У Натана был такой вид, будто он сейчас свалится без чувств. Он весь взмок, а руки у него так тряслись, что Эми Джо самой пришлось надевать себе на палец кольцо. Она казалась очень спокойной. В конце священник сказал:
– Можете поцеловать невесту.
Так он не попал, промахнулся мимо ее губ! Выйдя на ступени перед церковью, Эми Джо Снайпс подленько бросила букет старшей сестре.
Вот что появилось об этом в газете. (Про меня в последнем абзаце.)
СОЮЗ СНАЙПС-УИЛЛИ
Любовь мисс Эми Джо Снайпс и Натана Уилли привела к торжественной свадьбе 22 декабря. К церемонии обмена кольцами украсили Первую баптистскую церковь Распятия, прихожанкой которой является мать невесты. Романтический настрой создавали канделябры со свечами и гигантские напольные вазы с белыми гладиолусами, подчеркивающие важность происходящего, а проводил церемонию преподобный Честер А. Маттс. Свадебная мелодия разлилась под куполом, когда мисс Филпот выразила свои поздравления юной паре исполнением на органе Хаммонда песни «Голубой бархат», выражающей нежные чувства брачующихся друг к другу. Мелодичное сопрано миссис леди Руфь Бакнер еще раз выразило чувства брачующихся друг к другу песней Бонда «Я люблю тебя искренне». Шафером был Мастард Смут. Подружкой невесты – мисс Линда Лу Снайпс, сестра невесты. Для свадьбы дочери миссис Джо Снайпс выбрала себе платье желто-зеленого цвета с украшенной драгоценными камнями кисеей и такие же желто-зеленые туфли. И приколотый к корсажу букетик из белых гвоздик. Мать невесты во время церемонии вела себя спокойно и величаво. На матери жениха было платье из голубой чесучи с голубыми камнями и атласной отделкой. Подружки невесты выглядели очень женственно в длинных платьях из розового шифона с лифами из красного кружева. Наряд подружек невесты включал в себя розовые бантики на голову, придуманные миссис Снайпс. У них были букетики из розовых маргариток и ландышей, пристегнутые к розовым сердечкам из шенили, обтянутой тюлем, и у всех на руках красовались митенки из органзы, заостренные к запястью. Они вошли под Свадебный марш Мендельсона из «Сна в летнюю ночь». Прекрасней цветущей розы была малютка Карла Кей, племянница невесты, в точно таком же, как у невесты, платье, которое ей сшила бабушка по материнской линии. Всем известная мелодия «Вот идет невеста» провозгласила торжественный вход невесты с отцом, мистером Джозефом Е. Снайпсом. Невеста вся светилась в своей кисейной фате, в платье до пола из белого шелка с венецианским кружевом. Облегающий высокий лиф был расшит серебром и жемчугом, а широкие рукава, стянутые у запястья, обрамляли кружева. К корсажу был приколот букетик из оранжевых хризантем, стянутых сеточкой, и гвоздик, с белыми атласными ленточками. Она несла Библию, отделанную кружевом «Шантильи». В роли «чего-нибудь старого» было ее белье, «чего-нибудь нового» – подвенечное платье. В роли «чего-нибудь одолженного» выступало жемчужное ожерелье от тети Милдред, а «чего-нибудь голубого» – подвязка, отделанная рюшем, подаренная ей мамой. В туфельке у нее лежала монета в один пенни.
Пока невеста шла по проходу навстречу жениху, она оглядывала многочисленных пришедших родственников, друзей и доброжелателей, включая личного парикмахера-модельера, профессиональное имя которой – мисс Этель, она стояла в третьем ряду. Прием для счастливой парочки проводился в «Элкс-холл», где на серебряных подносах подавали чай со сладостями, птифуры, свадебные мятные конфеты и орехи. А также мисс Пэтси Руфь Коггинс дарила каждому гостю сувенир из рисового шарика в белом тюле, перевязанном зеленой ленточкой, дизайн которого придумала миссис Джулия Льюис. Свадебной книгой миссис Уилли заведовали мисс Пикл Уоткинс и мисс Дейзи Фэй Харпер. Жених и невеста планируют провести медовый месяц в Панама-Сити, штат Флорида, а жить будут в Магнолия-Спрингз.
