На её месте моему взору предстал клубящийся антрацитовой тьмой чёрный провал в пространстве. Ну знаете, есть такая особая краска, поглощающая свет почти на сто процентов, на которую взглянешь и такое чувство, что кто-то случайно обронил чёрную дыру, в которая постепенно втягивает в себя все краски внешнего мира. Вот и тут также, только более основательней и, так сказать, внушительней. Постояв несколько секунд в тишине, все начали непонимающе перешёптываться, пока оттуда не вышла человеческая фигура. Моя фигура.
Да, это была моя полная копия, которая бесстрастным взглядом смотрела в мои недоумевающие глаза, чтобы, легонько улыбнувшись, начать покрываться мерзкими маслянистыми миазмами. Видя подобную картину, я замешкался, постепенно понимая, какой у меня сокровенный страх, пока моя копия всё также продолжала своё перевоплощение. Вот отчётливо проступили тёмные вены, с всё нарастающей скоростью капилляры в глазах начали лопаться один за другим, устилая взор кровавой дымкой, что словно капля чернил, попавшая на белоснежный холст, начала захватывать белок глаза, постепенно оскверняя собой льдисто-голубые глаза.
Чем дальше — тем больше. Все затихли, не в силах отвести взгляд от столь мерзкой, но в чём-то завораживающей картины. В один неуловимый миг волосы потеряли свою белоснежную белизну, став пепельно серыми. Между тем кожа потемнела и сквозь проступающие то тут, то там нарывы начала литься тёмная, словно смоль жидкость, заливая собой пол.
Я лишь устало, с каким-то надрывом смотрел на своё отражение, которое также смотрело в ответ. Из его глаз текли дорожки смолистых слёз. Наверное, тот я хотел что-то сказать, но его шёпот тонул в оглушающей и вязкой словно янтарь тишине. Он словно показывая мою возможную участь, но нет, всё это осталось далеко позади. Я победил, потом и кровью выиграл этот спор, вырвав из лап судьбы право на своё существование! И лишь где-то на грани собственного сознания у меня билась мысль, а точно ли это конец? Может быть, это сладкий, словно мёд, самообман, за который я подобно утопающему отчаянно цепляюсь, не видя всей картины целиком? Одинокий, ослеплённый надеждой человек, которого всё дальше и дальше относит от берега в глубь моря обманчиво спокойное течение, забирая и так невысокие шансы на единственное спасение?
Не успел никто толком заметить, как из луж жидкостей начали подниматься болезненно знакомые мне когтистые лапы моих старых знакомых. Гротескные несуразные фигуры начали неразборчиво шептать. Неважно, что, но это наконец-то заставило активизироваться преподавателя, что своим жалким ридикулусом не смог толком ничего сделать и был готов перейти к более серьёзной артиллерии, но банально не успел.
Видя подобное, я даже не стал ничего магичить, просто достал так полюбившиеся мне талисманы и, не размениваясь на мелочах, бросил в сторону отожравшегося боггарта целую пачку, после чего с безразличным видом наблюдал за тем, как тот беззвучно смотрел на меня мутными глазами, не издавая малейшего звука, даже когда его сущность сгорала в отблесках жаркого синего пламени, что с жадностью терзал свою добычу; и как постепенно, капля за каплей, тот рассыпался невесомой пылью. Впрочем, ответ лежал на поверхности, ведь боггарт — это далеко не дементор, он был мёртв в тот момент, когда его тела коснулись талисманы. Всё произошло настолько быстро, что он даже не успел толком ничего предпринять.
— Вы довольны? — устало вздохнув я, стряхнул охватившую меня хандру, чтобы повернуться в сторону профессора, который немного вздрогнул, стоило прозвучать колоколу, оповещающему о конце урока. — Наверное, да. Пожалуй, я пойду. Урок ведь уже окончен?
Мне никто не возразил и, развернувшись, я пошёл в уединённое место, не желая никого видеть, кроме Тони. Как же меня всё уже достало, а ведь это начало учебного года.
— Постой! — обеспокоенно крикнула Габриэль, выбегая из кабинета вслед за мной.
— Ну, что тебе? — спросил я, останавливаясь, после чего развернулся к ней лицом, массируя свой нос.
