— Думаю, да, — ответил врач.
— Мне бы хотелось на неё взглянуть.
— Дмитрий Ильич, спуститесь, пожалуйста, с молодым человеком в отдел охраны, — сказала врачу Маргарита Львовна. — Пусть они покажут запись.
— Хорошо, — Дмитрий Ильич встал.
Все поднялись и направились к выходу из кабинета.
— Вы, милая, зажигайте на ночь церковные свечи, — советовала Маргарите Львовне ясновидящая, торопясь по коридору за Тимом и доктором. — Зажигайте их и ставьте по углам…
На первом этаже, в помещении отдела охраны, молодой очень полный охранник, представившийся Лёвой, быстро нашёл нужную плёнку.
— Запись сделана в ту ночь, когда сумасшедший доктор убил медсестру, — сказал он. — Примерно за два с половиной часа до убийства.
Он заправил кассету в аппарат и на экране появился безлюдный коридор. Антонида Ивановна с Тимом придвинулись к монитору. Некоторое время коридор на экране пустовал. Наконец справа вдоль стены прошла какая-то женщина и скрылась за дверью.
— Да, да, вот оно! — воскликнул Тим. — Что-то тёмное проплыло вдоль стены!
— Это была женщина, — сказала Антонида Ивановна.
— Это уборщица, — пояснил Лёва. — Она уходит обычно в половине одиннадцатого… Вы посмотрите сначала.
Он перемотал запись и на экране снова возник тот же коридор.
— Вы не на уборщицу смотрите, а на то, что слева от неё, — сказал Антониде Ивановне Тим.
При повторе ясновидящая, наконец, рассмотрела тёмное пятно, проплывшее вдоль стены. Пятно держалось на экране считанные секунды. Оно действительно отдалённо походило на силуэт человека и передвигалось не по полу, а как будто плыло по воздуху.
— Запись сделана на втором этаже? — уточнил Тим.
— Да, — кивнул охранник. — Милиция считает, что тень — это дефект записи…
— Она видна вполне ясно и движется уверенно, как будто знает, куда идёт, — сказал Тим после третьего просмотра. — Кстати, а куда она идёт?
— К лестнице, — ответил Дмитрий Ильич. — А позади неё — здесь просто не видно — дверь реанимационного отделения.
— У вас в тот вечер никто не умер? — спросила у него ясновидящая.
— Никто.
Несколько секунд Антонда Ивановна задумчиво молчала.
— Всё ясно, — наконец сказала она. — На плёнку случайно попал бес, поселившийся в вашей больнице. Я ещё в кабинете Маргариты пыталась понять, что же это за сущность, и получила за своё любопытство такой удар по мозгам, что у меня до сих пор голова гудит. Это бес, вне всякого сомнения — бес, причём очень сильный. И перенесён он сюда с кладбища!
— Как это — перенесён? — Толстяк-охранник недоумённо уставился на неё. — И почему — с кладбища?
— Антонида Ивановна — сильный экстрасенс и ясновидящая, — пояснил доктор, — к её словам стоит прислушаться.
— Беса кто-то перенёс сюда, — сказала Антонида Ивановна. — Перенёс или умышленно вызвал, руководствуясь какими-то своими мотивами… Например, местью…
Она снова замолчала, откинувшись на стуле и полузакрыв глаза. Никто не решался нарушить тишину. Наконец она болезненно сморщилась, тряхнула головой и повела руками, как будто отмахиваясь от кого-то.
— Бес, тёмный бес, я его чую, его флюиды не дают мне сосредоточиться… Скорее всего, его никто не вызывал специально, он случайно попал сюда с каким-то человеком… С женщиной…
— С женщиной? — переспросил Тим. — Но если допустить, что во всех трёх маньяков вселялся именно он, то он должен был попасть сюда с мужчиной…
— Бес — это женщина? — не понял Лёва. — А разве они бывают женщинами?
— Согласно одной из демонологий, бесы, как и люди, разделяются на существ мужского и женского пола, — пояснил Тим. — Бывают ещё бесы третьего пола…
— Это "голубые", что ли? — Лёва усмехнулся.
— Согласно другой демонологии, у бесов вообще не бывает полов, — словно не услышав его вопроса, продолжал молодой человек в изумрудных очках. — Они бесполые…
— Тихо! — воскликнула Антонида Ивановна, обрывая их разговор.
Она поднесла пальцы к вискам и закрыла глаза.
— Да, он попал сюда с женщиной… — заговорила она, словно прислушиваясь к чему-то. — Попал с кладбища… Он вселился в неё… Нет, не могу! — Она испустила стон. — Не даёт, стирает информацию, посылает волны сильной боли… — Тяжело опираясь о край стола, она начала подниматься, но, не удержавшись, снова опустилась на стул. — Я должна выйти из этого здания… Скорее на воздух… Прочь отсюда, иначе он меня доконает…
Тим поддержал её под руку.
