Медведь отпрыгнул в сторону, чтобы не оказаться зажатым между домом и оградой сада. Вот-вот готова была начаться битва не на жизнь, а на смерть. Противники кружили друг напротив друга. Меряясь остротой и величиной клыков. Пробуя, чей рев громче. Устрашая друг друга размерами. Силы были приблизительно равны. Еще мгновение и они кинутся друг на друга, раздирая на куски!
- Беркут! Оставь! Немедленно прекрати! - раздался голос полный невыразимого презрения и ярости. На поляну перед домом выскочила Марси, злая как сто чертей! Прыгнув между медведем и львом и повернувшись к медведю, он издала гневный рык. - Убирайся! Иначе я не буду тебя больше выгораживать! Хватит с тебя Ефима! Пр-р-роваливай!
Медведь увидел, что силы неравны, еще порычал и, потихоньку пятясь назад, убрался в лес.
Марси повернулась ко льву.
- Ты кто? Я тебя не знаю… Ну, ничего себе!!!
Она, открыв рот, смотрела, как лев оборачивается Драко. Зашатавшись, он опустился на землю. Помотав головой, попытался унять головокружение.
- Не спрашивай. Сам не знаю, как это случилось. Я не знал, что смогу стать анимагом… Гарри! - Драко не пытался встать на ноги, боясь, что они его не удержат. Он медленно пополз к Гарри, все еще лежащему на земле без сознания. - Лучше расскажи, что это за хрен? - от пережитого с Драко слетел весь его лоск и манеры. Он положил голову Поттера себе на колени, осторожно осмотрел его и нашел еще одну шишку.
- Ну что же тебе так не везет на голову, Поттер? То шрамом тебя наградят, то о борт корабля ударишься, то вот - о ступеньки… - бормоча всякую чушь, Драко сдерживал подступающую истерику. Его начал бить озноб. Трясущимися руками он гладил длинные волосы Поттера, пропуская блестящие пряди между пальцев. Он боялся представить, что случилось бы, не подоспей он вовремя. О том, что мог сделать огромный медведь с ним самим, Драко даже не задумался. Все его мысли занимало состояние Поттера. Марси подошла и легла неподалеку. Драко инстинктивно ощерился на нее, еще не отойдя от пережитого.
- Это Беркут. Он - колдун вуду из Африки. Его племя практиковало людоедство. Своего партнера он сожрал в тот же день, как их призвали на Остров, не дожидаясь испытаний. Мы были в шоке. Он - самый дикий и неуправляемый среди нас. Некоторое время спустя, на Рождество, он подкараулил отца Грегори Ефима, похитил его и утащил в джунгли. Его кости мы нашли спустя сутки, проспавшись после бала. Грегори был в ярости. Но что может сделать ворон, пусть и очень крупный, с бешеным медведем? Каждый год Грегори пытается выловить Беркута и разделаться с ним. Но тот слишком хорошо прячется.
Но как ты, в сущности дитя, смог преодолеть магию Острова и обернуться? Тем более что раньше ты никогда этого не делал?! Если вы не справитесь с Испытаниями, то из тебя выйдет превосходный член стаи!
- Ты говоришь, что Беркут убил отца Грегори… А почему вы не объединились и не помогли Грегори выловить эту тварь? Ведь в следующий раз он может напасть на любого из вас? - недоумевал Драко.
- Он не смог бы справиться ни с кем из нас ни в зверином облике, ни в человеческом. Драко, ты многого не знаешь… У нас здесь свои законы… - Марси избегала прямого взгляда Драко. Это было подозрительно. Решив разобраться с этим позже, Драко попросил Марси помочь ему перенести Гарри в Дом.
Глава 10.
Гарри смотрел на происходящее со стороны и не мог поверить, что это происходит с ним. Как будто он был зрителем плохой пьески, где главными героями были Марси, Драко и он, Гарри.
