Уже совсем стемнело, но во дворе было светло от горящих везде факелов и костров. Запах жареного мяса щекотал нос и пробуждал аппетит. Тут и там сновали слуги, одни готовили ужин, другие кормили, протирали и укрывали попонами лошадей, третьи помогали разделывать внукам Хенсельта туши.
Братья Венсельт и Гензельт были на столько похожи, что, не смотря на годовую разницу в возрасте, все считали их двойняшками. Оба крепкие, высокие, мускулистые с резкими крупными чертами лица и зорким взглядом серых, прищуренных глаз. Они с детства ни в чем не уступали друг другу, были драчливы и задиристы, прекрасно владели мечом и на охоте не было им равных, но остальные дисциплины давались им с огромным трудом. Хенсельт понимал, что когда-нибудь они разорвут Каэдвен, так же как в детстве раздирали на части подаренные им игрушки, и это не могло его не беспокоить. И что бы этого избежать, оставалось только оторвать кусок от соседнего государства, тем более что этот кусок уже когда-то принадлежал Каэдвену. Ради этого он готов был пойти на что угодно, даже против Ложи, которою он хоть и побаивался, но считал сбродом сумасшедших баб.
Ветслав и Авеллана долго стояли молча возле телеги, наблюдая, как ловко братья орудуют ножом. Гензельт иногда поглядывал на них с усмешкой, за что сразу же получал от брата тычок на который незамедлительно отвечал.
— Пойдем к костру, я совсем озябла. Да, и братья сейчас опять подерутся, и тебя втянут. Уж, я их хорошо знаю, — вздохнула девушка.
— А я всегда мечтал иметь брата, но у меня одни сестры и они уже давно за мужем, — сказал Ветслав, подбрасывая в костер щепки. — Вот этот пес всегда был моим другом и братом, ты не представляешь, какой он умный.
— Как его зовут?
— Геральт.
— Странное имя для собаки.
— Мне подарила его чародейка из Венгерберга, она его так назвала, а я не стал икать другое.
При упоминании о чародейке, девушка загрустила и тяжело вздохнула. Ей очень нравился этот юноша, за последние несколько дней она не расставалась с его портретом, а, познакомившись, поняла, что не ошиблась в своем выборе. Но случайно услышанный разговор деда с герцогиней Дишот, в котором воспитательница перед отъездом объясняла королю, что его ждет в случае не послушания чародейкам, опустил ее с небес на землю. Король, конечно, дал клятву, но даже он ничего не сможет сделать против Дам Ложи. Какой же мерзкий этот Троян! От одной мысли, что она будет ему принадлежать, из глаз потекли слезы.
— Что случилось? Почему ты плачешь? — взволновано спросил юноша.
Не в состояние что-то ответить и сдержать слезы, она закрыла лицо руками. Когда он погладил ее по голове, Авеллана прижалась к его плечу, потом подняла мокрое лицо. Ее теплое дыхание, мягкий взгляд влажных глаз завораживал и манил, продолжая гладить ее волосы, он наклонился, и поцеловал ее.
Даже они сами в последствии не смогли точно сказать, когда любовь наполнила их сердца. В тот момент, когда они первый раз встретились, и он помог ей слезть с лошади. Прикосновение рук и взглядов заставившее трепетать обоих, или этот первый долгий поцелуй разбудил дремавшее до сих пор сильное чувство. Но именно тогда они решили, что расстаться уже не смогут никогда.
Выслушав ее рассказ, он взял ее за руку, и они так и просидели до утра разговаривая ни о чем и обо всем на свете.
* * *
— Мне нравится твой сын, — после третьего кубка перешел в наступление Хенсельт. — Хороший парень! Лучшего зятя и пожелать нельзя!
— К чему ты клонишь? — удивился Демавенд. — Фольтест в последнем письме сообщил, что ты уже дал согласие на свадьбу своей внучки с его Трояном.
— Неужели ты мог подумать, что я добровольно отдам своего ангелочка за этого недоумка? Что бы она потом нарожала мне вместо правнуков упырей? Да никогда в жизни! Пускай меня лучше кикиморы разорвут!
Выражение лица Хенсельта стало похоже на оскаленную морду висящей на стене медвежьей головы. Рядом висела голова огромного вепря с длинными желтыми клыками.
«Точно такой же в прошлом году порвал мне бедро на охоте», — вспомнил Демавенд, поглаживая старую рану.
— Ну не мог же Фольтест все это придумать, — произнес он вслух.
— Конечно, не мог. Это все проделки этой бабской Ложи. Будь она не ладна! Представляешь?! Явилась ко мне одна из них и начала указывать, что я должен делать с собственной внучкой. Совсем уже обнаглели! Скоро уже мне начнут жену подбирать и еще укажут, как я ее должен буду трахать!
