Чжу вздыхает и в знак примирения поглаживает мою пострадавшую попку.
— Знать бы, чего он добивается. Понятно, что хочет, чтоб ты меня бросил. Только вот зачем ему это?
Я действительно не понимаю, с чего это ДонВуку впёрлось наше расставание. Не с той ноги встал?
— Слушай, а может он нарочно? Провоцирует тебя на бунт. Ты пойдёшь наперекор его воле, он тебя лишает наследства, тебе приходится крутиться и вставать на ноги самостоятельно. Если у тебя получится, то нас, как пару, признают и принимают в клан. Если нет, ты разочарованный и побитый жизнью, бросаешь меня и приползаешь обратно. Они тебя быстренько обженивают с ЮЧжин, а ты штампуешь с ней детишек.
ЧжуВон слушает меня, вытаращив глаза. Даже гладить меня перестал, пацак позорный. Легонько толкаю его в подбородок, чтобы он поднял отвисшую челюсть. Он в этот момент очень забавный, но не хорошо смеяться над мужчиной. Если только иногда…
ЧжуВон стукает зубами и ошалело смотрит на меня. Даже забыл про мою грудь, на которую до этого всё время глаза скашивал.
— Ты откуда всё это придумала? Ш-ш-шельма! — О-о-о-у! У него получилось! Я тут время от времени учу его ругаться по-русски, у него так смешно выходит. Дополнительный бонус к тому, что меня вообще веселит, когда он меня ругает.
— Хм-м… знаешь, Чжу, а ведь версия вполне рабочая. Даже если что-то не так, самое лучшее для нас исходить из этого. Конечно, если ты не подумываешь бросить меня.
— Даже не мечтай, — Чжу слегка хлопает по моей многострадальной заднице. Не обращаю на это внимания. Мысль захватывает меня.
— Твой отец опытный игрок, успешный делец. Вполне в его духе разыграть партию, в которой он гарантированно не проиграет. Если ты способен на самостоятельную игру, способен затеять успешный проект, то после его реализации станешь хорошим активом для семьи. Если нет… ну, что ж, пусть на тебе природа отдохнёт, зато дети твои могут оказаться талантливыми. Он ничего не проигрывает, а приобрести может.
Поднимаюсь и усаживаюсь на него. Зажав его бёдра своими. Чжу прикипает ко мне взглядом…
— Мы эту обсуждали. Я даже СанРи эту версию подкинул.
Меняю позицию, падаю рядом, лежу поперёк кровати, головой на могучей груди пацака. А то опять придётся прерваться. Пока рано, надо договорить.
— Чжу, нам надо выработать план. Что мы будем делать?
— А что мы можем?
— Давай сначала выясним, чего мы хотим? Ты готов меня бросить?
— Отшлёпаю, — грозит пацак.
— В принципе в твоей эмансипации есть большой плюс. Твои больше не могут на тебя давить. Больше им угрожать тебе нечем.
Чжу внимательно слушает. Правда замучилась стаскивать его руку с груди.
— Не отвлекайся. Разговор серьёзный. Мне не нравится, что мы по течению плывём.
— И что делать?
Я объясняю, что делать. Пацак быстро соглашается, сразу не понимаю, почему. Дошло, когда очутилась под ним. Возмущаюсь, «моя очередь быть сверху» и настаиваю на своём. Вот так женщины и вьют верёвки из мужчин. Это ещё что? Эти пацаки ради Елены Прекрасной десятилетнюю кровопролитную войну затевали. Всё-таки мужчины иногда из-за женщин такие глобальные глупости делают… но сегодня не тот случай.
Сеул, Особняк клана Ким
11 июня, время 12 часов.
Дипломатическая встреча высоких сторон начинается. Пусть не двух государств, но двух кланов. Клан Ким vs Группа Агдан. Заодно и пообедаем. Лишь бы сильно аппетит не испортили.
Выехали с запасом по времени. Сразу после парикмахерской, где сильно с причёской я мудрить не стала. Только не ради Кимов. Единственное моё условие — сапфировые серьги, подаренные ЧжуВоном должны быть видны. Юбку надела чуть короче, чем обычно. Ещё быстренько сделала разрез сбоку, по шву. Небольшой, сантиметров на восемь. Надела туфли на той же шпильке и застёжкой вокруг лодыжки. Колготки вытащила из французской коллекции, чёрные, настолько тонкие, что чёрный цвет сразу не угадывается. Со стрелкой сзади и выделенной пяткой. Они рвутся на раз, но у меня запас.