Рождество прошло ужасно. Все везде закрыто. Ромео уехали в Джексон. Папа, Джимми Сноу и я торчали дома и смотрели «Рождественский концерт Пэрри Комо» с Розмари Клуни. Нам так не хватает мамы. Ни я, ни папа не говорим о ней, но я вижу, как ему плохо. Пикл и Лем подарили мне замечательный браслет, а бабушка Петтибон прислала набор белья. Джимми Сноу купил мне пару замшевых мягких ботинок, о которых я мечтала, а папа дал 20 долларов, но я их уже потратила, покупая всем подарки.
Все равно ненавижу Рождество. Кому пришло в голову украшать мотель рождественскими гирляндами? Скорей бы в школу. В январе мы будем проходить инициацию в клубе «Радужные девушки».
Кей Боб Бенсон подарили машину. Скорей бы уж нам с Пикл уехать отсюда. Ненавижу пляж зимой.
Хоть бы одну ночь папа с Джимми Сноу не напивались. Джимми знает, что папе нужно остановиться, и все равно продолжает с ним пить. Я попросила Джимми бросить, вдруг папа тоже сможет. Он один день не пил, потом все пошло по новой. Думаю, они оба алкоголики. Я прочитала статью в «Ридерз дайджест», там сказано, что алкоголик никогда себе в этом не признается. Попытаюсь уговорить их начать ходить на встречи «Анонимных алкоголиков», а то оба они кончат дни в «Миссии спасения». Мама всегда верила, что папа сможет завязать с выпивкой, если захочет. Он любит алкоголь больше, чем ее и меня, потому что каждый раз, как я прошу его бросить, дико злится. Джимми Сноу когда-нибудь убьется, летая пьяным.
8 января 1957
Я, в общем, и не хотела быть «Радужной девушкой». С этой идеей Пикл носилась. Пришлось надеть на инициацию вечерние платья и купить новый бюстгальтер без бретелек. Мы ждали возле тайной комнаты в масонской ложе, пока там обсуждались наши кандидатуры. У нас с Пикл по пять песчаных крабов, завернутых в платок. Я заставила ее пообещать, что если мы не попадем в эту тайную комнату, мы кинем крабов в Пэтси Руфь Коггинс – за то, что она такая дурочка. Целую вечность мы сидели возле этой комнаты. Пэтси Руфь сказала, что у них ящик, в который они все кладут шарик. Если получаешь черный шарик, значит, не быть тебе «Радужной девушкой».
Наконец к нам вышла старшеклассница Беки Болден. Вернее, сестра Веры, наша проводница к концу радуги. Она постучала секретным стуком, и изнутри ей ответили. Дверь открылась. Беки показала знак радуги, и нас впустили.
Видели бы вы эту комнату изнутри. На стене у них понавешено звезд и радуг, огромная картонная Вифлеемская звезда, а в центре – стенд с открытой Библией. Они спели «Вперед, солдаты христиане» и заставили нас промаршировать по кругу, а потом подвели к каким-то стульям с высокими спинками, где сидели эти глупые девицы в коронах. Наша проводница заставила нас перед каждой из них остановиться. Она говорила:
– Это остановка сестры Надежды.
Потом мы постояли напротив сестры Любви и сестры Луны. У них есть сестры всего, что только можно вообразить.
Несколько старых леди из «Вифлеемской звезды» стояли в углу, прижав руки к сердцу. После того как мы еще немного помаршировали и постояли на остановках, сестры пробормотали какое-то заклинание. Первая из них спросила:
– Что вы здесь ищете?
И наша проводница, сестра Веры, ответила:
– Мы путешествуем в поисках кувшина с золотом, что находится на конце радуги, как гласит древняя легенда.
Тут до меня дошло, что все свои секреты они хранят в кувшине в углу комнаты. Я прямо дождаться не могла, чтобы выяснить, что же там такое.
Когда мы остановились напротив Ценного Советчика, она спросила, будем ли мы способствовать тому, чтобы наш город стал добрее и мягче, помня о том, что мягкость и доброта – добродетели, которые женщины могу наиболее эффективно использовать в жизни. Мы ответили, что будем, и я втихую бросила первого песчаного краба под ноги Пэтси Руфь Коггинс.
Потом они снова водили нас по кругу и говорили много слов, типа: «Миссия настоящей женщины – быть женой, матерью и сестрой». Я думаю, от нас потребуется хранить девственность и в военное время целовать на прощанье солдат или еще что-то в этом роде. Я слишком увлеклась метанием крабов и мало что слышала.
