— Мизерные результаты — потому что нет приманки, — кивнул Альфонс. — В конце концов, эти люди — алхимики. Больше всего они уважают знания. Они могут опасаться, что, перейдя на твою сторону, не получат часть секретов своего Союза… Уверен, многое им старики передают на смертном одре! И если у нас не будет каких-то равновесных секретов…
— Ты хочешь поставить на кон философский камень? — удивленно спросил Лин. — Снова?
Разве не вы с братом меня убеждали, что чем меньше людей знает про него, тем лучше?
— Не припомню такого разговора, — удивленно сказал Альфонс. — Может быть, это Эдвард один тебе такое говорил? Но я согласен, философский камень лучше лишний раз не светить.
— Тогда что еще мы можем использовать как приманку?
— Меня.
Император приподнял брови. А Ланьфан подумала, что Альфонс и Эдвард и в самом деле похожи больше, чем кажется на первый взгляд: она-то считала, что самонадеянный из них как раз старший…
— А что? Представь: золотоглазый алхимик-с-запада, последний потомок прямой ксеркской линии, вернувшийся из мертвых… Они могут подозревать, что я владею совершенно сногсшибательными сведениями, тайнами жизни и смерти, что я знаю ответ на все загадки природы!
— Или будут подозревать, если мы им подскажем… — сказала Ланьфан: эта мысль так увлекла ее, что она нечаянно высказала вслух то, что думала. Тут же спохватившись, девушка поклонилась: — Прошу прощения, что вклинилась в разговор.
Лин и Альфонс удивленно обернулись. Но Альфонс тут же просиял:
— Точно! Вот, Лин, Ланьфан уже поняла!
Лицо господина в первый момент вытянулось, а потом… он хлопнул себя по колену и расхохотался.
— Вот умора! Во имя Яньвана… Альфонс Элрик, когда ты успел стать таким хитрецом?.. Вот это… однако… а ведь они купятся, еще как купятся, если мы затолкаем эту байку им в глотки! Но как ты додумался?
Альфонс слабо улыбнулся. Судя по его виду, до него только теперь дошла вся смелость идеи. Однако он вкратце обрисовал встречу с нахарра, а еще рассказал о случае в землях триады, когда построил мост через ущелья.
— То был чистой воды экспромт, — пояснил Альфонс, — но оно произвело очень большое впечатление… И там был этот человек из союза Цилиня, дядя Лунань, некто Нивэй, не знаю фамилии…
— В союзе Цилиня нет фамилий, — уточнила Ланьфан.
— А, ну вот тем более…
Похоже, он впечатлился. Можно попытаться на него выйти.
— Триады — позор моего царства, — нахмурился император. — Преступные группы, которые властвуют собственными землями! Одно утешает: не я их развел… Хотя кто знает: если мне удастся наладить контакт с кем-то из «голов дракона», может быть, они смогут послужить мне лучше этих кланов?..
Он бросил короткий, острый взгляд на Альфонса. Алхимик даже поежился, а Ланьфан с одобрением подумала, что царственностью ее господин не уступит владыкам прошлого.
— Вот это даже не проси!
Нет у меня к ним подходов, и все! Больше я не собираюсь к ним возвращаться! — возмутился аместриец.
— Осмелюсь заметить, мой господин, — произнесла Ланьфан, — есть еще та женщина, про которую я вам рассказывала… специалистка по взрывам…
— Ладно, — Лин хлопнул себя по бедрам. — Альфонс, расскажи, что из себя представляет этот Нивэй? Как он тебе показался?.. Ланьфан, а ты потом попроси Вернье мне разыскать на него отчет.
Ланьфан кивнула.
Альфонс коротко описал Нивэя: рассказал, что человек этот показался ему очень проницательным, нестандартно мыслящим (один он пошел на контакт с триадами!), достаточно беспринципным, чтобы интриговать с помощью своей собственной смертельно больной племянницы и достаточно при этом осторожным, чтобы не совать голову в петлю…
— При этом он не так молод, — закончил Альфонс, — и, вполне возможно, если он еще не во главе Союза, значит, ему не дают стать во главе… Что если удастся собрать компанию таких, как он? Почти самых влиятельных лиц?
— Неплохо задумано, — кивнул господин. — Ну что ж, Ланьфан, тогда вы с Вернье займитесь именно этим: соберите воедино весь материал, который у вас есть на этих «почти» главных в Союзе… Да, попроси ко мне Мэй и доверенных писарей: нужно набросать, как я вижу этот новый императорский союз… Альфонс, я бы хотел, чтобы ты тоже в этом поучаствовал. Если это не противоречит твоим планам.
— Каким планам, — вздохнул Альфонс, — я пока даже до твоей библиотеки не добрался, и алкестрию изучать не начал!