Демавенд тяжело вздохнул. Деятельность Ложи, его самого уже давно стала раздражать. У него тоже накопилось достаточно претензий к вездесущим чародейкам, постоянно вносящим изменения в договор по Доль Блатанна.
— Что, верно, то верно. Короли стали тряпичными куклами в руках каких-то дамочек! А ведь были времена, когда они нам служили!
— Эти времена можно вернуть, при нашем общем желании, — зарычал Хенсельт. — Но и сейчас я не собираюсь подчиняться не чьим указаниям! Фольтеста, конечно, можно понять. Его баронесска так и не смогла ему родить наследника, а что бы сохранить династию, надо сажать на трон Аддиного сынка. Но можно же женить его на какой-нибудь герцогине, которая за честь почтет такой брак, и смотреть не станет на его недостатки, а ему, видишь ли, принцессу подавай. Видимо этот проныра на чем-то еще с Ложей сторговался!
— Не хочет темерская знать, чтобы король отдал корону внуку. Уж больно тот свиреп! Вот и попрятала от него достойных невест, поэтому и обратился Фольтест к Ложе.
— А я не хочу такого зятя. Вот Ветслав — другое дело!
Демавенд задумчиво покрутил пустой кубок. Такой брак был бы очень выгоден Аэдирну и в будущем мог бы служить залогом добрых соседских отношений. Хорошо зная Хенсельта, он не на минуту не сомневался, что тот не спроста все это затеял, и цель его тоже вполне понятна, но при правильной расстановки всех фигур, можно добиться выгодного и для себя результата.
— Я не против породниться, но что делать с чародейками? — серьезно спросил он.
— Короли мы или нет? Пора доказать им, что мы не только сами принимаем решения, но и можем менять правила и традиции. Предлагаю устроить свадьбу через три дня, в день рождения Авелланы. Она, как раз, в этот день по настоянию Ложи должна будет выбрать себе жениха, вот она и выберет, только не жениха сразу мужа. У меня все готово к празднику и гости приглашены, останется только привезти твою жену с гостями со стороны жениха и неожиданно для всех устроить свадьбу.
Король Каэдвена опять наполнил кубки, почесал черную с проседью бороду и одним махом выпил вино. Его раскрасневшаяся самодовольная разбойничья физиономия, вызвала усмешку у Демавенда, но он не подал вида.
— В общем, меня все устраивает. Осталось только узнать, что наши дети думают по этому поводу, — он устало, расправил плечи, сморщившись от боли в сломанных ребрах. — Но это уже завтра.
* * *
В Мак-Турге в маленьком городке под названием Бухар, там, где берет свое начало река Нэви, в небольшом, но красивом доме, где ни кто не живет, в комнате под самой крышей, открылся светящейся портал. Из него вышла женщина с темными хищными глазами и длинным носом, одетая в дорожный мужской костюм, плотно облегающий и подчеркивающий ее роскошный бюст. Она была не в самом лучшем расположении духа, потому как путь до Хакланда ей предстояло проделать верхом, так как у всемогущей Ложи, там не оказалось ни какой недвижимости, да и сама она в тех краях не бывала, а открыть портал в неизвестность было равносильно самоубийству. Перспектива недельной тряски в седле ее явно не устраивала, но по дорогам ведущим в эту глушь, кроме как на лошади добраться было невозможно. Мысленно ругая Филиппу за то, что она отправила ее туда, себя за то, что согласилась и Йеннифэр за то, что устроила себе там убежище, она быстрыми легкими шагами спустилась во двор и прошла в соседнюю калитку. Здесь у соседа была конюшня, в которой содержалась пара лошадей принадлежащих чародейкам. Выбрав палевую изящную кобылку, Сабрина Глевиссиг приказала ее седлать, а сама принялась изучать карту.
— Чтой-то магички не уплатили мне за три месяца за постой лошадей, — ворчал мужик, подтягивая подпругу, — А коняги-то жрать хотят, поди каждый день. Овес да сено денег стоят, а где ж бедному кмету их взять-то лишние?
Чародейка молча бросила ему мешочек с деньгами, когда он закончил седлать, и вывела лошадь на улицу. Дорога предстояла дальняя, а миссия уж совсем не приятная. Если Йеннифэр там не будет, то все ее муки окажутся пройденными в пустую. А если она там, то вряд ли бывшая подружка встретит ее распростертыми объятиями. Хорошо хоть, что обратно можно вернуться через портал!
Она тяжело вздохнула, мысленно показала Филиппе кулак, села в седло и тронула кобылу пятками.
* * *
Обычно серый и мрачный королевский замок, сегодня пестрел лентами и полотнами геральдических цветов. Центральная площадь Ард Каррайга не уступала замку праздничным убранством, помимо флагов и лент везде были развешены венки из осенних листьев и цветов. День выдался ясный и солнечный. Возможно, это был последний теплый день этой осени.
