задачи. Но даже с таким подходом, ты оказываешься прав в половине случаев.
— Я прав всегда. Если ты не видишь моей правоты, значит, у тебя просто другой угол зрения, — оскалился половиной рта друг, отчего вторая половина его челюсти с оголённой костью выглянула из-под маски. — Но ты так и не ответил на вопросы. Что у тебя стряслось?
— Отправь своих ищеек на Кровавый Пик и к Обители Крови, нам нужно точно знать, куда выдвигаться, — снова ушёл от ответа Альб.
— И не подумаю, пока ты не поделишься информацией, — насвистывая, забрался Тимус на край алтаря.
— Проклятие само по себе не спадёт, — напомнил Альб другу.
— Не принципиально, мне оно трахаться не мешает, в отличие от некоторых, — не преминул поддеть Тимус. — Я жду!
— Мы охотились на Кровавого сами и смогли заманить его в западню у Кровавого Пика, — решился на скупую откровенность глава Ордена Рассвета Ирликии. — Нам удалось пронзить его Копьём Рассвета, но…
— Но? — Тимус даже спрыгнул с алтаря, чтобы тут же склониться лицом к лицу друга. Тлен разложения и гнили ударили в нос Альбу, а следом в раствор упало несколько опарышей. — Какие могут быть «но»? Это сильнейший боевой аркан! Он переродился и должен быть слабаком!
— Но, видимо из-за слабости его исходной магии крови в нём произошла инициация сил Рассвета, — закончил свою мысль Альб.
А ведь и правда. Продемонстрированные Кровавым заклинания крови не превышали шестой-седьмой уровень Башни Крови. Никак не двенадцатый. Хотя… даже когда Кровавый мог покинуть Обитель на острове, он не использовал всех своих способностей, руководствуясь мифическим кодексом крови. Что ж сейчас он, по-видимому, стал ещё более благородным, чем упростил им задачу.
— Значит, всё же кто-то из нас, — бубнил себе под нос Тимус, но когда Альб переспросил у него, о чём тот, друг отмахнулся и перевёл тему: — Так это же отлично! Если он лишился магии крови, то его можно пристроить на службу паладином! Ты же мечтал заполучить себе этого ублюдка!
— Он всё помнит, Тимус. И он унаследовал чешую от Райаны.
— Альб, я не пойму, ты что его боишься? — по-настоящему удивился друг. — У нас двенадцать легионов! Ну, хорошо! Одиннадцать! Мы его выпьем и раздавим, как и любого, кто встанет у нас на пути.
— А если он выпил легион? — вдруг провёл параллель Альб между инвалидами-легионерами и инициацией Кровавого змея.
— Даже если два, — успокоил его Тимус. — У нас есть личные батарейки-алтари, а у него их нет!
Тильда с Эоном ушли первыми, а вот Райо задержался, разглядывая артефакт из земель пустынников.
— Откуда у тебя это?
Дракон держал каменную пластину как величайшую редкость.
— За горами раскинулась огромная пустыня с аномалиями, оставшаяся после империи аспидов. Это оттуда.
— Грабил могилы? — зрачки дракона сузились почти в щёлки, а крылья носа то и дело раздувались.
— Нет. Мы не обнаружили никаких останков. Это, — я указал на артефакт и ещё на несколько незаметных, расположенных на каменных выступах под потолком, — а также это и это нашли в наземной части развалин заброшенного дворца. Там всё так занесено песком, что вручную не отрыть. Маги воздуха и земли, возможно, смогли бы помочь. Но местные пески очень агрессивно относятся к любым магическим силам на своей территории. Любой маг притягивает аномалии, как Хмарёво прорывы.
— А как же ты? — пытливо уставился на меня дракон, чуть успокоившись.
— А что я? — пожал я плечами. — Я — счастливчик. На меня не реагировали раньше. Даже их местные змеюки ездовые меня признали и ластились вместо того, чтоб жалить.
Дракон задумчиво постукивал чёрными когтями по столешнице рядом с артефактом.
— И ещё, мы активировали артефакт-подарок Мангустова. Будешь смеяться, но у твоего сына, жены и невесты теперь охранник аспид.
— Это как вообще возможно? Там же была статуэтка дракона, не змеи.
Я нахмурился, вспоминая вид статуэтки. Она точно была крылатая и с четырьмя лапами.
— А кто вам сказал, что аспиды — змеи? — натурально удивился Райо, — Рептилии, да, но не змеи. Там было достаточно много родов с разным внешним видом.
— Ты-то откуда о них знаешь?
— Когда я говорил, что слишком долго живу, я не шутил, — грустно улыбнулся дракон. — Почему-то во многих мирах принято считать именно драконов сверхсильными, мудрейшими существами, но мы — лишь один вид или подвид аспидов. И они были гораздо более развиты в техническом, магическом, артефакторном деле, чем большинство известных мне рас. Твои артефакты, драконья статуэтка Мангустова — это и есть осколки некогда великой цивилизации, что погребена под песками в этом мире.
— И что мне это даёт?
— Пока не разберёмся с орденами — ничего, но после… если пустыня тебя признала, то…
— Нет-нет-нет! — запротестовал я. — Мне и эргов хватает под завязку с алтарём, чтобы ещё осколки чужой цивилизации собирать, не говоря уже об уничтоженной Обители Крови.
— Не паникуй, — улыбнулся Райо. — Что-то мне подсказывает, что империя аспидов полежит под песками ещё века, если её не трогать. Так что разбирайся с насущными проблемами. Жизнь долгая, а станет скучно, ты всегда знаешь, где можно развлечься.
— Да ну вас с вашими развлечениями! — отмахнулся я от предложения дракона. — Мне бы со своим разобраться. Уж кому-кому, а мне явно не скучно.
Тут я вспомнил ещё один момент, который так и не обсудил с эргом.
— Мне бы ещё курсы лётные какие-то нужны, а то я пока сам себе больше пьяную ворону, летящую против ветра, напоминаю.
Райо расхохотался громко и заливисто.
— Ты уж меня прости, что разочарую, но к полётам ты особо не будешь приспособлен. Нет, планировать сможешь и с места в воздух поднимешься, но на дальние перелёты, увы. У тебя крылья не естественная эволюционная часть тела. То есть всё тело не сбалансировано для полёта. Поэтому пьяная ворона против ветра — это очень меткая характеристика.
Нет, так нечестно! Вот впервые такая плюшка досталась, и та недоразвитая! Вот как так? Дракон заметил моё разочарование и решил подбодрить меня напоследок:
— Но никто же не говорил, что ты не можешь освоить частичную трансформацию. Летать в человеческом обличье тоже вполне приятно.