— Ну, моя библиотека к твоим услугам в любое время, — пожал плечами Лин, — так же, как моя личная учительница алкестрии. Только вот закончится эта чехарда… Мне же еще надо ублажать этих дряхлых старцев из враждующих кланов, чтоб ты знал.
— Да я ничего, — Альфонс вымученно улыбнулся. — Я думаю, пока мы будем изучать Союз Цилиня, я узнаю о синской алкестрии достаточно, чтобы наметить план исследований.
— Да, кстати! — Лин поднял руку. — Я, конечно, в алхимии мало что понимаю, да и в алкестрии тоже… Чтобы доказать старейшинам Сина, что философский камень действует, Мэй увеличивала свою панду. Но, боюсь, с людьми Цилиня этот фокус не пройдет: им нужно что-нибудь… более интересное. У тебя есть наготове какой-нибудь подходящий фокус?..
Например, если бы ты мог оживить какие-нибудь доспехи…
— Эй, я не собираюсь прикреплять ничью душу к неодушевленным предметам! — в негодовании воскликнул Альфонс.
Император только рассмеялся.
— Да, усмирить землетрясение тоже пойдет, — сказал он, чрезвычайно довольный собственным сомнительным остроумием. — Только, боюсь, по заказу я его тебе не устрою. Тут, в Шэнъяне, они не так уж часто случаются.
— Я раздобуду тебе фокус, — кивнул Альфонс. — У меня есть кое-какие идеи по этому поводу.
— Нахарра? — поинтересовалась Ланьфан.
Альфонс с улыбкой кивнул ей.
— Да, постарайся наладить с ними контакт, — серьезно произнес Лин. — Меня крайне интересует, считают ли они себя моими подданными.
«Мой господин любит повелевать всем, что видит, — подумала Ланьфан, — или заключать союз. Именно это и делает его господином, которому я принадлежу душой и телом». Мысль несла в себе оттенок горечи: если бы Ланьфан действительно принадлежала ему, по-настоящему, без остатка!..
Она отогнала эту мысль. Она — это она. Телохранитель. Защитник. Не наложница, не та, кого защищают; не та, кто видит сладкие сны в объятиях своего господина.
— Если ты отправишься к нахарра, мне понадобится обеспечить тебе там охрану, — Ланьфан обратилась к Альфонсу самым деловым тоном. — А они живут тесными анклавами… это может быть непросто.
— Я просто возьму с собой Мэй, — улыбнулся ей алхимик. — Вместе мы с ней — хорошая команда.
История 5. Мэй. Дом Тысячи змей
Мэй нервничала: Альфонсу даже казалось, что от ее дрожи раскачивается палантин.
— Знаешь, у меня не очень любят чужеземцев, — сказала она извиняющимся тоном.
— Вести себя поскромнее? — понимающе поинтересовался Альфонс.
— Нет, что ты!
Наоборот, как можно высокомернее! Но это если кого-то встретишь. Я постараюсь, чтобы нам никто по дороге не попался.
Особняк клана Чань помещался на одной из боковых улиц Шэнъяна. Как и все подобные особняки, он представлял собой огромное подворье, где уже ворота подавляли своей внушительностью. Врата алхимии выглядели не так страшно в сравнении с ними.
Но Альфонс достаточно пробыл в Сине, чтобы понимать: особняк Чань был и скромнее, и ниже многих своих собратьев. Более того, фасад сверкал такой свежей краской и такой новенькой позолотой, что можно было биться об заклад: все это было добавлено совсем недавно.
Совсем неуместно позолота смотрелась на двух огромных змеях, украшавших створки ворот. Альфонс решил, что им бы больше пошел цвет окислившейся бронзы.
— Да, — подтвердила Мэй его догадку насчет отделки, — это мой дядя Сыма распорядился… Я надеюсь, мы его сегодня не встретим. Он уехал в наши основные владения, в провинцию Сыннянь, проверяет крестьян… — на лице Мэй на миг мелькнуло отражение ее эмоций по поводу того, как именно ее дядя проверяет крестьян. — Правда, бабушка Юэ дома.
Они поднялись по расписному крыльцу, также украшенному змеями, прошли мимо стражника в традиционном наряде — тот выглядел совсем стариком, но стоял прямо — и оказались во внутреннем дворе.
Альфонс озирался с любопытством: ему по-прежнему были интересны все выверты синской архитектуры, особенно древние. Однако первым бросилось в глаза обилие змей. Змеи были повсюду: обвивали квадратные колонны, разевали пасти с окончания перил… Самые разные: крайне реалистичные, словно сошедшие из детской книжки, стилизованные почти до неузнаваемости… Змеиные пасти, змеиные изгибающиеся тела, змеиные зубы…