Подходил к концу шестой день пребывания на Острове. И пятый день с того момента, как на Гарри напал медведь Беркут, а Драко обернулся огромным львом, чтобы спасти его жизнь. Надо заметить, что Малфой не смог больше повторить этот трюк, но зато его арсенал заклятий пополнился. Начало получаться то, что никак не выходило до этого: Экспеллиармус, Петрификус Тоталус. Конечно, пользы от этих заклятий было мало, но теперь они лучше защищены, что не могло не радовать. Пятый день как очнулся Гарри Поттер…
После довольно продолжительного обморока, Гарри вдруг просто открыл глаза и посмотрел вокруг. Оглядевшись, он сфокусировал взгляд на Драко, и того словно окатило ледяной водой - таким презрением и холодом веяло от брюнета. Еще не соображая, что происходит, Драко присел рядом и протянул руку, чтобы убрать выбившуюся прядь волос. Гарри отшатнулся с таким брезгливым видом, словно увидел какое-то мерзкое насекомое. У наблюдавшей за ними Марси, просто отвисла челюсть от удивления. Она ни разу не видела Гарри таким! А вот Малфой не раз встречал подобный взгляд. В школе. В разгар самой холодной из их войн. Сначала Драко подумал, что Поттер повредился в уме или потерял память. Но нет, он абсолютно адекватно воспринимал происходящее. Кроме того, что он снова ненавидел Драко.
Малфой сидел, глядел на закат и размышлял об изменениях в их отношениях. О том, как Гарри, поначалу шарахался, стоило ему увидеть рядом Драко. О том, с каким презрительным видом он проходил мимо теперь. Как мимо пустого места. Он не мог не удивляться тому, как уверенно Гарри двигался по ежедневно меняющемуся Дому. Как будто был тут хозяином. Он откуда-то принес целый ворох свежей одежды, кинул её на кровать небрежным жестом и презрительным кивком головы показал Драко, что это ему. Скрипя зубами, Малфой принял одежду. Его собственная к тому времени оставляла желать лучшего - после схватки с Беркутом все висело лохмотьями и даже Репаро не мог починить ее окончательно. Сам же Гарри начал одеваться как-то совсем уж не по-поттеровски. Теперь он, несмотря на жару и влажность, ходил в глухом сюртуке и узких брюках а-ля лорд Денди. Этот стиль восемнадцатого-девятнадцатого века ему несомненно шел, но создавал неприятное ощущение холодной идеальности. И Гарри больше не защищал его сон. Малфоя для него больше не существовало.
Драко страдал. Ему было так плохо, словно каждый ледяной взгляд Поттера вырывал из его души маленький кровоточащий кусочек. Незаживающие раны обиды и непонимания бередили тонкую душу Драко. Малфой не понимал, что случилось. Ведь до происшествия с Беркутом все было хорошо. Они начали лучше понимать друг друга. Начали узнавать друг друга. Теперь о своей ревности к Марси Драко вспоминал, как о смешном эпизоде из жизни. Поттер делал все, чтобы Драко его возненавидел. Но ничего не получалось. Слишком прочно врос в его душу Поттер. Слишком глубоко пустила корни любовь к нему. Драко просто тихо страдал, стараясь как можно меньше показываться Гарри на глаза. Но тот, словно желая причинить ему как можно больше боли, постоянно находился рядом. Всем своим видом показывая, какое одолжение он делает Драко, снисходя до общения с ним. У Малфоя так не получалось и в его лучшие годы.
А еще Драко мучило постоянное чувство дежавю. Несмотря на все изощрения Дома по изменению интерьеров, Драко чувствовал, будто уже побывал тут накануне. Вот и сегодня он, лежа на курпачах и подушках и посасывая кальян, был уверен, что уже видел всё это прежде. Мучаясь от невозможности вспомнить, Драко отвлекался от мыслей о Поттере. Но чувство дежавю стало гораздо сильнее, когда Поттер вошел в гостиную. Будто они уже когда-то сидели тут. Драко вздрогнул, от этой мысли засосало под ложечкой. Но он НИКОГДА не был в этой комнате наедине с Поттером!!!