— Говорить можно что угодно… — скептически начал Лёва, но Дмитрий Ильич его перебил:
— А я думаю, в этом что-то есть, я сам однажды столкнулся с совершенно необъяснимым явлением…
— Тимофей, будь добр, проводи меня до машины, — страдальческим голосом сказала Антонида Ивановна. — Я больше ничего не хочу слышать об этих происшествиях, даже думать о них не хочу… А то, я чувствую, ещё немного — и у меня лопнут мозги…
Дмитрий Ильич проводил ясновидящую и её спутника до выхода из больницы.
Прощаясь, они с Тимом обменялись рукопожатием.
— Я ещё загляну к вам, — сказал Тим.
— Будем ждать, — ответил доктор.
Молодой человек появился на следующий день. Его сопровождал товарищ — светловолосый парень в потёртых джинсах и майке, года на два моложе него. На груди у обоих висели причудливого вида амулеты.
Светловолосый нёс объёмистую сумку. Войдя вместе с Тимом в комнату к охранникам, он сразу опустил её на пол и перевёл дух.
Дежурил не Лёва, а долговязый лысоватый мужчина лет тридцати пяти, по имени Михаил. Наслышавшись о вчерашнем посещении ясновидящей, он сразу догадался, кто перед ним.
— А-а, экстрасенсы! — Он заулыбался. — Ну, и что нового? Привидение будем ловить?
— Будем, — твёрдо ответил Тим.
Через пять минут в комнату вошёл вызванный по телефону Дмитрий Ильич.
— У меня есть для вас новости, — он отвёл Тима в сторону. — Похоже, Антонида Ивановна была права насчёт кладбища и женщины. Пойдёмте со мной…
Они вышли в холл.
— Я навёл справки о людях, которые лежат у нас в реанимации, — сказал доктор. — Есть там один человек, который доставлен прямиком с кладбища. Это женщина. Она была на похоронах своей родственницы… Я разговаривал с реаниматологом. Он говорит, что история там вышла такая. Эта женщина, Сайтарова, отделилась от группы провожающих и пошла прогуляться между могилами. Её хватились через какое-то время, пошли искать и нашли лежащей без сознания. Она лежала на могиле…
— Какой могиле? — Тим пристально посмотрел на него сквозь изумрудные стёкла. — Чьей?
Дмитрий Ильич пожал плечами.
— Не знаю. Вадим тоже не знает. Всё, что ему известно, это что женщина шла по кладбищу и вдруг потеряла сознание. На "Скорой" её доставили сюда. Это было месяц назад.
— Кажется, тогда же и объявился у вас первый маньяк?
— Да, буквально через пару дней. Керимов ворвался в женскую палату в ночь с восемнадцатого на девятнадцатое, а эту больную привезли шестнадцатого.
— Каково сейчас её самочувствие?
— В сознание так не пришла. Лежит в коме. Предполагается поражение нервной системы, какое бывает при сильном стрессе… Состояние очень тяжёлое, шансы, что она выйдет из комы, практически нулевые.
Тим несколько секунд молчал, задумавшись.
— Могила… — проговорил он. — Интересно. Надо будет узнать, что это за могила.
— Наверно, это можно выяснить у родственницы, которая иногда навещает её, — сказал доктор. — Тут есть ещё одна странность. Эта пациентка начала очень быстро полнеть. При поступлении сюда её вес был семьдесят три килограмма, а сейчас она весит все двести!
Тим удивлённо свистнул.
— Но её ведь, наверно, кормят через трубку?
— Конечно. Причём, как и положено в таких ситуациях, глюкозой и низкокалорийной пищей. Однако жир продолжает накапливаться. Видимо, произошёл какой-то гормональный сбой.
— Действительно, странно.
— И это ещё не всё. У неё иногда самопроизвольно останавливается сердце, причём на весьма продолжительное время. Оно может остановиться на двадцать минут, может и на полчаса. Все усилия запустить его ни к чему не приводят. Вадим мне говорил, что однажды ночью оно у неё вот так остановилось. Что только не делали — применяли электрошок, адреналин — всё бестолку. И вот, проходит полчаса, её уже в морг приготовились отправить, и вдруг медсестра замечает, что она шевелится. Она ожила через полчаса, представляете? Сердце каким-то образом само собой запустилось!
— А мозг? — спросил Тим. — Он ведь умирает через пять минут после остановки сердца.
— Сканирование мозга показало, что большая часть его вещества не пострадала, хотя в некоторых отделах произошли необратимые изменения. Короче, несмотря на все странности, всё говорит за то, что пациентка скорее жива, чем мертва, хотя, по большому счёту, не жилец. При таком течении болезни жить ей осталось считанные дни.
