Виктарион, как и все в Вестеросе, знал о свойствах драконьего стекла, так как был в Пайке в то время, когда прилетел ворон от Дейнерис Таргариен. И теперь воочию убедился, что оно на самом деле губительно для Белых Ходоков и вихтов. Его боевой топор был бесполезен против ледяного меча, поэтому мужчина решил постараться хотя бы отвлечь им Короля Ночи и попытаться нанести один верный удар. «Кинжал против меча… Плохо дело, раздери меня крабы» — подумал Виктарион, ни на что особо не надеясь. Помолившись про себя Утонувшему богу, он ринулся в атаку.
Схватка прославленного капитана Виктариона Грейджоя и Короля Ночи была яростной и очень быстрой. Виктарион ловко уклонялся от ударов противника, сам при этом нанося ответные. И хотя лезвие топора просто отскакивало от брони предводителя Белых Ходоков, не причиняя ему вреда, Король Ночи тоже не мог ранить храброго сына Квеллона Грейджоя. Они были достойными противниками — воплощение самого Льда и посланник Моря.
Но в какой-то момент Виктарион оступился, и Король Ночи воспользовался этим. Он сделал молниеносный выпад, но Грейджой успел подставить под удар свой топор, хоть и понимал, что это бесполезно. Его оружие раскололось на сотни мелких частей под ударом ледяного клинка, но это дало ему драгоценное время, чтобы успеть отскочить. Перехватив поудобнее кинжал из обсидиана, он приготовился продолжать поединок, несмотря на ранения, полученные в схватке с Иными. По его лбу стекала струйка крови, ибо один из Иных перед гибелью успел сбить с его головы шлем, но Виктарион не обращал на это внимания. Король Ночи вновь занес свое оружие над противником, но драконье стекло выдерживало все удары.
В душе отважного капитана затеплилась надежда, что еще не все потеряно и ему удастся победить. Но этому не суждено было случиться. В какой-то миг железнорожденный почти достал своего противника, задев своим оружием один из рогов на голове предводителя Иных. Но, выполнив замысловатый пируэт, Король Ночи в последний момент уклонился, сделал резкий выпад вперед и пронзил Виктариона насквозь мечом. Кинжал выпал из ослабевшей руки железнорожденного, а сам он упал на колени. Какое-то время они смотрели друг на друга, а затем Виктарион, рассмеявшись, последним отчаянным усилием нанес удар могучим кулаком по лицу своего противника. Голова Короля Ночи на миг откинулась в сторону, но затем он вонзил свой меч в тело Виктариона по самую рукоять, все так же бесстрастно глядя на него.
Храбрый железнорожденный упал на землю, окрашивая снег своей кровью, и последнее, что увидели Джон и Геральт перед тем, как на них нахлынула новая волна упырей — как к месту гибели своего дяди бежал Теон, издавая душераздирающий крик.
Снег все сыпал, укрывая тела погибших белым пушистым одеялом, а за плотными черными облаками прорезывались первые лучи солнца.
Примечание к части
*Демон - авторы посчитали, что когда Рикон подрос, он мог сменить кличку своему лютоволку.
P.S. Но если большинству читателей всё-таки захочется видеть кличку Лохматик - я её верну. Так что пишите в комментариях, как лучше - Демон или Лохматик? ))).
Не сегодня
— Теон, нет! — кричала Яра Грейджой. Со всех сторон на нее бежали мертвецы, поэтому она не могла кинуться следом за братом. Пинком откинув от себя невысокого скелета с почерневшими костями, она снова вскинула глаза на младшего брата. — Остановись!
Но молодой человек не слышал ее из-за воя ветра, криков живых и визгов мертвых. Он пробирался через толпы упырей, тянущих к нему черные руки, глаза его светились решимостью, пальцы крепко держали оружие.
— Геральт, нужно остановить его! — просипел Джон, отражая нападение очередного вихта. У этого вместо одного глаза зияла дыра, а за спиной развевался черный потрепанный плащ. — Он же погибнет.
— Давай за ним, — ответил Геральт. — Я догоню.
Отшвырнув от себя мертвеца, у которого отсутствовала половина черепа, Джон бросил взгляд в сторону Теона и кинулся вслед за ним. Подвиг Виктариона вдохновил других, и вот Джон уже не один бежал в сторону Иных.
— С дороги все! — рычал Сандор Клиган, размозжив голову мертвецу, кинувшемуся на него. — Поганые твари мои!
— Не многовато ли на тебя одного? — рассмеялся Берик Дондаррион. Его огненный меч сиял над головой и словно бы освещал путь во тьме. Чуть позади бежал Торос.
