Стол самаритянина
Довольствуйся тем, что имеешь, радуйся тому, как все идет. Когда поймешь, что ни в чем не нуждаешься, весь мир станет твоим.
Лао-цзы, философ
В ту осень меня приняли на годовую программу, где готовили лидеров и активистов. Программа была достаточно интенсивной, на ней изучали устройство муниципальных и окружных систем, от экономической структуры до системы правосудия. В конце года мы должны были защитить общественный проект.
Я с нетерпением ждала учебы, хотя понимала, что она отнимет у меня много времени и сил. В то время я искала свое призвание и хотела приносить пользу обществу.
В декабре нам предстояло обсуждать услуги, в которых люди нуждались и которые они получали. Я заранее представляла себе печальные истории о бедных семьях, голодных детях и оскорбленных женщинах. Я чувствовала, что этот день меня изменит. И я была права.
Первой выступила эмоциональная молодая мать. Она закончила школу несколько лет назад, но с трудом понимала прочитанное. Но на замечательной программе грамотности ее научили читать на уровне учеников девятого класса. «Неплохо», – подумала я. История была, конечно, грустной, но со счастливым концом.
Затем мы провели благотворительную акцию и опрос и отправились на обед. Комитет предложил нам пойти в центр питания, снять бейджи, не брать с собой сумки и просто пообщаться с посетителями «Стола самаритянина». Я представила себе кафетерий с очередью, где добровольцы в резиновых перчатках раздают кусочки тостов с курицей или что-то в этом роде.
К моему удивлению, «Стол самаритянина» оказался совсем не таким. На входе меня приветствовала улыбчивая пожилая женщина. «Официант» отвел меня к столику. Я оказалась перед сценой, красиво оформленной самодельными рождественскими украшениями. На ней выступали жизнерадостные исполнители гимнов из соседней начальной школы.
Никакой очереди не было. Мне принесли суп, салат и полную тарелку вкусной горячей еды. Еще одна пожилая дама прикатила тележку с десертами, где стояло несколько видов выпечки, тортов и пудингов. Атмосфера была такой дружелюбной и открытой, что я легко разговорилась с соседями по столу.
Рядом со мной сидела маленькая оборванная шалунья, которой не помешала бы ванна. Но этот ребенок с такой радостью слушал пение, что я не смогла сдержать улыбки. Ее бабушка принялась рассказывать мне, как сильно любит внучку. Она увидела, что мне понравилось, как девочка подпевала и хлопала в ладошки.
Девчушку звали Сэм. Бабушка присматривала за ней, потому что ее мама в праздники подрабатывала в центре уцененных товаров. Удивительно, сколько они поведали мне, незнакомке, о своей жизни. Секрет крылся в располагающей атмосфере «Стола самаритянина» – люди не стыдились сюда приходить, они чувствовали, что их здесь уважают.
За едой мы с бабушкой много говорили о Сэм. Девочка страшно скучала по маме. Они почти не виделись в эти предпраздничные дни. Трехлетним детям обычно не хватает терпения, чтобы дождаться, когда мама придет домой.
Обнаружив, что время моего обеда подходит к концу, я спросила бабушку, о каком подарке на Рождество мечтает Сэм. Я думала, что это плюшевый лиловый динозавр или какая-нибудь кукла, но ответ меня поразил.
– Сэм хочет получить на Рождество четвертак.
Просто четвертак. Один маленький четвертак – двадцать пять центов.
Я подумала о двухстраничном списке подарков, который написала моя дочка.
Бабушка пояснила:
– Сэм хочет навестить мамочку на работе, и она знает, что для этого нужно заплатить водителю автобуса четвертак.
А у меня даже не было с собой кошелька.
Малышка Сэм, мечтавшая о маленькой монетке, чтобы увидеть маму, произвела на меня неизгладимое впечатление. Мы часто забываем о мелочах и даже о близких нам людях. Мы начинаем пренебрегать повседневной красотой мира, запахом готовящихся праздничных блюд, потрескиванием огня, теплотой руки в нашей руке.
