За это время мы успеваем вернуться в дом и осесть на кухне. Гала уже поставила на плиту чайник, положила Норе какой-то кашки, выставила из массивного буфета на стол большие керамические кружки и несколько баночек с мёдом - судя по цвету, разного вида. Низкий стол придвинут к большому угловому дивану, устланному пёстрыми лоскутными ковриками, и то, что столешница почти вровень с диваном - удобно; и то, что от плиты и уходящей в стену небольшой печи-голландки веет теплом и покоем - хорошо, правильно, по-домашнему. А полки на Галиной кухне не только с посудой, есть среди них и книжные, подальше от печного угла. С такой кухни и уходить не хочется, и необходимость в других комнатах отпадает, если только ты не одна живёшь...
Гала была одна. Одинокая женщина всегда почувствует такую же.
Утро наступает окончательно, и хозяйка, поморщившись от слишком яркого света, приспускает штору на окне. Я давно скинула и плед, и ветровку, но Гала так и остаётся в свитере. Люди подобной конституции часто зябнут. А скорее всего, ей просто неможилось: и тени под глазами обозначились, и то и дело потирала висок, как от головной боли. Ничего удивительного: полночи провозилась с раненой девочкой, а потом, должно быть, сразу же взялась за меня. Было у неё хоть немного времени, чтобы поспать?
Она расспрашивает обо мне, о семье, о работе, о том, что мне нравится, и от чего стараюсь отвертеться, какими были обстоятельства моего рождения и рождения дочек, живы ли родители... Выпытывает моё настоящее имя, хмыкает. Заваривает и, наконец, разливает душистый травяной чай. Суёт мне кружку под нос.
- Определи состав.
- Душица, - тотчас отвечаю. А что гадать-то, я же видела, какие травки с пучков, развешанных вдоль печки, она отщипывает. - Мелисса, лимонник. - Принюхиваюсь. - Зверобой, немного багульника, календула, шалфей. И какая-то ягода чувствуется.
- Ягоду и не узнаешь, она местная. Молодец. Хоть в чём-то молодец.
- И о чём это говорит? - я заедаю обидное "хоть в чём-то" ложечкой мёда. - Мёд каштановый?
- Он и есть. - Гала наклоняет над своей розеткой банку, через край неспешно переваливается тягучая душистая струя. Я уже напробовалась, до сих пор во рту ощущается лёгкая терпкость со специфической горчинкой. Из-за неё каштановый мёд не все любят, а вот мне он по душе. - Говорит лишь о том, что со временем из тебя может получиться неплохая травница. - Она подхватывает остатнюю каплю чайной ложкой, завинчивает крышку на банке. - Неплохой способ заработать себе на кусочек хлеба с маслом, но и только. Подойдёт как запасной вариант. А мы ищем нечто большее. - Со вкусом отхлебывает из своей чашки.
- И? - тороплю я.
Красиво изогнув бровь, она не спеша облизывает ложку. Вздыхает.
- И пока не находим. Предварительные результаты не очень-то радуют. Вот смотри, - Гала отставляет чай, загибает палец: - Насчёт того, что вчера тебя амазонкой называли, не обольщайся. Люди любят привычные ярлыки вешать. Увидели тебя с копьём - всё, амазонка. Им и невдомёк, что материнский инстинкт сработал: ты дитя спасала, любая мать в таком состоянии врага на части порвёт. А вот если предложат тебе: ещё раз на раптора сходишь? Добровольно, прямо сейчас? Вооружат как следует, хоть пикой, хоть мечом, кольчугу выделят ни чета вчерашней, может, и помощника дадут - и скажут: зарубишь ящера в капусту - и прямой наводкой топай к себе, на Землю! Пойдёшь?
Мёд вдруг кажется мне абсолютно безвкусным.
- А ещё есть варианты? - угрюмо спрашиваю. - Или только так?
- Вот-вот. Если скажут, что только так - ты, может, и пойдёшь, но без особой охоты. Нет в тебе "упоения в бою у чёрной бездны на краю", не воительница ты. Это раз. Магия тебе чужда абсолютно. Два. - Она загибает второй палец. - Иначе шарахнула бы по ящеру файерболом или чистой энергией, заодно полквартала разнесла бы. В момент катарсиса маги-новички, даже слабые, выбросов силы не контролируют.
Она задумывается. Тянет руку за спину, не глядя, открывает ящичек комода, извлекает и плюхает на стол тяжёлый серебряный портсигар, а затем и большую морскую раковину. С некоторым опозданием до меня доходит, что это пепельница: хоть она и помыта, и начищена, а всё же слабый запах табака хранит. Гала вещает дальше:
- Знахарство, ведовство и целительство, как производные от магии, так же для тебя закрыты. Псина у тебя умница, но не фамильяр. Ты её не чуешь абсолютно, хотя она тебя с полумысли ловит, просто разбалована, так что ты и не друид, и не оборотень. Это три.