Когда наряжалась, пацака выставила из спальни, а то знаем мы, чем могут кончиться такие шоу.
Я во всеоружии и готова ко всему. Бляха, к типично корейскому обеду пришлось быть готовой. Противная сторона, — какое подходящее слово «противная», — не озаботилась о блюдах без специй для меня. Ковыряюсь в тарелке, не давая труда скрыть брезгливость. Если вы так, то и мы не будем церемониться.
— Тебе не нравится блюдо, ЮнМи-ян? — почти ласково спросил ДонВук.
Думала, что ответить почти пол-минуты. Человек заблуждается, надо его поправить. Обращение свысока я терпеть не собираюсь. И что сказать по поводу нравится/не нравится? А правду скажу. Это намеренное пренебрежение моими вкусами, значит надо ответить жёстко. Придётся отвечать два раза.
— Господин ДонВук, — не употребляя суффикса «сии», даю понять, что не считаю его старшим, пусть утрётся, — прошу обращаться ко мне «госпожа ЮнМи». Я не ваша младшая родственница, которой допустимо так говорить. А насчёт блюда вы угадали. Мне не нравится, чем меня тут угощают.
Будто морозом повеяло. Все так и застыли, кроме ЧжуВона. Тот даже быстрого взгляда на меня не бросил. Сидит себе, жуёт. Молодец! Всё, как договорились. Я его предупредила, что буду ставить его родичей на место.
— Это было грубо, девочка моя, — вмешивается МуРан, — очень грубо.
— Ах, хальмони, я не дипломат, чтобы плести словесные кружева. Вы прекрасно знаете, что я на диете, но угощаете меня исключительно острыми блюдами. Как это понимать? Понимать следует однозначно. Вам плевать на меня и на мои вкусы. Вы мне говорите с самого начала «Ты будешь делать, всё, что мы захотим». А я вам говорю: нет, я никогда не буду вашей марионеткой.
Очередной морозный приступ. Даже Чжу слегка дёргается. Я оборачиваюсь к служанке, которая старается быть незаметной.
— Налейте мне, пожалуйста, чаю, — отодвигаю от себя почти нетронутое блюдо. Даже знать не хочу, что это.
— Гонору хоть отбавляй, — отмирает после паузы ДонВук, — не находите, что для девочки с нищей окраины вы слишком… слишком дерзки.
Было заметно, что ДонВук подбирает слово. Бьюсь об заклад, хотел сказать, что я наглая или нахальная. Ну, держи, фашист, гранату…
— Если вы придаёте такое значение происхождению, тогда и мнение вашей мамы не должно иметь никакого веса в вашей семье. Она ведь по происхождению тоже «девочка с нищей окраины», если я не ошибаюсь?
У ДонВука такое лицо, будто его с размаху поленом ударили. А хальмони чуть заметно улыбается. Как интересно всё…
— Наверное, всё-таки более важно то, кем мы являемся сейчас, а не кем были в прошлом? Как вы считаете, господин ДонВук?
ДонВук быстро оправляется, всё-таки опытный мужчина. Но я видела, как он на мгновенье скосил глаза на мои ножки, когда мы входили. Женщины такие взгляды кожей чувствуют. Но я не только красивая девочка, я дам ещё возможность в этом убедиться. Давай, пацак, твой ход! А я пока чай попью.
Что-то меня достаёт матушка Чжу. Своими злобными взглядами. Уставляюсь в неё своими прекрасными непреклонными очами. Как там визажисты говорили? «Синий лёд»? Вот и держи льдину, госпожа ИнХе! Синюю, очень холодную и настолько дерзкую, что это уже не дерзость. Это подавляющая агрессия! Смотрю, не мигая, в упор. Не выдерживает тётенька, опускает свои глазки. Чего там ДонВук трещит?
— …ваш союз — мезальянс, вы с ЧжуВоном люди разного уровня. Извините… ЮнМи, но это так, несмотря на все ваши достижения.
Всё-таки называет меня по имени. А у меня язык не поворачивается назвать его так же. Но замечание сделать прекрасно повернётся. Так, включаем максимально холодный тон плюс немного высокомерия.
— Я не очень-то поняла, господин ДонВук. Вы предлагаете мне неформальное общение? Мне тоже называть вас только по имени? Не соизволите ли вы всё-таки называть меня «госпожа ЮнМи»? Иначе я вообще отказываюсь с вами разговаривать.
