Александр Кожевников - Крылатые фразы и афоризмы кино

Только щас отошел немного. Всё лежал. Шаг сделаю – не держат ноги. Как… как вата, ноги. До сих пор трясутся… руки.

Ты ли, чё ли? – Я.

Фигура вторая. Печальная.

Фигура третья. Разлучная.

Я с сегодняшнего дня с тобой тоже в контрах.

Чё это, Людк? Пыс-пыс-то – это чё? – Постскриптум. – Ну. – Послесловие.

Что характерно… любили друг друга. Знаешь, как она меня называла? Никто не знает! Я ей говорю: Санюшка! А она мне: Митюнюшка! Я ей говорю, говорю: Санюшка! А она мне: Митюнюшка! А голос какой!..

Экстрасенс делает запрос в космос: так, мол, и так, мол… Как?..

Это откудова это к нам такого красивого дяденьку замело? Иль чего забыл? Сказать пришел.

Я ведь чего с голубями-то вошкался… – Жёлта вода тебе в башку ударила, вот ты и вошкался.

Я ей сразу говорил: давай вызову. Нет, говорит, отпустит. Потом смотрю: пятнеть уже начала.

Я работаю в отделе кадров. – О-о, что ж так плохо за кадрами-то смотрите? Бегают, куда хотят, ваши кадры, а вам и дела нет. – Вообще, вы знаете, у нас текучки нет. – А у нас текучка. Ох, кака страшна у нас текучка!..

Чё у ней было-то, врачи сказали хоть?.. – Инфаркт микарда. Вот такой рубец! Вскрытие показало.

Я своей свободой дорожу. Брак – это добровольное рабство.

М., 1984. Сц.: Г. Горин, по мотивам повести А. Толстого «Граф Калиостро», текст песен: Ю. Михайлов; реж. и пост.: М. Захаров; композ.: Г. Гладков; в ролях: Калиостро – Н. Мгалоблишвили, Мария – Е. Валюшкина, Алексей – А. Михайлов, Лоренца – Е. Аминова, Жакоб – А. Абдулов, Маргадон – С. Фарада, Федосья Ивановна – Т. Пельтцер, Фимка – А. Захарова, Доктор – Л. Броневой, Степан – Н. Скоробогатов.

А вы где родились, Жакоб? – А я вообще еще не родился. – Не родились? – Нет. – И как вы дальше думаете? – Ну вообще-то, мне предстоит целая цепь рождений, в результате которой я явлюсь миру принцем Уэльским.

А вы, оказывается, бесчестный человек, Маргадон. – Конечно! Если бы я был честный человек, сколько бы народу в Европе полегло!

А еще говорят, фрейлине Головиной из медальона вывел образ ее покойного мужа, да так, что она его осязала и теперь вроде как на сносях.

А я-то, дура, помирать собралась! Спроси, батюшка, может, замуж еще сходить напоследок?

Кадр из к/ф «Формула любви»

А любовь у латинцев как обозначалась? – Любовь, Фимка, у них слово «амор». Амор, и глазами так – о-о! – Амор! О-о!

А она не одна придет, она с кузнецом придет. – С каким кузнецом? – Дядей моим Степан Степанычем. Он мне заместо отца, кузнец наш. – А зачем нам кузнец? Не, нам кузнец не нужен. Что я, лошадь, что ли?!

А правда, ваш барин две тыщи лет живет? – Точно сказать не могу, леди, но знаю лишь одно, что за те двести лет, которые я ему служу, он ничуть не изменился.

Барин у нас прежний всех мужиков заставлял латынь учить. Желаю, говорит, думать, будто я в Древнем Риме. Большой просветитель был.

В Васильевской гостинице сидит, клопов кормит. – Клопов!.. Великий человек, магистр!.. И клопов!.. – Так они, сударь, не разбирают, кто магистр, а кто не магистр.

Варварская игра, дикая местность. Меня тянет на родину.

Варварские обычаи: ключи раздают, а замков нет.

Все люди разделяются на тех, которым что-то надобно от меня, и на остальных, от которых что-то нужно мне. Мне от вас ничего не нужно. Выкладывайте, что вам угодно.

Вы получите то, что желали, согласно намеченным контурам.

Вы прибыли в Россию, извольте говорить по-русски.

Грех смеяться над убогими. Ну, посмотри на них! Подневольные ж люди, одной рыбой питаются. И поют так жалостно.

Да не простыл наш батюшка, а с глузду двинулся. Срам этакий в дом втащил, прости Господи!..

Для чего живет человек на земле? Скажите!.. – Как же так сразу-то? И потом, где… живет?.. Ежели у нас, в Смоленской губернии, – это одно. Ежели в Тамбовской губернии – это другое.

Долго гостить собираются? – От мене зависит.

Дядя Степан, ихний кучер на меня в лорнет посмотрел. Чего это он, а? – Чего-чего… Зрение слабое. – Бе-едненький!

Ежели один человек построил, другой завсегда разобрать может.

Ежели ты человек, люби человека, а не придумывай мечту какую-то, понимаешь ты, бесплотную, прости Господи! Да еще… что за особу сотворит тебе сей чародей?.. Это тебе не вилку сглотнуть!

Ему плохо? – Не-ет, ему хорошо. – Хорошо? – Живым все хорошо.

Если когда-нибудь в палате лордов мне зададут вопрос: зачем, принц, вы столько времени торчали под Смоленском? – я не буду знать, что ответить.

Жакобушка, не уезжай! Останься, сокол! Здесь бы уже принцем стал, а я бы тебе ребеночка родила и петь бы его научила. Уно, уно, уно, ун моменто…

Кадр из к/ф «Формула любви»

Жуткие нравы! Где только не дуэлировали: и во Франции, и в Голландии – и везде четко и быстро, как у цивилизованных людей. Раз – и наповал!

Жуткий город! Девок нет, в карты никто не играет, вчера в трактире украл серебряную ложку – никто даже не заметил: посчитали, что ее вообще не было.

Жуткое селение! Двери не запирают. Вчера попросил у ключницы три рубля – дала, мерзавка. И не спросила, когда отдам.

Заклинаю перенести мою бестелесную субстанцию из времени нынешнего в грядущее, дабы узрел я лики потомков, живущих много лет тому вперед.

Золото из ртути возникает на десятый день, любовь из неприязни – на пятнадцатый.

И стишки чужие читать – не велика доблесть!..

Для бегства у меня хватит мужества.

Имею предписание задержать господина Калиостро и препроводить его в канцелярию для дачи объяснений. – Это невозможно. Он в грядущем. – Достанем из грядущего, не впервой.

Ипохондрия есть жестокое любострастие, которое содержит дух в непрерывном печальном положении. Тут медицина знает разные средства, лучшее из которых и самое безвредное – беседа. Слово лечит, разговор мысли отгоняет.

Истинный художник копирует не натуру, а лишь свое воображение.

'Княгиня фон Кизеветр – варение золота из ртути. Хочу сразу предупредить: ртуть у нас кончилась. – Экий ты меркантильный, Маргадон, о душе бы подумал.

Когда уходишь от погони, ни о чем другом уже не думаешь. Время надо наполнять событиями. Тогда оно летит незаметно.

Кто ест мало, живет долго, ибо ножом и вилкой роем мы могилу себе. – Мудро.

Кончать надо с хиромантией, дружок! Пальцем искрить, вилки глотать в нашем возрасте уже не годится. И с барышнями поаккуратней. Мраморные, не мраморные – наше дело сторона: сиди на солнышке, грейся.