Шериф Джефрис взял Джеймса. Я опустила руки и перевела дух.
— Он был на кладбище. — Я глянула на озорное личико. — Навещал маму.
Я выпрямилась, пришла в себя.
— Спасибо за ваше желание помочь, извините, что оторвала вас от работы.
У меня в горле стоял ком, пока мужчины, почтительно коснувшись своих шляп, не разошлись — все, кроме шерифа. Он выглядел так, будто хотел обнять меня, здесь и сейчас.
Теперь мне захотелось убежать. Но я не осмелилась. Вместо этого я взяла Джеймса за руку и повела его обратно к магазину мистера Криншоу. Но шериф Джефрис не отставал ни на шаг.
Когда мы вошли, над дверью зазвенел колокольчик. Дэн бросился в объятия к брату, как тот до этого бросился ко мне.
— Как я вижу, мальчик в целости и сохранности, — улыбнулась миссис Криншоу, стоя у полок с бельем.
— Да, мэм, — ответил вместо меня шериф Джефрис, опять вертя шляпу в руках.
От этого вращения у меня кружилась голова. Я окинула взглядом помещение.
— А где мои девочки?
Миссис Криншоу расправила кружево на большой шпульке.
— Они в моем доме. Я не знала, сколько времени вам понадобится, и, кроме того, по опыту знаю, что управлять и детьми, и магазином одновременно никогда хорошо не получается.
Это было разумно, Дженни наверняка ко всему тянула руки.
— Разве это не мило? — Миссис Криншоу кивнула в сторону мальчиков, которые все еще не отлепились друг от друга.
Мою грудь распирало от нахлынувших чувств, как амбар с кукурузой после сбора урожая. В тот момент я не думала про шерифа, маму, Уилла или Артура. Я только знала: к лучшему или к худшему, но эти дети прочно заняли место в моем сердце, и это место будет болеть, если их не будет рядом. Они нуждались во мне. И каким-то смешным, смущающим, пугающим образом я стала нуждаться в них.
— Я уверена, ты будешь рада, когда мистер Грешем приедет домой. Осмелюсь предположить, что такая молодая, красивая девушка будет рада избавиться от этой ноши и вернуться к вечеринкам и молодым людям. — Вздохнув, женщина села, опустила подбородок на руки и уставилась вдаль. — Хотя я сама в юности не слишком веселилась. Почти все мое время было занято посадкой, рыхлением и сбором хлопка. Но мистер Криншоу спас меня от всего этого. — Затем она повернулась ко мне. — Или, может, ты ждешь возвращения своего солдата? — Она вопросительно подняла брови.
Я расправила плечи.
— Нет. — Я положила руки на плечи мальчиков из-за внезапно возникшего желания их защитить.
Миссис Криншоу пожала плечами.
— Хорошо, но все равно я уверена, ты будешь рада вернуть детей их отцу.
Конечно, я буду рада. А разве нет? И вдруг реальность возвращения Френка домой накрыла меня. Он отберет у меня детей! Я потеряю их, как потеряла уже многих, кого любила.
Из моих глаз полились слезы. Я оттолкнула шерифа и выбежала из магазина. Пробежала мимо кладбища, где лежала тетя Адабель, мимо школьного двора, где Джеймс свалился в старый колодец… Я бежала, пока мои ботинки полностью не покрылись пылью, и упала прямо на землю. Слезы капали на пожелтевшую траву и дорожную грязь. Злые слезы, слезы облегчения, слезы ревности, усталости, смущения, горя и разочарования.
— Зачем? Зачем Ты сделал так, чтобы я их полюбила? — выкрикивала я в небеса.
Но тут в голове раздался голос Ирен, отвечающий на этот вопрос. Сердце человека создает путь, но именно Господь направляет его шаги. Иногда Господь уводит нас от наших планов, направляя к Его собственным.
Я подумала о планах тети Адабель, о планах Уилла, даже Френка и Клары. Их планы на жизнь воплотились не так, как они того ожидали. Уилл это принял и решил прожить остаток дней как можно лучше. А что будет делать Френк? Он захочет, чтобы я ушла в ту же минуту, как он приедет? Без предупреждения, без возможности приготовиться? Он вцепится в своих детей или, напротив, будет держать их на расстоянии? Он будет жить один или сразу же примется за поиски новой жены? А если он женится, полюбит ли она его семью?
