем-то, для него бурана.
—Значит, не оглохли, —констатировал ситуацию начальник станции. В наступившей внезапно тишине его голос показался трубным гласом с небес и прорезал воздух подобно мчавшемуся на всех парах локомотиву. – После такого кошмара – и сразу такой резонанс в ушах. Все целы? Никого не задавило?
—Я, по-моему, ногу подвернул, когда падал, —прокряхтел Андрей.
—Якут, —распорядился профессор, —в санях у Павла лежат большие шахтёрские фонари на аккумуляторах. Принеси, осмотрим сначала Андрея, а позже будем думать, что нам делать дальше.
—И рацию захвати, —добавил Павел, присев возле Сына полка. – Посмотрим, будет ли тут связь с базой после обвала.
Якут включил свой карманный фонарик «Жучок» и, нажимая, как эспандер на рычажок, кинулся к снегоходам. Этим фонариком он гордился, такой был только у него. Он не требовал питания от батареек, и работал только от мускульной силы ладоней. Через минуту он вернулся и, включив большой фонарь, передал его начальнику. Тот наклонился над сидящим вполоборота Андреем и начал ощупывать ногу через ватные штаны.
—Какая?
—Левая.
—Здесь?
—Нет, возле колена.
Андрей громко вскрикнул, когда Виктор Иванович добрался до коленной чашечки.
—Плохо дело, Андрюша.
—В смысле? Насколько плохо? – голос у молодого полярника дрожал, как натянутая струна. Не хватало ещё перелома в такой ситуации.
—Похоже, ты коленную чашечку раздробил, когда падал.
—Это как?
—Это значит, трещина у тебя там. Ну-ка встань. Сможешь?
Андрей попытался подняться, но тут же, со стоном повалился назад. В глазах брызнули слёзы.
—Ясно! Павел, вызывай базу, пусть Гришка и Трифон с лекарствами выдвигаются срочно сюда по нашим следам… —тут Виктор Иванович запнулся, и в тишине произнёс:
—Мать частная, они ведь нас заведомо не найдут! Следы-то после бурана исчезли – замело и завалило их.
Павел включил трансивер на передачу. Ни звука, ничего, даже статики не было слышно.
—Пусто… —озадаченно пробурчал он. – Как в колодце. Тишина.
—Якут, неси ещё фонарь и все наши рации. Не может быть, чтоб ни одна не работала.
Попробовали все четыре рации – результат оказался тем же. Трансиверы молчали.
—Даже статики нет, —резюмировал Павел. – Глухо, как в танке. Кто-нибудь понимает, в чём дело?
—Вероятно, волны не проходят сквозь снежную стену. Завалило нас порядочно, —предположил Виктор Иванович, продолжая ощупывать левую ногу Андрея.
—Здесь больно?
—Да, —простонал Андрей.
Начальник протяжно вздохнул.
—Вот незадача. Ладно, давай мы тебя вначале уложим, а потом осмотрим более детально. Ваня – оба фонаря сюда!
Якут уже принёс из саней толстое покрывало из верблюжьей шерсти, которое было обязательным запасом на крайний случай и никогда не вынималось из саней. Через минуту, уложив товарища на спину, с него сняли штаны, аккуратно наложили временную шину и, прикрыв сверху запасной курткой, расположились полукругом, решив перекурить.
—Итак, господа-товарищи, —взял слово начальник станции. – Давайте думать, как сказал бы наш Гриша. Что нам делать в первую очередь, что во вторую, и что нам делать вообще. Твоё мнение, Павел?
—Андрея уложили, —отозвался тот, —уже хорошо. Полчаса у нас есть прикинуть, что к чему.
—Я думаю, однако, где мы?
—Правильно, Ваня. В первую очередь, нужно хотя бы поверхностно осмотреться, куда мы забрели, и где нас завалило бураном. Стена снега толстая, и выбраться наружу мы не можем, во всяком случае – пока. Что-то мне подсказывает, что мы здесь надолго. Это первое. Второе – проверка всего и вся, что есть у нас в наличии. Инструменты, одежда, провизия, фонари, верёвки… ещё неизвестно, насколько времени мы тут застряли. Проверить всё, вплоть до спичек в карманах. Это второе.
—А на третье оставим план спасения, как нам отсюда выбираться, —добавил Павел, поднимаясь и направляясь к снегоходам. – Я останусь с Андреем и составлю список всего, что у нас есть.
—Да, —согласился профессор. – А мы с Иваном обследуем пещеру, —он направил мощный луч шахтёрского фонаря вглубь грота, и начал медленно описывать окружность, выхватывая лучом из темноты всё, что скрывалось в глубинах ледяной бездны.
Все устремили взгляды в рассеявшуюся темноту, и застыли, как вкопанные, следя за лучом света. Только сейчас они увидели, куда забросила