— С тобой всё в порядке? Куда ты идёшь, что там произошло? — начала та взволнованно закидывать меня непрекращающимся потоком вопросов, от чего мне стало ещё тоскливей. Вот получит сейчас вместо ответов отповедь и посыл не мельтешить перед глазами, а я ведь могу, но да ладно. Обойдёмся малой кровью.
— В порядке, хочу подышать свежим воздухом, — и попытавшись найти в её глазах хоть искру понимания окружающей нас атмосферы, припечатал. — В одиночестве, совсем.
***
— Хм. Это, по-твоему, уединённое место? — тихо хмыкнув, подошёл ко мне Энтони, осматривая внутренний двор замка.
— Как видишь, тут полно свободного места, интересно почему? — ответил я, смотря на вечернее небо, где среди облаков словно в невесомости плыли человекоподобные фигурки.
— Я думал, ты хоть место поживописней выберешь или на крайний случай пойдёшь на астрономическую башню. Ну и последним вариантом было наше убежище, — поддерживая начатый разговор, продолжил свою тему тот.
— Лень, — получил он крайне исчерпывающий ответ, который покрывал собой другие возможные вопросы.
— Как ты? — спустя несколько минут молчания спросил он.
— Да в принципе нормально, — чутка подумав, выдал я. Проведённое в одиночестве время помогло остыть и разложить всё по полочкам. — Мне-то что будет? Я и так примерно осознавал свои страхи и даже пережил их наяву. А ты как, понравилось представление? — из интереса скосив на Тони свой взгляд, решил спросить я.
— Даже не знаю. Мрачновато, но ты знаешь, есть в жизни вещи похуже, так что можешь об этом не беспокоиться. Но вот остальных ты, несомненно, впечатлил, — поправляя свою мантию, умиротворённо сказал мой друг, продолжая лениво водить взглядом по округе.
— Жаль, а я уже думал, что буду снится тебе ночами, не давая спать. Эх ты, — немного придуриваясь, начал ёрничать я. Даже рукой не поленился взмахнуть, чтобы показать весь уровень моего разочарования.
— Фу, просто фу, — состроив скисшую мину, проворчал Тони и прогнав навеянный образ, искренне попросил. — Алан, вот не начинай, не надо тренироваться на мне в остроумии, только не сейчас! Как ты недавно говорил, мне лень.
— Хорошо, может быть даже приму твою заявку на рассмотрение, — Продолжил я в том же духе и решив, скорчив величественное лицо, словно сам царь батюшка, который решил выслушать мнение своего придворного холопа. — Да, ладно тебе, — фыркнул я, чувствуя пилящий меня взгляд. — Лучше скажи, может, чего интересного в последнее время слышал?
— Да был тут один интересный случай, может, слышал о нём? На ЗоТИ произошёл буквально недавно, — В тон мне ответил мой друг, прямо-таки сочась иронией. — Ничего не слышал по этому поводу?
— Ха-ха, очень смешно, а если серьёзно? — без капли веселья в голосе сказал я.
— Да какие тут новости? — задумчиво почесав свой затылок, ответил Энтони. — Ничего толком не происходит, все сидят по своим факультетам, разве что говорят о будущем матче по квиддичу. Вот и все новости.
— А его разве не отменили? — спросил я ради проформы, так как никогда особо им не увлекался. — Ну там, летающие на поле дементоры и прочие факторы, не?
— Нет, он точно будет. Его вообще почти в любых условиях проводят, если не произошло что-то из ряда вон, — более-менее развёрнуто пояснил он политику партии.
— Понятно. Впрочем, как-то всё равно, и так который год уже пропускаем эти матчи, — легкомысленно отмахнулся я.
— О, точно! — хлопнув по ладоши Энтони, явно что-то припомнив. — Тебя Поттер хотела пригласить на их матч по квиддичу, ну или что-то вроде этого.
— Откуда узнал? — уточнил я появление столь далёкой от интересов моего друга информации.
— Поттер с Грейнджер болтали по этому поводу, когда ты так поспешно удалился, — без утайки просто ответил тот.
— И на что она рассчитывает? Я на поле последний раз появлялся на сдаче экзамена по полётам, после чего ни разу моей ноги там не было, — устало проворчал я, зевая. Что-то в сон меня потянуло.