О Господи! Помоги мне понять, как поступить!
Я тихонько всхлипывала, а сердце мое выкрикивало молитвы, которые губы не могли произнести.
Сверху донеслось жужжание. Я подняла голову — по безоблачному небу летел аэроплан, его крылья поддерживал лишь воздух. Сидя на земле, я подтянула колени к груди и наблюдала, как он парит. Когда аэроплан Артура взмывает в небо, откуда ему знать, что он не упадет?
Он не знает. Просто доверяет аэроплану — тот будет лететь, потому что создан для этого. Того же хочет от меня и Господь? Просто верить, что Он поддержит меня и приведет, куда Он хочет чтобы я пришла?
Я не отрывала взгляда от неба.
Я хочу идти Твоим путем, Господи, что бы это ни значило и куда бы Ты ни привел!
Глава 26
Два дня спустя гул голосов во дворе заставил меня пулей подлететь к заледеневшему окну. Я протерла дырочку на стекле: двое мужчин в комбинезонах исчезли за сараем, в котором находилась свинья.
— Что происходит? — Кто рыскает по нашей собственности, не поговорив вначале со мной? Гнев поднимался во мне, как тесто в кадке на теплой кухне, пока я мчалась к сараю.
Повернув за угол, я наткнулась на чью-то спину. На меня что-то плюхнуло, намочив платье. Мужчина в комбинезоне сделал шаг назад и поднял голову.
— Шериф?!
Я никогда прежде не видела его в чем-либо, кроме костюма. Я открыла было рот, но быстренько его закрыла. Тут я заметила почти полное ведро молока в его руке.
Он протянул его мне, а затем засунул руки в карманы, на этот раз оставив шляпу крепко сидящей на голове.
— Вот ваше утреннее молоко. И я привел помощь, чтобы забить свинью.
Я подавила возглас, когда обернулась и увидела огромную кастрюлю, стоящую около разожженного костра. Я посмотрела на шерифа. Когда у нас дома забивали скот, все, что я делала, это готовила ужин для тех, кто пришел помочь. Я никогда не делала зельц, шкварки, не вырезала сало и не готовила мясо для коптильни. Мама все это делала сама.
Еще один мужчина в рабочей одежде подошел к нам.
— Мисс Хэндрикс, — начал шериф вновь официальным тоном, — познакомьтесь с Элаисом Тейтом. Его брат вон там, точит ножи.
Я кивнула мистеру Тейту. Он заложил руки за ремень комбинезона и покачивался на каблуках.
Шериф Джефрис отвел меня в сторону.
— Скоро приедут Лэтхэмы. Каждой семье дайте по куску мяса за их труды, и они будут очень благодарны.
Он заметил панику в моих глазах и засмеялся.
— Женщины обо всем позаботятся. Вам лишь нужно будет всех накормить.
Я вздохнула с облегчением: это я знала, как делать.
* * *
В конце дня шериф не ушел вместе с остальными, он хотел удостовериться, что огонь полностью погас. Я стояла рядом с ним в пальто, дрожа от холода, мое дыхание вырывалось облачками пара, видимыми в темноте только благодаря лунному свету.
— Спасибо вам. — Чувствовать себя обязанной ему было не совсем приятно, но мне очень нравились куски ветчины и бекона в густеющем бульоне.
Мужчина пожал плечами.
— Это сделал бы любой сосед.
— Я думаю, вы чаще и больше поступаете по-соседски, чем все остальные.
Он пошевелил палкой остывающий пепел.
— Мне просто хочется вам помочь.
Я вдохнула холодный ночной воздух с привкусом дыма, и у меня запекло в носу и груди. Хотя та ночь на ступеньках школы Даунингтона с Артуром не была холодной, она была очень похожа на эту. Вдвоем. В темноте. Слова, которые могут означать совершенно разные вещи.
— Спасибо, — повторила я.
Его плечи поднялись и опустились, пока он смотрел вдаль. Я подумала о том, какая у него жизнь: одинокий мужчина в маленьком городке. Семьи нет. В Пратер Джанкшене совсем не было девушек такого возраста, что могли его заинтересовать. Почему он не уедет? На мой взгляд, его здесь ничего не держит.
Он бросил палку на угли.
— Я сделал это!
— Что сделали? — Я плотнее запахнула пальто.
