отвечала:
С чего могу я быть сыта?
Не съела в день я ни листа!..
Мэ-э!
– Ах ты, злодей, ах, бездельник! – вскричал портной. – Этакую славную скотинку да голодом морить! – Взбежал наверх за аршином да и выгнал второго сына из дому.
Пришла очередь третьего сына. Тот задумал выполнить свое дело как можно лучше, выискал кустарничек с густой листвой и дал козочке вдоволь наесться листвы.
Вечерком, собираясь домой, он спросил у козочки:
– Козочка, сыта ли ты?
Козочка отвечала:
Я так теперь сыта-сыта,
Что не могу съесть ни листа!..
Мэ-э!
– Ну, так пойдем домой, – сказал молодец, привел ее в хлев и привязал накрепко.
– Ну, – спросил портной, – наелась ли коза досыта?
– О, – отвечал сын, – так-то она сыта, что не съесть ей ни листа.
Не поверил портной сыну, пошел вниз, в хлев, и спросил:
– Козочка, сыта ли ты?
Злая тварь отвечала:
С чего могу я быть сыта?
Не съела в день я ни листа!..
Мэ-э!
– Ах ты, лживое отродье! – воскликнул портной. – Один другого хуже и нерадивее! Теперь уж вы меня не одурачите! – И в ярости взбежал наверх да аршином так наколотил сыну спину, что тот сам убежал из дома.
Вот и остался старый портной один-одинешенек со своей козой. На другое утро сошел он в хлев, стал ласкать козочку и сказал:
– Ну пойдем, дорогая моя животинка, я сам сведу тебя на пастбище.
И повел ее на веревке к зеленым изгородям, и стал кормить теми травами, которые особенно любимы козами.
– Тут ты можешь напитаться сколько твоей душеньке угодно! – сказал он козочке и оставил ее пастись до самого вечера.
А вечером спросил:
– Козочка, сыта ли ты?
Она ответила:
Я так теперь сыта-сыта,
Что не могу съесть ни листа!..
Мэ-э!
– Ну так пойдем домой, – сказал портной, свел ее в хлев и привязал накрепко. Уходя из хлева, он еще раз обернулся и сказал: – Ну, сыта ли ты теперь?
Но коза и с ним так же поступила, как с сыновьями его, и отвечала:
С чего могу я быть сыта?
Не съела в день я ни листа!..
Мэ-э!
Услышав это, портной обомлел: он понял, что совершенно напрасно прогнал от себя своих троих сыновей.
– Погоди ужо, – воскликнул он, – неблагодарная тварь! Прогнать тебя мало! Я на тебе такую отметину поставлю, что ты честным портным не посмеешь и на глаза показаться!
Мигом слетал он наверх, принес свою бритву, намылил козе всю голову и выбрил ее глаже ладони. А так как аршином бить ее было бы слишком много для нее чести, то он принес простую плеть и так нахлестал козу, что та пустилась от него большими прыжками.
Портной, очутившись один-одинешенек в своем доме, крепко загрустил и охотно бы вернул к себе своих сыновей, но никто не знал, куда они подевались.
Старший поступил в учение к столяру, был в учении старателен и послушен, и, когда время ученья миновало, его хозяин подарил ему столик, в котором на вид ничего мудреного не было, и сделан-то он был из самого простого дерева; но у него было одно хорошее свойство… Стоило только его поставить да сказать: «Столик, накройся!» – и тотчас на том столике явится чистенькая скатерка, а на ней и тарелка, и ножик с вилкою, и блюдо с жареным или печеным, да еще сверх того большой стакан красного вина – глазам на усладу, сердцу на радость.
Молодой подмастерье подумал: «Ну, этого столика хватит мне на всю жизнь!» – и пошел себе бродить по свету, нимало не заботясь о том, в какую он попадал гостиницу: хороша ли, дурна ли она была и можно ли было в ней что-нибудь найти или нельзя.
