Услышала в динамике какой-то шепот. Взглянула на визор и поняла, что это говорит Глеб. Он жив и, кажется, пришел в себя. Но он все еще слаб и ему требовалась профессиональная помощь. И тут я поняла: Стасу просто не хватило сил, чтобы использовать предмет еще и против нас с Глебом. Зря, очень зря.
Я поднялась, опираясь на ледяной столб. И на нетвердых ногах зашагала за Стасом. Он не слышал, как я приближалась к нему, поэтому все было в мою пользу. Я взяла разбег и накинулась на него со спины. Повалила на лед и он заскользил руками по льду, правой рукой собирая острые осколки льда. Фигурка броненосца выпала из его руки, когда он попытался подняться, проскользив пару метров по льду.
Стас рывком скинул меня со спины и стоя на коленях, обернулся в мою сторону. Он был сильнее меня в несколько раз, но я была шустрее его. Не дожидаясь его дальнейших действий, я нашарила рукой какой-то ледяной булыжник, и ударила им Стаса в живот.
Прости, Стас! Но это для общего блага. Я до последних секунд не могла поверить в то, что именно он предатель. Мне было проще поверить в то, что его кто-то зачаровал или использовал против него предмет.
V! Это был V! Вот мышеловка и захлопнулась, подумала я, вспоминая разговор с Малым. Но мышь еще не поймана. Она жива и будет бороться до конца. Еще раз, мысленно прося прощения у Стаса, ударила так же по животу. Он согнулся и упал на лед.
Я быстро отскочила в сторону броненосца, но Стас потянул меня за ногу, и я упала навзничь, сильно ушибив лицо об визор. Попыталась дотянуться до фигурки, но не хватало буквально сантиметров сорока. Я резко согнула ногу в колене и так же разогнула, ударив Стаса по голове.
Он ослабил хватку, и я смогла доползти до фигурки и сжать в своей руке. Меня тут же помутило. Перед глазами поплыли черные пятна. Я повернула голову в сторону Стаса и увидела, как треснул его визор, а на стекле есть небольшое пятно крови.
Прости, Стас!
Затем перевела взгляд на своих друзей, некоторые из которых (я не могла разобрать, кто именно) уже начали подниматься. Хотя взор был уже туманным, но успела разглядеть волнистое свечение за телами товарищей рядом с колодцем у башни. Это линза. Мы спасены. Это была последняя мысль, прежде чем я провалилась в беспамятство и потеряла сознание…
Вне пространства и времени. База Консорциума.
Охотник Консорциума, Малой.
Комната. Приглушенный свет. Я ясно понимал, что еще совсем недавно это был чей-то кабинет. Но теперь…
…Теперь это была комната для допросов.
Передо мной сидел парень, наверное, на год или два младше меня. Разбитый нос и синяк на щеке. Он смотрел на меня и пытался выпытать все, что я только знаю о нашем приключении в тайгу. Расспрашивал про V. И тот факт, что он о нем знает — меня удивил. Спрашивал о броненосце, ренегатах и всем остальном.
А я отвечал. Но после каждого моего ответа, появлялось два новых вопроса. Ответы же мои были искренними и честными. А что, стоило ли ему врать? Я прекрасно понимал, что он, скорее всего, один из охотников колоды. Специальной группы, которая являлась единственной приближенной к Главе.
Единственное, о чем я старался умалчивать или обходить стороной, так это случай в гроте у черной башне. Тот случай со Стасом, когда он предал нас. Кажется, он был не в себе, но деталей я не знаю. Помню, как страшные видения закончились. Я поднялся на ноги и оглянул своих друзей взглядом. Не хватало только Лины и Стаса.
Но быстро обнаружились. Они оба лежали без чувств. И теперь Лина сжимала в руке фигурку броненосца. А у Стаса по визору пошла трещина, через которую просачивался холодный воздух. Было ясно, что они вдвоем боролись, и Лина преуспела в этой схватке.
Я поднял ее на руки. Саша с Сержем взяли Глеба. А Серега со Сталкером подняли Стаса. А после мы устремились к линзе, в надежде, что там, за ней находится, если и не база, то хотя бы теплое и благоприятное местечко. Но линза вывела именно на базу.
Нас встретили оружием наши же товарищи. Нас быстро связали и поволокли по разным кабинетам, а Стаса, Лину и Глеба тут же поволокли все еще бесчувственных в лазарет. И вот, именно так, я оказался перед этим парнишкой, который вытаскивал из меня необходимую ему информацию.
Я рассказал все, что только знал, а он слушал и засыпал меня новыми вопросами. Иногда, он с кем-то общался через свой Исин, тогда в комнате царила тишина. И видно, когда он узнал все, что только хотел знать — вышел.