Гарри бросил взгляд на Драко и вдруг, ни с того, ни с сего, подбежал, опрокинул Драко на подушки и больно впился ртом в его губы. Драко опешил и замер. Он настолько не ожидал подобных действий от Поттера, что лежал и позволял себя целовать. Хотя поцелуем это было назвать сложно. Гарри пил Драко, больно мял его губы своими, жестоко кусая. Но, когда Поттер полез холодными руками под его рубашку, того охватило странной чувство НЕПРАВИЛЬНОСТИ происходящего. Прежде всего, Поттер никогда бы первым не поцеловал Малфоя, особенно в свете его поведения последнее время. Кроме того, у Гарри никогда не было холодных рук. Последней каплей стала резкая, обжигающая боль в ладони правой руки. Его личный шрам-молния просто горел огнем. Эта боль несколько отрезвила Драко, и он смог сбросить с себя Гарри. Поттер сидел на полу, глядя на Драко холодными черными глазами. Черными! А у Поттера…
- Кто ты, черт тебя побери?!! - давно Драко не был в такой ярости!
Глава 11.
Гарри смотрел на происходящее со стороны и не мог поверить, что это происходит с ним. Как будто он был зрителем плохой пьески, где главными героями были Марси, Драко и он, Гарри.
Пять долгих дней он смотрел, что вытворял с Драко этот Незнакомец, занявший его тело…
Гарри не сразу понял, что случилось. Когда он ударился о ступени и потерял сознание, все померкло. Он ничего не видел, но отчаянно боролся с обступившей тьмой. Что-то странное было в этой тьме: липкая, словно грязь, она пыталась задушить его. Черная, как днища котлов Снейпа, она пыталась вселить в него Ужас. Вот только Гарри никогда не боялся темноты. Даже наоборот, темнота напоминала ему редкие минуты покоя и безопасности в чулане Дурслей. Видимо поняв, что страхом и тьмой его не пронять, кто-то показал Гарри действительность. Словно сквозь стеклянную стену он смотрел со стороны на свое тело, которое бережно нес шатающийся Драко. А снизу его страховала бесстрашная Марси. Он однажды наблюдал нечто подобное в телевизоре тети Петуньи, когда она, перемывая косточки участникам, в упоении смотрела реалити-шоу. Так и Гарри все видел, но никак не мог повлиять на происходящее. В какой-то момент он подумал, что умер и видит свое тело со стороны. Но, присмотревшись, увидел, как поднимается и опадает его грудь, как дрожат длинные ресницы. Он никогда не подозревал, что они у него такие красивые - черные и пушистые. Наверное, очки раньше скрывали это. Чтобы не запаниковать, Гарри продолжал дальше рассматривать себя. Это очень помогало не сойти с ума от напряжения и не забиться в неуправляемой истерике. Словно чужими глазами он смотрел на свою стройную, но сильную фигуру, не лишенную гибкости и изящества. Сейчас в нем действительно было что-то аристократичное. Видимо два года вымуштровки у Франсуа не прошли даром. Странно, мысли о д’Артаньяке больше не вызывали болезненных спазмов в груди. Словно именно сейчас Гарри наконец-то сбросил это тяжкое бремя насилия и ощущение грязной вины с души… Он продолжал смотреть и критически себя оценивать. Конечно, до Драко ему далеко - потомственного аристократа видно сразу. Незаметно все его мысли переместились на Малфоя. Он с благодарностью наблюдал, как тот нежно и бережно положил его тело на кровать, несмотря на собственное весьма плачевное состояние, забегал по комнате в поисках холодных компрессов и нашатыря. Гарри почувствовал глубокую нежность, затопившую все его существо. В этот момент он открыл глаза. Это было очень странно осознавать себя сразу в двух измерениях - глядеть сверху на все происходящее и изнутри Этого Существа, что, открыв глаза, холодно смотрело на Драко. То, что в этом существе не было ничего человеческого, Гарри понял сразу. Ну не может душа человека быть такой темной и холодной! Как сгусток замороженного космического вакуума… Даже сущность Волдеморта, однажды захватившего его тело на пятом курсе, была похожа скорее на подтаявшее мороженое, чем на это воплощение Абсолютного Зла! Гарри стало страшно. Не за себя, а за дорогих ему людей (да, и Марси тоже!) оставшихся один на один с Этим… Как же его назвать? Все, что включало бы в себя понятие Воплощенного Зла, было слишком мелким и совсем не отображало действительность.
