Конечно, законодатель может предписать определенный образ действий самым различным категориям субъектов права, в том числе и работникам науки. Но что он не может определенно предписать никому – так это образ мысли. Поэтому никакие законодательные решения никогда не способны поставить точку в научных дискуссиях, которые, даже став невозможными на страницах официальных изданий, найдут себе пристанище в сфере «инакомыслия».
Впрочем, сегодня не нужно большой «дерзости мысли», чтобы пренебречь поддержкой процессуалистов со стороны законодателя и продолжить поиски ответов на поставленные вопросы. Исходя из этого, одна из главных задач видится в том, чтобы органично «вписать» в систему уголовно-правовых категорий само учение о действии уголовного закона в пространстве, а вслед за тем – и учение об экстрадиции, отыскав ему должное место в доктрине. Но первое препятствие, с которым пришлось столкнуться на этом пути, – сама методология этой доктрины.
Дабы не увязнуть в дискуссии по многочисленным частным вопросам данной темы, попробуем взглянуть на проблему в целом и под иным углом зрения, определившись в том, что интерпретация теории пространственного действия уголовного закона в формалистическом духе, неизбежно замыкая рамки исследования его текстом, не позволяет взглянуть на эту проблему настолько широко, чтобы разглядеть за частными вопросами объединяющую их логику. Это обстоятельство и предопределяет необходимость разработки некой целостной и внутренне непротиворечивой концепции механизма пространственного функционирования уголовного закона, в рамках которой пределы его действия задавались бы логикой права, а не приверженностью той или иной идеологии.
Основной недостаток предшествующих изысканий в этой области заключается в ограниченности юридико-догматической трактовки образующих ее вопросов, предопределяющей острую нехватку их системного, диалектического видения. Ибо законы классической формальной логики, как составляющей правовой догматики, фиксируют в реальной жизни права только момент устойчивости и дискретности, но не отражают его развитие и возникающие при этом связи с другими явлениями.
Между тем познание уголовного права, как и всякого другого объекта, только начинается с являющейся нам формы (собственно закона), а далее углубляется в содержание, соотносимое с сущностью этого явления. Наиболее важным в содержании закона является структура, т. е. способ связи его элементов. Дальнейшее движение познания с необходимостью приводит к анализу этих связей, а затем – к восстановлению из отдельных мозаичных фрагментов целостной картины функционирования уголовного права. Проделав этот путь, мы с неизбежностью придем к выводу, что за выражением «действие уголовного закона в пространстве» скрывается действие уголовно-правовой нормы в пространстве, а под законом, «определяющим преступность деяния, его наказуемость и иные уголовно-правовые последствия», – пространственные параметры бытия уголовной ответственности.
§ 3. Механизм уголовно-правового регулирования
Наиболее общим образом механизм функционирования уголовного права, т. е. механизм правового регулирования, определяется в теории права как взятая в единстве система правовых средств (юридических норм, правоотношений, индивидуальных предписаний и др.), при помощи которых обеспечивается результативное, нормативно-организационное воздействие на общественные отношения с целью их упорядочения, охраны и развития в соответствии с общественными потребностями.
В традиционном представлении, отрицающем за уголовно-правовыми запретами значение предпосылки существования регулятивных правоотношений и отводящем уголовному праву роль некоего придатка к другим отраслям права, в сфере действия которых и формируются подобные правоотношения, механизм уголовно-правового регулирования «включается» лишь после совершения преступления и сводится к урегулированию отношений между преступником и государством.
Формирование более содержательной концепции механизма уголовно-правового регулирования общественных отношений как составной части механизма общесоциального регулирования предопределила исследовательская работа над проблемами уголовной ответственности, особенно активизировавшаяся в конце 70-х – начале 80-х годов. Проведенный структурно-функциональный анализ механизма уголовно-правового регулирования позволил установить специфические свойства его предмета, выявить его основные элементы и звенья и сформулировать более или менее целостную его концепцию как систему взаимосвязанных понятий. Понимаемый таким образом механизм уголовно-правового регулирования объединяет в себе все основные категории уголовного права в систему последовательно связанных элементов, позволяя на системном уровне рассмотреть процесс его функционирования.
Для исследования такого рода объектов особый интерес представляет многоплановый подход, некогда апробированный в теории государства и права для характеристики полиморфных социальных явлений и заключающийся в том, что таковые можно рассматривать на трех уровнях (срезах) общества: субстанциональном (совокупность взаимосвязанных и взаимодействующих индивидов), атрибутивном (общественные связи и отношения, порожденные взаимодействием людей и в то же время являющиеся его условием) и институциональном (сеть норм и учреждений, опосредующих социальную деятельность человека). Определив содержание каждого аспекта исследуемого явления, моменты их взаимообусловленности и взаимосвязи, мы получим целостное о нем представление.[337]
На субстанциональном уровне ответственность выступает в качестве разновидности упорядочивающей формы связи личности и общества, ключ к которой следует искать в развитии организуемого ею содержания. Содержание же данной взаимосвязи образует сложный диалектически противоречивый процесс самоутверждения и развития личности, который характеризуется, с одной стороны, ее обособлением, свободой выбора и действия, а с другой – объективной взаимозависимостью индивидов друг от друга, обусловливающей необходимость согласовывать свое поведение с общественно необходимыми требованиями, определяющими пределы, границы этой свободы. В этом плане уголовная ответственность как категория уголовного права выражает меру общественно необходимых требований (позитивный аспект), предъявляемых уголовным законом к правосубъектным лицам, и характер ответной реакции государства на их нарушение, отвечающий интересам обеспечения общественной безопасности (ретроспективный аспект).
Анализ ответственности на атрибутивном срезе общества предполагает два аспекта, ибо двуедина социальная функция права. Отражая действительность, выступая в качестве юридического выражения общественных отношений, оно вместе с тем регулятивно воздействует на эту действительность, реализуясь в форме правоотношений. Следовательно, атрибутивный аспект ответственности одной стороной обращен к юридическому ее закреплению, а другой – к реальному воплощению в поведении людей в соответствующих правоотношениях, благодаря чему он служит как бы связующим звеном между субстанциональным и нормативным аспектами. С этой точки зрения уголовное правоотношение представляет собой урегулированное уголовным законом отношение между государственно организованным обществом и правосубъектными лицами, обязываемыми к соблюдению общественно необходимых запретов и велений (позитивный аспект) и к претерпеванию в случае их нарушения предусмотренных тем же уголовным законом мер воздействия, отвечающих интересам обеспечения общественной безопасности (ретроспективный аспект).
В целом же можно сказать, что уголовные правоотношения складываются как по поводу возложения на то или иное лицо обязанностей по соблюдению уголовно-правовых запретов и велений, так и в процессе практической реализации уголовной ответственности лица, нарушившего указанные обязанности.
Юридическим фактом, определяющим возникновение уголовнорегулятивного правоотношения, являются такие конкретные жизненные обстоятельства, с которыми уголовный закон связывает приобретение общей уголовно-позитивной правосубъектности. Прежде всего речь идет о включенности индивида в данную социосистему, предопределяемую совокупностью таких событий и действий, как его состояние в гражданстве, пребывание на территории данного государства или другие обстоятельства, обусловливающие нахождение данного индивида под юрисдикцией этого государства.
Прекращение регулятивных уголовных правоотношений также происходит в силу наступления определенных юридических фактов, каковыми могут быть как действия (выезд за пределы территории Российской Федерации иностранных граждан и лиц без гражданства, не проживающих постоянно в РФ), так и события (смерть субъекта).