А я продолжал сидеть на стуле, боясь даже пошевельнуться. Экзоскелета на мне больше не было. Лишь та одежда, в которой я отправился в рейд за кротом. На джинсах, неизвестно откуда появилось два разреза, а кофта и вовсе была настолько потрепана, что я даже подумал, что как будто я рылся в мусоре, нежели принимал участие в рейде. Да и грязи и разной сажи и прочего на всей одежде было столько, что отстирать все это я даже не надеялся. Выкидывать и только.
Через некоторое время в комнату зашел уже другой человек. С небольшими кисточками усом и серьезным лицом. Его армейские сапоги отстукивали по полу. Он протянул мне одежду и вышел. А я лишь наблюдал, как за его спиной закрывается дверь и щелкает замок.
С каким же блаженством я скинул с себя грязную одежду и влез в новенькие и чистые брюки и рубашку. Хотя они были явно не моего размера и болтались на мне только так, но даже это было счастьем. А на ноги вместо своих кроссовок натянул совершенно обычные и тусклые резиновые тапки. Все лучше, чем то, что было.
Когда я переоделся, мужчина вновь зашел в комнату и под своим конвоем проводил до моей комнаты, в которой уже лежал на своей кровати Саша. Его глаза были закрыты. Но как только дверь закрылась, он разомкнул веки и глянул на меня.
— Что-то долго они с тобой разговаривали, — устало протянул он.
— Слишком много вопросов, — ответил я.
— Да, что-что, а вопросы они задавать умеют и видно любят это делать.
— Обо всем рассказал? — спрашиваю я, садясь на край своей кровати.
— Пришлось, — вздыхает Саша. — Сначала обрисовывал им все вкратце, но им это явно не понравилось. А нож, блеснувший в руках у этой девушки, которая помнишь, еще инструктаж у нас вела перед рейдом за лягушкой? В общем, нож то мне язык и развязал. Хотя даже не нож, а она сама. Умеет все-таки вселять страх.
— И о Стасе рассказал?
— Рассказал, — опять вздыхая, отзывается Саша, глядя в потолок. — Ему достанется, уверен в этом. Но, кажется, я не удивил девушку этим. Такое чувство, что она уже знала о Стасе. А потом вышла, связываясь с кем-то по Исину. Вернулась и дослушала конец этой истории. Как думаешь, что с ним будет?
— Меня больше волнует, что там с Линой и Глебом, если честно, — отзываюсь я, ложась на застеленную кровать.
— Да, мне тоже.
В комнате повисает молчание. А ведь и вправду, как там Лина? Надеюсь, с ней все хорошо. Она очнется, пройдет такой же допрос, который явно уже был у всех остальных, кто не попал в лазарет и вернется к нам. Хотя нет, пусть лучше хорошенько отоспится и отдохнет. А Глеб? Выжил ли он? Смогли ли врачи достать пулю и откачать его? Было бы хорошо. Жаль терять такого товарища.
А Стас? Не знаю. С одной стороны, я чувствую, что в этой истории что-то не так и он не виновен. А с другой, я злюсь. Из-за того, что он нас предал? Или из-за того, что он мог сделать с Линой? Честно, не знаю. Я понимал, что он просто жертва обстоятельств, но опять же был разозлен на него. Но может быть, я просто устал.
— Ты, наверное, устал, да? — говорю я Саше.
Но мне никто не отвечает. Я смотрю на соседнюю кровать и вижу, как склонилась его голова на подушку. Он крепко спит. Это путешествие сильно нас всех вымотало. И мне следует последовать его примеру.
— Выключить свет, — уже не очень громко произнес я, и лампы погасли, погрузив нашу комнату во мрак.
Я сложил голову на подушку, а руки по привычке, начал засовывать под нее. И только потом понял, что чего-то не хватает. Фотографии. Но где она? Вроде бы она была со мной. Значит, осталась в старой одежде, которую я оставил в том кабинете, в котором меня допрашивали. Или я вообще не брал ее? Память подводила меня.
Я на мгновение вспомнил о той девушке, что была изображена на фотографии, но ее лицо расплывалось, и я не мог сосредоточиться, чтобы вспомнить его полностью.
Так брал я ее с собой или нет? Я не помнил. Я забыл. Хотя как можно забыть подобное, особенно если знаешь, как оно тебе дорого? Но не помнил. Не мог вспомнить. И где же она сейчас?
Такое чувство, что сердце остановилось. А из души вытянули что-то очень ценное. Меня обокрали. Забрали то, что я должен был помнить. Или это я сам обокрал себя?
Существовала ли эта фотография вовсе, или это всего лишь моя фантазия?
Сон. Да, я спал. И это был лишь сон…
* * *
База Консорциума, медицинский комплекс.