Одно радует - не оборотень...
- Общение с духами и потусторонним миром исключается; у реки крутились несколько русалок, ты их даже не заметила. В транс так и не вошла, а проснись в тебе дар - никакие воспоминания о доме не отвлекли бы. Стало быть, не спирит, не гадалка, не потенциальный некромант. Четыре. - Она тряхнула получившимся кулаком. - И вот смотрю я на тебя, такую бесталанную, и думаю: как ты здесь выживешь вообще?
- Га-ала, - тяну я. - Так всё плохо? Что же делать-то? И почему назад нельзя? Просто назад? Ведь я здесь совершенно лишняя, кому я тут нужна?
Отодвинув окончательно пустую чашку, она взирает на меня c жалостью, подперев щеку ладонью. Нора тем временем в очередной раз впустую вылизывает посудину, напивается из близстоящего ведёрка с водой и, подумав, плюхается мне на ноги. Шумно вздыхает и закрывает глаза.
- Очень не люблю читать новичкам эту вводную лекцию, - говорит вдруг ведунья. - Но что поделать, придётся. Чтобы не было этих бесконечных "отчего" и "почему", давай-ка, я вывалю на тебя всю инфу сразу, а ты по ходу пьесы задавай вопросы, но только безо всяких истерик типа "не может быть". Потому что многое из того, что ты слышишь, будет страшно, неприятно и нежелательно к пониманию.
Она раскрывает портсигар с монограммой на крышке и, чиркнув длинной толстой спичкой, зажигает свечу.
- Люблю от свечки прикуривать, назло всем приметам. - С жадностью затягивается и, как мне кажется, сдерживает кашель. - Ну, слушай. Вначале было Слово.
Я теряю дар речи. Гала от души хохочет.
- Не пугайся, это я для небольшой разгрузки. Получилось ведь! Давай сначала.
Свеча мигает синим, огонёк сжимается, выправляется.
- Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Сейчас уже трудно сказать, что первично: новая Близзардовская игрушка, по подобию которой начал формироваться наш Мир, или идея Мира, населённого монстрами и приснившегося однажды в страшном сне джентльменам Адаму и Пирсу одновременно. Это вопрос из серии: что было раньше - курица или яйцо? В любом случае, здесь тебе многое окажется знакомым. И в том числе - персы, для которых новая специализация - не что иное, как условие выживания.
Адам и Пирс? Знакомые фамилии, но никак не могу припомнить.
Тонкие пальцы Галы простукивают папироску. На запястье блестит чешуёй изумительной красоты татуировка: малахитовая ящерка спит, обвившись вокруг руки и уронив головку на собственный хвост.
- По образу и подобию? - медленно говорю. - Постой... Да, вспомнила: Адам и Пирс - основатели компании Близзард, это ж я на сайте Дьяблы читала! А при чём здесь они? Погоди, выходит, этот мир - воплощение компьютерной игрушки? Что за ерунда!
Гала пресекает мой монолог лёгким движением руки.
- Договорились же - никаких "не может быть" и так далее! Просто прими как факт, что я тебе говорю, легче будет свыкнуться. У нас об этом далеко не самые последние умы спорят. Одни за то, что якобы коллективное мышление игроков-фанатов вызвало к жизни новообразование среди миров, которых, как тебе известно, бесчисленное множество и которые плодятся воображением писателей, режиссёров и разных психов. Другая версия - что информация из нашего мира, сформированного, устоявшегося во вселенной, вдохновила джентльменов, которых я назвала, на создание игрушки. Но факты таковы: в этом мире, как и в одной из самых популярных на Земле игр действуют те же персонажи, существуют похожие локации, бродят монстры, идеально заточенные под каждого игрока. Раздаются и выполняются квесты. Получаются бонусы. Там - как здесь, здесь - как там, и не спрашивай меня, почему. Конечно, есть и различия: игра обновляется гораздо медленнее, а у нас - жизнь с её реалиями и отступлениями, расхождения ты увидишь сразу. Но суть одна: раз ты сюда попала - ты играешь. Твой главный бонус - портал домой.
- Это значит... У вас тут маги, некроманты и друиды? - ошеломлённо говорю. - Настоящие? Вот на какие способности ты искала? И... и... варвары здесь, и эти, как их...
- И эти тоже. Причём с разветвлением умений. Можешь встретить друида-стихийника и друида-оборотня... Впрочем, их здесь зовут оборотниками. Есть маги и магини со своими школами по конкретным стихиям, есть амазонки-копейщицы, лучницы и фуризонки. Продолжать?
Какое-то время молчу.
- Зачем вам вообще это всё нужно? - наконец говорю. - Вы что, тоже в свои ролёвки играете?
