Cамо здание также связано с военной темой: его не успели закончить перед Первой мировой войной. В результате предусмотренная по проекту система подачи тёплого воздуха снизу к постаменту натурщиков не была установлена в 1914 году. Нужно ли говорить, что этой системы нет в здании до сих пор. Но развалины корпуса скульпторов в глубине двора – результат не военных действий, а банального пожара.
Дойдя до конца квартала, мы оказываемся на своеобразной площади, куда с одной стороны подходит переулок Некрасова (в честь дореволюционного русского поэта, критического реалиста Николая Александровича Некрасова), а с другой – Софиевская улица (в советское время – улица Короленко в честь дореволюционного писателя Владимира Галактионовича Короленко, жившего на Украине и писавшего, естественно, на том же литературном русском языке).
Именно эту площадь использовал Никита Сергеевич Михалков в трагической сцене фильма «Раба Любви». Героя Родиона Рафаиловича Нахапетова – революционера-подпольщика Виктора Николаевича Потоцкого – безжалостно расстреливают деникинские контрразведчики на глазах у успевшей полюбить его главной героини – Ольги Николаевны Вознесенской в исполнении Елены Яковлевны Соловей. Кстати, есть версия, что прототип героини – актриса Вера Холодная (Вера Васильевна Левченко) – сама сотрудничала с большевистским подпольем и за это ликвидирована белыми. При съёмках фильма ещё не были в ходу кондиционеры, пластиковые окна и спутниковые телевизионные тарелки. Так что единственное, что пришлось маскировать, – мощный бронзовый бюст (на высоком пьедестале с текстом указа о втором награждении званием Героя Советского Союза) министра обороны СССР с 1957-го по 1967-й год Родиона Яковлевича Малиновского (два Родиона в одной сцене много даже для любителя пофантазировать Никиты Михалкова – хотя актёр стал Родионом только вследствие ошибок нескольких канцеляристов, а от матери Галины Антоновны Прокопенко получил имя в честь подпольного отряда, чьей связной она была во время Великой Отечественной войны, в том числе и в момент его рождения: Родина).
Поворачиваем по Софиевской и без страха проходим мимо дома № 19. Сейчас в здании Одесский апелляционный административный суд. Во времена моего детства в нём размещался Военный трибунал Одесского военного округа. Между дверьми был виден часовой с автоматом Калашникова, причём меня – подростка – почему-то особенно привлекал блестящий на солнце штык-нож.
На следующем квартале нас ждёт группа из трёх красивых четырёхэтажных домов. В отличие от Санкт-Петербурга этажность домов по кварталам города весьма различается. Поэтому такая группа из трёх домов одинаковой высоты и стилистической близости очень привлекает. Все дома построены известным одесским архитектором Юрием Мелентьевичем Дмитренко. Нас интересует средний из них – дом № 11. В этом доме жил легендарный подводник, уроженец Одессы Александр Иванович Маринеско.
Если мы пройдём до конца улицы Софиевской, то увидим, что она переходит в спуск, весьма логично переименованный в спуск Маринеско. Справа по спуску здание с видимыми следами разрушения флигеля. Это здание – как и упоминавшееся здание между улицей Гарибальди (Польской, Качинского) и Польским спуском – тоже объединяет две улицы: спуск Маринеско и Приморскую улицу. Но в связи с разрушением части здания проход этот закрыт.
Спуск Маринеско упирается в железнодорожную эстакаду, по которой идут поезда в Одесский порт. За мостом начинается известный по песне «Шаланды, полные кефали» район города Одессы – Пересыпь (он построен на пересыпи – песчано-ракушечной косе, отделяющей от моря лиманы – солоноватые озёра – в устьях рек Большой и Малый Куяльник; кстати, название Куяльник считается родственным названию реки Каяла, где несчастливо завершился поход – полк – князя Игоря Святославича Рюрикова). Начинается он улицей Черноморского казачества – того самого, которое штурмовало Хаджибейскую крепость. Улица ведёт в спальный район – посёлок Котовского, а параллельно ей в центр ведёт упоминавшаяся улица Атамана Головатого.
Кстати, в советское время улица Головатого носила имя «улица Богатого». На мой вкус, логика немного нарушена: головатый должен стать богатым, а не наоборот.
По составу магазинов, ателье и т. п. первый квартал улицы Черноморского казачества (переименованной, что характерно, из улицы Московской) в советское время напоминал главную улицу маленького провинциального городка. Сейчас, дополняя это впечатление, на улице даже разместили «Музей истории и развития Украинского казачества» – вернее, маленький музейчик. Специально не интересовался, но, ежедневно (а иногда и несколько раз в день) двигаясь по улице Черноморского казачества на работу, ни разу не видел, что музей открыт.
