Врач выражал примерно ту же мысль, но более деликатно. По его словам, пилюли должны помочь больной не до конца выпасть из реальности. А где кончается это «не до конца» и начинается «до конца»? – думал Рой, – как различить?
Иногда, блуждая по лесам, он попадал в места, где рабочие с лесопилки уже срубили и раскряжевали деревья, оставив валяться на земле только верхушки. А иногда попадались участки, где прошли лесничие, окольцевав те деревья, которые надо срубить, – больные, скрюченные или просто не годящиеся на пиломатериалы. Не годятся, например, граб или голубой бук. Отыскав такой участок, Рой заводил разговор с владельцем – обычно фермером. Поторговавшись, они договаривались о цене, и тогда можно было приступать к рубке. Особенно часто он занимался этим поздней осенью – в ноябре и начале декабря. Наступал сезон покупки дров, и, значит, Рою нужно было отправляться в лес на своем грузовике. Раньше, когда фермеры сами заготавливали и продавали дрова, у них были хорошие подъездные пути. Теперь такого нет, надо добираться по полям, а это можно делать либо когда поля еще не вспаханы, либо когда окончательно убран урожай. Последнее лучше, поскольку почва уже схвачена морозом. Нынешней осенью спрос на дрова оказался велик, как никогда, и Рой выезжал на промысел два-три раза в неделю.
Многие умеют различать деревья по листьям, по размеру, по очертанию кроны. Но когда Рой проходит по уже облетевшему лесу, где-нибудь в самой чаще, то он различает деревья по коре. У граба – дерева плотного, основательного – кора ворсистая, коричневая, а ствол приземистый и коренастый. Но ветви у него гибкие на концах, и кора на них красноватая. Вишневое дерево – самое темное в лесу, и кора у него чешуйчатая. Многие сильно удивились бы, увидев, какой высоты достигают дикие вишни в наших краях. Они совсем не похожи на садовые деревья. Дикие яблони, напротив, не отличить от их сестер из сада: невысокие, и кора не такая шершавая и темная, как у вишен. Ясень – крепкое дерево с рубчато-волнистым стволом. Серая кора клена имеет неровную поверхность – теневые линии создают черные полоски, которые иногда образуют прямоугольный узор, а иногда не пересекаются. Клен вообще дерево беспечное, ему словно бы все равно, какая у него кора. Его и так все любят. Скажешь «дерево» – и сразу представляешь себе клен.
Другое дело – буки и дубы. Эти как актеры на сцене, которых нельзя не заметить. Но ни одно дерево не бывает таким красивым, как старый вяз, – его, впрочем, теперь почти нигде не встретишь. У бука ровная сероватая кора – «слоновая кожа», – на которой люди часто вырезают свои инициалы. Разрезы с годами расползаются, и тогда даже сделанные тонким лезвием буквы уже не прочтешь: они оказываются поперек себя шире. Буки в лесу достигают гигантской высоты. На открытых местах они так не вытягиваются, а начинают расти вширь и становятся чуть ли не квадратными. А вот в лесной чаще тянутся ввысь, и ветви наверху загибаются гордо, как оленьи рога. Однако у этого заносчивого дерева встречается серьезный недостаток, который узнаешь по неровностям на коре: древесина его может иметь извилистые волокна. Такой бук хрупок и ломается под сильным напором ветра.
Что же касается дубов, то их у нас не так много, во всяком случае, меньше, чем буков, но обнаружить их легко. Клены всегда смотрятся как старые знакомые – такое же дерево растет у вас во дворе. А вот дубы словно сошли со страниц детских книжек с картинками, в которых сказки начинаются словами «Давным-давно в чаще леса…». Давным-давно в чаще леса стояли одни только дубы. Их темные глянцевитые, прилежно вырезанные листья, конечно, создают им особую ауру, но сказочность сохраняется и после того, как листья облетают и глазам открывается толстая, похожая на пробку, темная кора с затейливым рисунком и изломанные, хитро переплетенные ветви.