Я продолжаю сломя голову нестись по жизни. Но если я забываю о родных, я возвращаюсь мыслями к тому четвертаку. Он стал нашей домашней традицией. На каждое Рождество из носка выглядывает блестящая монетка, напоминая, какое это счастье – быть вместе в Рождество и в любой другой день. А еще я всегда вспоминаю Сэм и желаю ей счастливого Рождества.
Рождественский подарок Дэнни
С каждым ребенком мир начинается заново…
Генри Дэвид Торо, писатель
Каждый раз, когда миссис Свонсон проглядывала список учеников, я была уверена, что сейчас она назовет мое имя и заставит меня мучить весь класс докладом о рождественских каникулах. Судьба была ко мне милостива уже двадцать два раза, но теперь остались только я и Дэнни.
Что интересного я могла рассказать? Вот Клэр снова слетала с семьей на горнолыжный курорт и получила столько подарков, что они не влезли в багаж – пришлось высылать их домой почтой. Джек провел старомодное Рождество на ферме у бабушки. Они с двоюродными братьями носились на коньках по замерзшему пруду, пели гимны, катаясь на санях, взрывали хлопушки и открывали подарки: разноцветные шарфы и варежки, которые бабушка вязала им из остатков пряжи. Каждый год Джек рассказывал нам об этих шарфах и варежках, но никогда их не надевал.
У всех все было одинаково: коньки, сноуборды, диски с музыкой, обед с индейкой, родственники, щенки, котята и велосипеды.
Миссис Свонсон подняла взгляд:
– Дэнни, ты следующий.
«Уф», – подумала я. Если Дэнни потянет время, на мой доклад останется всего пара минут. Хотя это вряд ли. Дэнни был тихоней. Ниже всех ростом, он одевался в опрятную, но поношенную одежду, а его волосы были по-домашнему стрижены под горшок.
Дэнни медленно вышел к доске. Когда он заговорил, его руки тряслись, а голос дрожал.
– На Рождество я получил три пачки бейсбольных карточек и футбэг [16].
Мы ждали продолжения. Он помялся, покашлял, но больше ничего не сказал. Неужели это все? Это все подарки? Три пачки карточек и мячик?
– Ну же, Дэнни, – вмешалась миссис Свонсон. – Я уверена, на твое Рождество случилось кое-что еще.
Нам всем стало неловко. Миссис Свонсон была доброй учительницей. Почему она не отпускает Дэнни? Неужели она не поняла, что ему не о чем больше рассказать?
Дэнни взглянул на миссис Свонсон. Она ободряюще кивнула ему.
– Ну, мы никуда не ездили, ничего такого. Но в Сочельник мы ходили к церкви на представление, посвященное рождению Христа. Мой брат изображал пастуха, а одна из моих сестер играла роль Марии. Все было как взаправду: прямо перед нами были живые ослики, коровы и овцы. Только верблюдов не было. И ребенок в яслях был ненастоящий. Для него было бы слишком холодно.
Когда мы собрались домой, мама нас очень удивила. Она сказала, что с нами переночует бабушка, а их с папой не будет дома.
Тут всех уже заинтересовала история Дэнни. Куда это его родители ушли в канун Рождества?
– Мы все потеснились, чтобы бабушке хватило места в машине. От нее пахло мазью от ревматизма, поэтому мы поняли, что она тоже не ожидала такого сюрприза. Папа даже не стал подъезжать к дому, он просто высадил нас на обочине. Они с мамой очень торопились. Вот-вот должен был родиться наш новый братик.
Класс ахнул. Дэнни, кажется, забыл, что он тихоня. Его лицо просияло, он снова переживал свою счастливую историю.
– В ту ночь никто из нас не смог уснуть. Наступило утро, и мы услышали, как открывается дверь гаража и папина машина заезжает внутрь. Мы все побежали на крыльцо встречать папу. Он счастливо улыбался и кричал: «С Рождеством!» Он попытался обнять нас всех разом. Он сказал: «В тот день, когда весь мир празднует Божий дар всему человечеству, Бог подарил нашей семье еще одного сына. У вас родился братик!». Как же мы обрадовались! Мы проглотили несколько блинчиков, достали подарки из-под елки и отправились навестить нового ребеночка.