Движение в глубь Пересыпи – тем более пешком – никак не входит в планы нашей экскурсии «Одесса военная». Хотя, глядя на остановленные и разрушающиеся здания заводов, из которых на 90 % состоит улица, можно представить, что война закончилась только что…
Итак, мы остановились перед въездом на Пересыпь, чтобы посмотреть памятник Александру Маринеско. Можно спорить о художественных достоинствах памятника (скульптор Алексей Владимирович Копьёв и архитектор Василий Иванович Мироненко установили множество памятников в городе – почему-то именно в то время, когда Мироненко был главным архитектором Одессы). Куда большие споры вызывает и сама биография легендарного капитана третьего ранга и обстоятельства «атаки века». Но Одесса не может не гордиться тем, что её уроженец – самый результативный советский подводник.
Снайпер, моряки-разведчики и маршал Победы
Возвращаемся к точке бифуркации, то есть к углу переулка Маяковского и улицы Преображенской. Для этого нам нужно подняться по спуску Маринеско. «Подняться по спуску» – нормальное выражение в городе, где все улицы, имеющие значительный уклон, называются спусками. В Одессе сугубо теоретически это можно объяснить экспортным характером порта во времена становления города: грузопотоки вниз – в порт – превалировали над грузопотоками наверх – из порта. Но как же быть с Андреевским спуском в Киеве и с Васильевским спуском в Москве?
В любом случае нужно двигаться наверх. Сделать это лучше на любимом транспорте одесситов – на такси (поговорка «в Москве всё близко: одна остановка на такси» сочинена не москвичами, а одесситами). Недаром Адам Казимирович Козлевич, восстановив «Антилопу-Гну», вернулся на ней не в сонный Арбатов, а в весёлый Черноморск. Он даже способствовал браку Остапа Ибрагимовича Бендера и Зоси Викторовны Синицкой в оптимистической редакции «Золотого телёнка» (см. главу «Адам сказал: так надо» и экранизацию 2006 года с Олегом Евгеньевичем Меньшиковым в главной роли – по мнению некоторых критиков, это единственный творческий неуспех актёра).
В результате Остап Бендер смог потрудиться управдомом в доме № 47 по Екатерининской улице (в те времена – улице Карла Маркса), что и засвидетельствовано соответствующей табличкой.
Бизнес-потомки Козлевича объединены примерно в 35 фирм. Среди служб такси есть даже чисто женская: чтобы представители слабого пола не боялись садиться в такси, в этой службе за рулём автомобилей розового цвета сидят водители-женщины.
Но ещё проще поднять руку. Вторая либо третья машина (первую – как опытные конспираторы – мы не берём) за скромное вознаграждение станет «Вашим персональным автомобилем» на несколько минут, нужных, чтобы доехать от начала спуска Маринеско до угла Преображенской и Щепкина (она же – Елисаветинская).
Впрочем, как конспираторы, мы не возвращаемся тем же путём, а просим водителя повернуть направо в небольшой переулок напротив Одесского Художественного музея. Заметим, что первой владелицей здания, впоследствии превращённого в музей, была Ольга Станиславовна Потоцкая. Тем не менее в сознании одесситов усадьбу связывают с именем её матери – Софии, в честь которой назван не только знаменитый Софиевский парк в Умани, но и улица, где музей стоит.
Пока мы высказывали это замечание, мы уже проскочили уютный переулок Ляпунова и повернули налево к зданию в античном стиле. Это областная научная библиотека Одессы – библиотека имени Горького или «горьковка». С левой стороны от входа мемориальная доска с горельефом женщины в военной форме. Ниже фигуры надпись: «Здесь в 1941 году работала Герой Советского Союза участница обороны Одессы и Севастополя снайпер Людмила Михайловна Павличенко». Людмила Павличенко – самый знаменитый снайпер Великой Отечественной войны. За год – с июня 1941 по июнь 1942 года – она уничтожила 309 фашистов, в том числе 36 снайперов противника. После тяжёлого ранения Людмила Павличенко была включена в состав делегации, направленной в США и Канаду. Её принимал президент США, но более всего запомнилось выступление Павличенко в Чикаго. С солдатской прямотой она сказала многотысячной аудитории: «Джентльмены! Мне двадцать пять лет. На фронте я уже успела уничтожить триста девять фашистских захватчиков. Не кажется ли вам, джентльмены, что вы слишком долго прячетесь за моей спиной?!» Американцы – народ в массе своей открытый и очень честный – горячо поддержали «неполиткорректного» оратора. А в самих воспоминаниях Павличенко есть очень интересные строки о приёме, который устроил в её честь Чарлз Спенсёр Чарлз-Спенсёрович Чаплин. Причина внимания великого актера и режиссёра к великому снайперу – отдельная и непростая тема. Это внимание не ограничивается только антифашизмом Чаплина либо банальным любопытством. Однако более подробно эту тему развивать не будем – желающие могут посмотреть в Интернете соответствующую часть статьи Сергея Сергеевича Юреньена, посвящённую фильму «Новые времена».
