более-менее уверенно. Ювелиры-литейщики тоже не отлынивали и отлили мне украшений из золота и тумбаги килограмма на два. Часть этого я уже раскидал по шкатулочкам в покоях жены, но остальное буду дарить ей постепенно, чтобы подогревать радость.
Покупаю девоньку? Да, не без этого. Конечно, будем действовать и личным шармом, но, как говорится, лучшие друзья девушек — это нефритовые проколки в нос.
«На реку-то глянь», — добродушно фыркнул желтый червяк, и я оторвался от раздумий.
И верно: из-за поворота, со стороны Черного Урочища уже выплывали лодка за лодкой, борющиеся со встречным течением. Я крикнул бодрое «ура» и засеменил вниз по лестнице — прочь от гадкого ветра. Впереди торжественная встреча, пир в зале, много тепла и вкусной еды!
На площади перед храмом тренировались черные. Вообще, на Сухотье у них есть свой основной плац, но сейчас все три воинства активно пополнялись, и новичкам приходилось заниматься отдельно. Вот и здесь две двадцатки старательно учились ходить со щитами: быстро, ровно, четко. С понимания своего места в строю, с понимания и быстрого исполнения команд и начинается непобедимая стена щитов, которая отлично показала себя на прошедшей войне.
Я ненадолго задержался, вглядываясь в новичков. Наконец, нашел его: в первом ряду, четвертым справа, почти закрыв лицо щитом, шагал Атотола. Князь-пеликан, доставивший мне столько неприятностей. Его тоже привезли с недавним караваном, как пленника номер один. После захвата столицы свои же выдали князя Глыбе за лодку богатств и прощение. Пеликан прибыл в Излучное в весьма потрепанном виде и смотрел на меня волком… койотом. Я же, наоборот, принял его, как близкого друга. Атотола стал пленником, но очень почетным. Ел от пуза, приглашался на специально утраиваемые пиры. Я изо всех сил восхищался его талантами (и вполне искренне!), хвалил героизм и мудрость.
— Тебе наших знаний не хватало только, — сочувственно сокрушался я.
Я рассказывал ему, что не хочу стать злобным завоевателем. Напротив, используя ресурсы Толимеки (людские, природные) и таланты Четландии, я хотел одинаково укрепить и возвысить оба народа. Тут я, конечно, включил Остапа Бендера, рассказывающего про Нью-Васюки, мешал правду пополам с огульными сказочными прожектами!
— У вас есть море, а мы строим кора-пили, каких не видывали нигде в мире! Мы доберемся на них до края земли! У вас тучные земли, а у нас мудрые способы ее обработки — каждый селянин станет богачом! У вас храбрые воины, а у нас самое лучшее оружие и мудрые командиры — такое войско никто не сможет победить!..
И так далее. Я говорил, что успех любого дела решают мудрые одаренные руководители. И найти таковых очень трудно. А Атотола как раз такой. Не от того, что вождь, а по тому, что у него есть в голове и в сердце. Таких людей — один на восемь тысяч! Таких людей нужно беречь, даже если они твои враги! Потому-то я и запретил убивать Атотолу кому-либо.
Льстил по полной. Но все-таки главной причиной успеха операции по сманиванию князя-пеликана стал не я, а Черный Хвост. Мой верный генерал уже давно испытывал к толимеку заочную симпатию. И буквально выпросил его «для себя». Я отдал пленника Хвосту на поруки — и это дало свои плоды. Конечно, я был не во всем искренним. Хотел попользоваться ценным ресурсом. И Атотола не мог этого не чувствовать. А вот Черный Хвост был искренним! Он помогал Пеликану, таскал его всюду, всё показывал. Раскрывал все свои тайны и секреты (я разрешил). Вот как, оказывается, можно обучать войско и управлять им! Вот, оказывается, как можно организовывать людей в бою! Хвост от всей души хотел стать другом, и пленник (тоже человек определенных моральных достоинств) не смог на это не отреагировать.
И вот он стоит в одном строю с новичками (где, кстати, есть еще три толимека!), учится правильно держать щит, делать синхронные развороты. Как простой пацан-новобранец. Это мы так с Хвостом решили — пусть пройдет всю воинскую школу с низов. А дальше? А дальше Атотола станет командиром третьей сотни воинства Горы. Сотня будет состоять на 40 % из четлан, на 40 % — из толимеков и на 20 % — из оцколи и других иноземцев. Поселится эта сотня в Толимеке, возле Моки-Мангазеи. Только на другом берегу реки. Мы уже и место хорошее нашли, чуть выше Моки по течению, и князя местного уведомили. Новое поселение позволит нам контролировать оба берега Мезкалы, а у Желтого Лица под боком появится сильный отряд, который, если что, защитит Мангазею. А Мангазея защитит их.
К лету, если всё будет хорошо, если я окончательно поверю в Атотолу — он поедет на место своей будущей службы. А сейчас туда уже отправлены полсотни пленников-проданных, которые корчуют лес и выжигают будущие деляны для черных воинов.
Проданных у меня, кстати, накопилось невероятное количество — больше шести сотен. Всех опытных ремесленников я раздал своим мастерам — для увеличения производства и обмена опытом. Обещал за ударный труд дать свободу и даже помочь обзавестись своими мастерскими. Но всё равно оставалось более половины праздных рук. Они рубили лес, кололи камень, работали на глиняном карьере, жгли древесный уголь, но, в отсутствие крупных строек, занять их мне было нечем.
И я решил строить дороги! Хотя бы, в Излучном. В конце концов, надо же и колесный транспорт создавать! Работы возглавил Горный Хлопок — безрод, который неплохо себя проявил при строительстве Аграбы. Горным хлопком — не тканью, а барашками ваты на кустах — индейцы называют снег, который видят лишь на вершинах самых высоких гор. И мой безрод-бригадир был настолько светлокож, что я даже заподозрил неладное. Но Горный Хлопок был стопроцентным четланином, просто вот так шутканула над ним Природа.
Трудно было объяснить парню, что я хочу. Вернее, что — это понятно. Ровная, твердая дорога без перепадов, без ям — пригодная для колес. Но как этого добиться? Тут я сам мало что знал. Мы долго сидели и рядили с Горным Хлопком, пока, наконец, не решилистроить «гравийку». Работники Снежка будут сначала выравнивать поверхность дороги: срезать подъемы, засыпать ямы. По краям дороги станут выкладывать камни и скреплять их известковым раствором. Потом полотно дороги засыплют слоем песка, а сверху — слоем щебенки.
Дороги решили вести от рынка. Одну на север — к каменоломням и месту добычи известняка. А вторую — вдоль ручья до Сухотья и дальше на юг — к глиняному производству и углежогным ямам. Эта дорога в будущем может продолжиться до Серой Воды и до самого Крыла. Горный Хлопок прикинул, сколько ему