Если вздумается ему, то он и вовсе не зайдет в гостиницу, а где-нибудь в поле, в лесу, на лугу вытащит столик из-за спины, поставит его перед собою и скажет: «Столик, накройся!» – и явится на столик все чего душа желает. Наконец пришло ему в голову, что следует ему вернуться к отцу, что гнев у старика уже прошел и что он охотно примет его снова в дом с такой диковинкой, как этот столик.
Случилось при этом, что на обратном пути зашел он однажды вечером в гостиницу, которая была переполнена постояльцами; они его поприветствовали и пригласили сесть за их стол и разделить с ними трапезу.
– А то, – сказали они, – едва ли ты что-нибудь здесь достанешь.
– Нет, – отвечал столяр, – зачем стану я у вас отнимать, лучше уж я сам вас угощу.
Те посмеялись и подумали, что он с ними шутит, а столяр поставил свой деревянный столик среди комнаты и сказал:
– Столик, накройся!
Мигом покрылся стол кушаньями, да такими, что их нельзя было бы достать и у хозяина гостиницы, а у гостей уж от одного запаха слюнки потекли.
– Принимайтесь-ка, друзья, – сказал столяр, и никто из гостей не заставил себя просить дважды; все пододвинулись к столику, вытащили ножи и принялись за еду. И более-то всего удивлялись тому, что не успевало блюдо опорожниться, как на его место само собою являлось новое.
Тем временем хозяин гостиницы стоял в одном из углов комнаты и присматривался к этой диковинке; он и сам не знал, что ему сказать, однако же надумал: «Такого повара недурно было бы мне завести у себя, в моем хозяйстве».
Столяр и его гости веселились и потешались до поздней ночи, пока наконец не улеглись спать, и молодой подмастерье улегся также, поставив свой диковинный столик около стенки.
А хозяин все никак не мог успокоиться: ему пришло в голову, что в кладовой у него был столик точь-в-точь такой же, как этот. И вот он тихонько вытащил свой столик и подменил им столик столяра.
На другое утро столяр заплатил за свой ночлег, взял столик, вовсе не думая о том, что он подменен другим, и пошел своей дорогой.
В полдень пришел он к отцу, который принял его с великой радостью.
– Ну, милый сын мой, чему ты выучился? – спросил он у него.
– Батюшка, я теперь столяр.
– Доброе ремесло, – сказал старик, – ну а что же ты из своих странствований домой принес?
– А вот, батюшка, лучшее из всего, что я принес, – вот этот столик.
Портной осмотрел его со всех сторон и сказал:
– Ну эта штука не важная – это просто старый и дрянной столишка.
– Да ведь это столик не простой, – сказал столяр, – если я его поставлю и скажу ему, чтобы он накрылся, так на нем тотчас явятся лучшие кушанья и такое винцо, что и на сердце повеселеет. Вот вы и пригласите-ка всех родных и друзей к тебе, пусть полакомятся и потешатся, мой столик их всех накормит.
Когда все гости были в сборе, он поставил свой столик посреди комнаты и сказал:
– Столик, накройся!
А столик и не двинулся – и оставался по-прежнему пустым, как и всякий другой, не разумеющий заветного слова.
Тут увидел бедняга-подмастерье, что столик у него подменен, и устыдился того, что он в глазах всех явился лжецом. Родные все его осмеяли и должны были разойтись по домам не пивши и не евши.
Отец опять вытащил свое тряпье и стал портняжить, а сын определился к мастеру в подмастерья.
Второй сын портного пришел к мельнику и поступил к нему в ученье. Когда миновали годы ученья, хозяин-мельник сказал ему:
– Так как ты вел себя хорошо, то я тебе подарю осла особой породы, такого, что ни возок возить не может, ни кулей таскать.
– Так на что же он годен? – спросил сын портного.
– А вот на что: из него золото сыплется! – отвечал мельник. – Стоит тебе только поставить его на разостланный платок да сказать: «Бриклебрит» – и посыплется у него золото отовсюду.
– Славная это штука! – сказал сын портного, поблагодарил хозяина и побрел по белу свету.
Чуть, бывало, занадобятся деньги, стоит ему только сказать ослу: «Бриклебрит» – и сыплется золото дождем, и ему уж приходилось только подбирать его
