— А ведь тебе бы не помешало такой полезный навык, как юмор, освоить до того, что тебя ждет… — догнала меня фраза героя, брошенная в закаменевшую спину.
Черт.
Он может видеть будущее, вроде, да?
Крючок, верно? Точно крючок… Мирай использовал на мне свою причуду? Нет? Но я не знаю, как это визуально проявляется. Он что-то увидел в моем будущем? Что-то плохое?
Не хочу идти на уступки, но… это информация. А информация — это преимущество.
Я не имею права просто отбросить его фразу.
Напряженно процедил, глядя на дверь:
— И что же меня ждет?
И его ответ заставил меня широко распахнуть глаза.
— Слабость и забвение, — стеганул по ушам низкий голос Ночного Глаза. — Я видел твое выступление на Фестивале, и в тебе говорили не талант, не балагурство, не приверженность идеалам и не трудолюбие. А отчаяние.
Досчитав до десяти, я повернулся назад, взглянул на спокойно сидящего мужчину.
И на удивление ровно ответил, хотя внутри все прям клокотало:
— Знаете, я пришел сюда не потому, что мне это было нужно, а из уважения к хорошему, даже великому человеку. Я уважаю Тошинори Яги. Вы — его не уважаете. Вот это все, — я обвел плакаты и фигурки рукой, — не уважение, это жалкая прокрастинация, жирно замешанная с обидой и, возможно, завистью. Вы не уважаете ни его решения, ни его мнение. Вам важен не человек, а символ. Образ. Картинка.
— Пошел… вон, — медленно обронил Ночной Глаз, вот ни разу сам себе не противореча.
Таки достал его, первый раз за весь диалог. Надо развивать успех.
Вместо выхода я снова приблизился к многострадальному столу. Наклонился, по-хозяйски поставив локти на стол. И ухмыльнулся ему в лицо:
— И да. Я действительно боюсь, что стану слабее ребят и окажусь просто балластом. Тут вы прям в яблочко попали — достань себе, дядя Степа, пирожок.
— Детские истерики устраивай в другом месте, мальчик. Мне использовать силу, чтобы…
— Но зато, — мне пришлось повысить голос, — я завалю вашего протеже! С одного удара! Прямо сейчас! Хотите проверить? Давайте, назначьте нашу дуэль, а затем посмотрите мое будущее. Но ведь в этом случае вы откажетесь от дуэли… Так что вы выбираете — признать свою бесполезность как преподавателя или бесполезность и ненадежность своей причуды, а?
И хладнокровный про-герой, которого превозносили за свой профессионализм — и который на проверку оказался надменным и спесивым говнюком — активировал свою причуду. Белок за стеклами очков стал черным, радужка — фиолетовой…
Наши взгляды встретились.
Глаза Сасаки расширились, он приоткрыл рот, но… так ничего и не ответил.
— Так я и думал.
… я толкнул стеклянную дверь и вышел на улицу.
Больше, чем разочарование.
* * *
Позже. Телефонный разговор.
— Да, я посмотрел, как вы и просили.
— Это… нестандартный случай, крайне редкий в моей практике. Уникально редкий.
— Я недостаточно отчетливо вижу его будущее. Десятки изображений будто накладываются друг на друга. По всей видимости, его причуда как-то искажает время, отчего часть событий смазана. Мальчик использует причуду едва ли не на каждой поверхности, которая его окружает, и она может сработать в любое мгновение. Не знаю, паранойя это или безалаберность.
— Да, мне не стоило бы вступать с ним в бой, здесь вы правы. К счастью, я ценен для общества не своим боевыми возможностями.
— Как вам известно, я никогда не ошибаюсь… И самое важное — узнал.
— Вы, Всемогущий-сан, действительно думаете, что этот юнец…
— Похож на меня? Оскорбительная нелепость.
— Нет.
— Да. Летний лагерь «Юэй». И еще где-то в центре Токио, не могу сказать конкретнее.
— Разумеется, я посмотрю и вашего… Изуку Мидорию. Пусть зайдет в агентство после завершения интернатуры.
— Нет. Не смог разобрать. Лишь тренировки, свидания, сражения… убийства.
— Да, убийства. А вы не догадывались, какую змею приютили у себя на груди?
— Да, этот Шода способен на убийство, и в будущем будет убивать. Насколько я могу судить, злодеев. Но самого вопиющего факта недопустимости подобного это не отменяет. На вашем месте я бы отстранил его от занятий и…
— Он не герой. А недисциплинированный подросток и, в уже самом ближайшем будущем, аморальный линчеватель, который не улавливает и толики величия того духовного наследия, которое вы создали ради общества. Как вы только…
— Нет… Нет.
— Но я видел другое. Как он… умирает.
— Как?.. Что ж…
— Без сознания, в темноте, с десятком ран по всему телу, буквально расчлененный на части. Рядом еще трупы в подобном состоянии. Я многое повидал на нашей с вами работе, но такого…
— Нет, я ничего ему не сказал. Взбалмошный мальчишка вылетел за дверь, как только одержал умозрительную победу в одностороннем интеллектуальном поединке.
— Нет, где — не знаю. Когда…
Мирай Сасаки помолчал пару секунд.
— Это произойдет менее чем через полгода.
Иллюстрации:
Мучительно добываемый каноний кирками из терпения.
Было бы интересно послушать про тактические преимущества подобной планировки здания, где располагается агентство тактического гения.
Да, я тоже охренел, Изуку.
Чувствуется легкая рука маэстро, который придумал Минору Минету.
К слову, дизайн Bubble-girl был предложен одним из фанатов манги на какой-то конкурс фанатских дизайнов. Имхо, это слишком откровенно, но я успокаиваю совесть тем, что синяя кожа может быть просто «контактным костюмом».
Ах да, еще эти розовые фиговины магические, они делают ей щекотно, когда щекочут по ботинкам.
— Пошути, не то встану.
— Не смешно!
— Ну все, я встал, звезда тебе.
— Теперь я вижу твою историю поиска!
Примечание автора:
Поначалу я пытался и так, и эдак выстроить их взаимодействие таким образом, чтобы Нирен чему-нибудь поучился, хотя бы сначала. Но — нет. Выстраданный и давно утвержденный характер протагониста НППГ не может не скреститься на шпагах с персонажем, который устроил аналогичный перфоманс в каноне перед Мидорией. Оба они — Мирай и Нирен — слишком высокого мнения о себе и слишком резкие в своих суждениях о других, чтобы этого не произошло и кто-то не утерся. Ну вот и позвенели.
Ах да…
Не заходите на фикбук на страницу моего фанфика и ни в коем случае не читайте спойлеры в тегах!
Глава 20
Часть VI. [КОНЕЦ ТРЕТЬЕГО ТОМА]
Сразу после окончания разговора с Сиром Ночным Глазом.
Осака.
Нирен.
Просьбы просьбами, уважение уважением, но у всего есть предел.