С другой стороны поля, усеянного трупами, спешил Серый Червь. В пылу битвы он все же видел поединок командира железнорожденных и Короля Ночи и был восхищен мужеством этого человека. Он тоже понимал, что с гибелью предводителя Белых Ходоков битва закончится, и решил попытаться повторить подвиг Викторина.
Добравшись до Иных, Серый Червь набросился на того, кто был ближе к нему. Их схватка была настолько яростной, что даже Безупречному, прошедшему много битв в своей жизни, приходилось нелегко. Противник очень ловко уклонялся от его атак, сам при этом нанося молниеносные удары своим оружием. Вдруг Серый Червь почувствовал резкую боль в правой ноге — Иной сумел ранить его своим копьем в бедро. Упав на колено, командир Безупречных увидел, как тонкая струйка крови начала течь из раны на черный снег.
Теон добежал до того места, где стояли Иные, с бесстрастным лицом наблюдавшие за битвой, и занес свой меч, но один из них поднял свое копье и легко отразил удар железнорожденного, отбросив Теона в сторону. От удара о землю он на какое-то время утратил способность ясно мыслить, но когда поднял голову, то успел увидеть, как Иной рассыпался в воздухе. Это Серый Червь, собрав последние силы, сделал резкий выпад вперед, поразив врага своим оружием. Наконечник копья вышел у Иного из спины, а он сам превратился в ледяной прах так же, как и трое предыдущих. С трудом встав на ноги и не обращая внимания на боль, Безупречный продолжил сражаться.
Грейджой выругался сквозь зубы и поднялся на ноги, откидывая с лица слипшиеся волосы. Свой меч он не обнаружил, должно быть выронил при падении. Из оружия у него остался лишь такой же кинжал из обсидиана, который был у его дяди. Ни на что особо не надеясь, Теон решил попытаться хотя бы отомстить за Виктариона и снова атаковал.
***
Когда Джон добрался до места, то обнаружил, что на пригорке уже вовсю шло яростное сражение — пятеро мужчин отражали натиск девятерых оставшихся Иных. Помолившись Старым и Новым Богам, он вступил в бой, скрестив с одним из них клинки. Сталь со звоном ударилась о лед, ветер трепал волосы, а кровь в жилах бурлила.
Сандор и Берик стояли спина к спине, отбиваясь сразу от четверых Иных. Тороса с ними уже не было — он пал, сраженный ледяным клинком одного из них.
— Седьмое пекло, неужели это конец? — прохрипел Пес, из последних сил размахивая мечом.
— Выше нос, Клиган! Владыка Света не оставит нас, — ответил ему Берик. Его меч ярко пылал во мраке этой ночи, длившейся, казалось, уже целую вечность.
— Сомневаюсь, Дондаррион. Ведь у нас больше нет шанса вернуться с того света, — возразил Сандор, имея в виду павшего жреца. — Нам не победить.
— Ну тогда заберем хоть кого-то из этих ублюдков с собой в могилу!
Обменявшись мрачными взглядами, они молча кивнули друг другу, как бы прощаясь, и ринулись в атаку. Сандор, выкрикивая самую отборную брань, которую знал, яростно наседал на двоих Белых Ходоков. Но затем один из них выбил из его рук меч, а второй пронзил копьем. Пес осел на землю, истекая кровью из глубокой раны в груди, а Иные приблизились к нему, приготовившись добить.
— Горите вы все в пекле, ледяные уроды! — внезапно прокричал Клиган и из последних сил вонзил свой обсидиановый клинок в шею одному из них, отправив очередного Иного на тот свет. И лишь после этого он замертво упал на землю.
Берик видел гибель своего друга, но не мог помочь, так как сам сражался против еще двоих противников. Обреченно вздохнув и вознеся молитву Р’глору, прося его не оставить людей в этот темный час, он вдруг опустил меч. Но когда Иные оказались совсем близко, он внезапно взмахнул клинком перед собой, отчего первый из них на миг отшатнулся. Лорд-молния тут же воспользовался этим и быстрым ударом вогнал свой кинжал в то место, где у людей находилось сердце. И тут он почувствовал, как силы покидают его — Иной успел нанести ему глубокую рану, и одежда быстро пропитывалась кровью. Упав на колени и оперевшись на вонзившийся в землю меч, он без страха взглянул в глаза второго Иного. Из его горла хлынула кровь, тонкой струйкой стекая по подбородку. Собрав последние силы, он просипел:
