― Малфой, конечно, ублюдок, но не думаю, что он может ударить девочку.
― Ты не можешь быть в этом уверена.
― Я думаю, могу.
Гарри посмотрел на свои ботинки, пнул кучу опавших листьев, засунул руки в карманы и сжал кулаки. ― Так, это все?
― Я не знаю, ― ответила Гермиона. ― Все?
― Наверное.
― Больше ничего не хочешь сказать? ― спросила она. ― Потому что ты должен сказать это сейчас. Я не хочу, чтобы это тянулось дальше и расстраивало Рона.
― Он что, тебе жаловался?
― Тебя это удивляет?
― Нет.
― Так у нас все в порядке? ― Гермиона заметила, что он смотрит в сторону. Она помедлила и спросила, понизив голос: ― Гарри?
Он поднял голову. В первый раз за долгое время она назвала его по имени. Тепло, разлившееся внутри, заставило его улыбнуться. Гермиона всегда называла его по имени. Задавая вопросы, отвечая, просто болтая. Гарри было неловко, если кто-то другой, кроме нее, так часто называл его по имени. Он даже не подозревал, как сильно ему этого не хватало.
― У нас все в порядке, ― кивнул Гарри.
― Есть еще кое-что, ― улыбнулась она.
Ее улыбка, Мерлин... Он скучал и по ней. ― Да?
― Извинение?
― Валяй.
― Ты, маленький...
― Ладно, ладно, ― засмеялся он. ― Извиняюсь.
― Как извиняешься?
Гарри закатил глаза. Гермиона и этот старый как мир вопрос. Как извиняешься? Как сильно?
― Так сильно, что я беру на себя всю твою стирку на следующей неделе. Так сильно, что я... составлю тебе компанию в библиотеке и буду таскать твои книги. Так сильно, что я куплю тебе в Хогсмиде сорок этих дурацких шоколадок, которые тебе так нравятся. Так сильно, что я...
― Годится. ― Она улыбнулась, приподняв бровь. ― За исключением того, что я обойдусь без твоей компании в библиотеке, спасибо большое. Ты только отвлекаешь. Да, и тридцати шоколадок будет достаточно.
― Договорились, ― ответил Гарри, и они пошли назад, к замку. Ему было легко. Возмущение по поводу Малфоя и всей этой дурацкой ситуации немного утихло. Всего несколько минут, и Гермиона перестала дуться. Она казалась спокойной и довольной, и он почти хотел взять ее за руку.
Потому что было так странно без их привычного трио. Гарри всегда замечал это раньше, когда уезжал на каникулы. Их легендарное трио ощущалось как нечто правильное, почти как семья. Это и была семья: та, которой у него никогда не было, та, которую он почти создал. Он боялся, только и всего, - боялся, что ее занятость, и то, что она староста девочек, и все время с Драко Малфоем, может все изменить.
Рон и Гермиона были ему как родные. Он чувствовал себя с ними единым целым. И смешные правильные принципы Гермионы, как и ее острый язык, тоже были частью этого. Как и ее упрямая гордость, и идиотская постоянная решимость доказывать, что все они ошибаются. Это для нее так естественно. И Гарри ненавидел эту естественность. Но нуждался в этом. Нуждался в ней. Гермиона и Рон были основой его существования. Он часто задумывался о том, насколько это ужасно.
Может быть, ему придется увидеть смерть одного из них. Он думал об этом, в основном о Гермионе, и его тошнило - настолько вероятным было то, что он увидит ее страдания и гибель. Это вполне могло случиться, учитывая, где они и в какие времена живут. Да хотя бы из-за него самого, и Гарри никогда не позволял себе забыть о том, как опасно для Гермионы и Рона просто быть его друзьями. Вольдеморт все еще на свободе. Где-то. И они были орудиями.
Орудия. Вот что нужно Малфою. Размышления привели Гарри назад, в исходную точку. Он был уверен, что ублюдок использует Гермиону как орудие. А Гарри знал - когда она умрет, он тоже будет уничтожен.
Но сейчас они молоды. Гермиона и представления не имеет о страхах, которые его мучают, да и Рон тоже. Они о многом слышали и даже видели кое-что из того, что творилось в мире, но они никогда не узнают. Гарри иногда казалось, что он тоже не знает, еще нет, он слишком молод, чтобы понять. Он и не хотел повзрослеть настолько, чтобы понять. Неведение – золото, блин.
Так почему, проклинал он себя, пока они медленно шли к воротам замка, почему он позволил себе все последние три недели дуться на единственную девчонку, без которой не мог обойтись?
Гарри было ужасно жаль, что он расстроил ее. И все же причины были достаточно вески. Очевидно, проблема никуда не делась и еще даст о себе знать. И он чуть ли не ненавидел себя за это. Но сегодня ему было просто жаль. Так жаль, что он мог бы ее поцеловать. Почти. Не совсем.
Может быть.
Глава 3
Прошлой ночью Снейп поймал двух пятикурсников, двух шестикурсников и трех третьекурсников в коридорах после отбоя. Очевидно, патрулирование префектов было не слишком эффективным.
― Я не знаю, что вы им там говорите, господин Малфой, но вряд ли это связано с их обязанностями.
Драко не нравилось, что его отчитывает декан собственного факультета. Он предпочитал думать, что у них со Снейпом взаимопонимание.
Подходя к портрету, он сплюнул на пол коридора.
― Тупая грязнокровка, ― пробурчал он про себя, ― Чертова сука. Придется теперь с ней разговаривать. ― Он врезал кулаком по стене, когда портрет ехидно проинформировал его о том, что «чертова сука» не является правильным паролем. Он пробормотал нужную фразу, и дверь распахнулась. Драко проиграл в уме несколько вариантов начала разговора, и остановился на том, который содержал больше матерных слов.
― ... короче, он хочет, чтобы мы сами занимались этим сраным патрулированием.
Гермиона пожала плечами.
― Когда?
Драко с раздражением заметил, что она так и не подняла глаза от книги.
― Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю, ты, дура, ― Ее взгляд был по-прежнему прикован к странице. Естественно. За последние несколько месяцев он осознал, насколько она упряма. ― Хорошо, Грейнджер, я расскажу Снейпу о твоем отказе сотрудничать. Кто знает? Может, он мне и поверит ― ему так нравится тебя наказывать.
Святая правда, подумала Гермиона. Ему нравится наказывать всех гриффиндорцев.
― Ну? ― рыкнул Драко.
Гермиона медленно подняла глаза.
― Ты, если захочешь, можешь быть настоящей дрянью. Пэнси научила?
Драко ухмыльнулся.
― На самом деле, она не очень понятно изъясняется, когда я ей засаживаю.
― Кажется, ты вообще не очень понятливый, ― парировала Гермиона.
Он фыркнул.
― Мы оба знаем, Грейнджер, что, стоит мне чуть-чуть поднапрячься, и я обгоню тебя в оценках.
― Может, у тебя и неплохо получается на уроках, Малфой, но ты туп, как пробка, когда дело доходит до здравого смысла.
Драко с ухмылкой пожал плечами.
― С десяти до часу ночи, ― сказал он, прогоняя тень улыбки с ее лица. ― Сегодня.
― Ты издеваешься, ― недоверчиво хихикнула она. ― Нормальные патрули заканчиваются сразу после одиннадцати.
― Он поймал тех идиотов после полуночи, ―ответил Драко. ― Я говорил, что четверо из них были с твоего замечательного факультета?
― Да.
― Очевидно, слишком тупые, чтобы усвоить правила.
― Они просто не так хорошо умеют обманывать и прятаться. Слизеринцы тоже постоянно нарушают правила.
― Согласен. И не попадаются.
Гермиона закатила глаза.
― Как насчет – я патрулирую первые два этажа, а ты – верхние два?
Драко помотал головой.
― Снейп сказал – вместе.
― Вместе?