Рой не видит ничего страшного в том, чтобы заниматься рубкой леса в одиночку, если знаешь, как надо действовать. Когда собираешься свалить дерево, то первым делом прикинь, где у него примерно центр тяжести, и сделай прямо под этой точкой клиновидную зарубку под углом в семьдесят градусов. Дерево, разумеется, будет падать в ту сторону, где сделана зарубка. Потом начинаешь пилить с другой стороны – так, чтобы надпил шел не прямо к зарубке, а чуть повыше, на уровне ее верхнего края. Между зарубкой и надпилом должна остаться небольшая перемычка, по которой дерево и сломается. Лучше всего, конечно, чтобы оно упало, не задев других деревьев, но это, как правило, невозможно. А если дерево зацепилось за другие и тебе не подогнать грузовик, чтобы вытащить его цепью, то приходится распиливать ствол на куски: начинаешь снизу и продолжаешь, пока верхняя часть не освободится и не упадет. После того как дерево ляжет на землю, встав на ветви, твоя задача – уложить ствол. Для этого отрубай ветви по очереди, пока не доберешься до тех, на которых держится ствол. Только помни, что они напряжены, как лук, и надо подрубить их так, чтобы дерево сдвинулось не к тебе, а в обратную сторону и тебя не полоснуло ветвями. Когда ствол благополучно уложен на землю, его распиливают – так, чтобы высота чурбака соответствовала размерам печки, – а потом раскалывают колуном.
Однако раз на раз не приходится, все время жди сюрпризов. Попадаются чурбаки, которые не расколешь, как ни старайся. Такие надо класть набок и разрезать пилой вдоль. Это нечистая работа: и опилки летят, и волокно дерева сходит полосами. Еще одна хитрость: буковые и кленовые чурбаки иногда раскалывают не сверху, а сбоку. А если чурбак слишком большого диаметра, то у него надо срубать куски с боков вдоль годовых колец, пока он не станет почти квадратным, тогда удобнее расколоть посередине. Иногда попадаются трухлявые деревья, у которых грибы проросли между кольцами. Но это случается редко, обычно древесина оказывается такой, как ожидаешь, – в комле попрочнее, чем в верхней части. Прочными бывают деревья, выросшие на открытом месте, а длинные и тонкие, которые росли в самой чаще, всегда слабее.
Да, раз на раз не приходится, надо быть готовым к сюрпризам. Но если ты настороже, бояться нечего. Рой раньше все это объяснял жене. И о том, как надо рубить, и о разных хитростях, и о том, как распознавать деревья. Но ее разве заинтересуешь… Эх, жаль не удалось передать свои знания Диане, когда она была помоложе. Теперь-то у нее нет времени его слушать.
Во всех этих размышлениях Роя о лесе есть что-то личное: он хранит такие мысли при себе и не спешит делиться ими, как скупердяй, хотя в других отношениях он совсем не жадный человек. А тут – как наваждение. Лежит ночью без сна и думает о красивом буке, который хочется срубить. Прикидывает: так ли он прочен, как выглядит, или готовит ему сюрприз? Думает о тех лесных участках в округе, до которых не добраться, потому что они расположены за фермами и окружены полями, то есть частными владениями, куда въезд запрещен. А когда Рой едет по дороге через лес, то все время вертит головой: смотрит то направо, то налево, чтобы ничего не пропустить. Его интересует даже то, что делу никак не помогает. Посадки голубого бука, например, – совсем молодые деревца, густо растущие и слишком хилые, чтобы с ними возиться. Если замечает темные вертикальные ребра, идущие вкось по более светлому стволу, то запоминает на всякий случай, где это видел. Как бы составляет в уме карту всех лесов, где побывал. Зачем? Рой ответил бы – для дела, но это не вся правда.
Через день после того, как выпал первый снег, Рой бродит по лесному участку фермера Элиота Сатера: смотрит деревья, с которых сняты кольца коры. Он ходит здесь на вполне законных основаниях, потому что договорился с владельцем.
На краю участка расположилась незаконная свалка. Тут выбрасывают мусор те, кто не хочет везти его на городскую свалку: одним неудобны часы ее работы, другие ленятся далеко ехать. Рой замечает на этой помойке какое-то движение. Собака, что ли?
Но вот движущаяся фигура распрямляется, и становится различим человек в грязной куртке. Ага, это Перси Маршалл ищет, чем бы поживиться. Раньше здесь можно было отыскать вполне годный старый котелок или даже медный чайник, но сейчас-то вряд ли. Да и Перси не то чтобы постоянно тут копается, добывая товар на продажу. Просто смотрит, не попадется ли полезная вещь. А что тут найдешь? Пластмассовые канистры, рваные оконные сетки да матрасы с вылезшей наружу ватой.
