— Нет, не сказала, — помедлив, призналась Луиза.
— А почему?
— Я не верю, что это сделал доктор!
— Почему это вы не верите? — мрачно спросил Ловаш.
— Ну какие у него причины?
— Да вы же сами говорили! Ревность, месть… Надо только намекнуть об этом в милиции, а остальное они и сами додумают. Знаете что? — вдруг осенило Ловаша. — Собирайтесь и идите в милицию. И расскажите там все, что вам известно.
— Мне ничего не известно, — отступила Луиза. — Это только мои предположения…
— Тогда поделитесь с ними своими предположениями!
— Ой, Йожи, ничего хорошего из этого не выйдет!
Быстро оценив ситуацию, Ловаш понял, что ему, если Луиза все расскажет, это будет выгодно сразу по двум причинам: во-первых, появится улика против доктора, во-вторых, сам Ловаш уже не будет в центре внимания. И тогда наступит подходящий момент, чтобы предъявить завещание.
— Собирайтесь, вам говорят! — грубо сказал он.
Но Луиза не двигалась с места.
— Нет! — твердо произнесла она. — А если доктор не виноват?
— Я не хочу заставлять вас силой… — взорвался Ловаш. — Вы знаете, я не такой человек! Но если вы будете ломаться… я за себя не ручаюсь! Черт побери! Я не собираюсь спорить с какой-то глупой бабой!..
Крики стали слышны на улице. Стоявший у калитки лейтенант Кепеш понял, что пора вмешаться. Он слышал голоса — мужской, похожий на голос Йожефа Ловаша, раздраженно кричал, а женский, который мог принадлежать только Луизе, виновато оправдывался. Вдруг раздался пронзительный крик, затем глухой шум, и все стихло.
Кепеш перемахнул через забор, в два прыжка подскочил к дому и распахнул дверь. Увидев распростертое на полу тело, он в первый момент растерялся.
Склонившаяся над телом женщина выпрямилась и удивленно посмотрела на лейтенанта. Это была Луиза, в руках она держала моток веревки, рядом валялась скалка.
— Вы его вот этим?.. — спросил лейтенант, кивнув на скалку.
— Этим, — с виноватым видом сказала Луиза. — А что мне оставалось делать?
— Он мертв?
— Что вы… я старалась ударить не очень сильно.
— А зачем вам веревка?
— Я хотела его связать. Вы же не знаете моего племянника!
— Неужели он преступник? — изумился Кепеш. — Уберите-ка веревку и облейте его холодной водой.
Ловаш открыл глаза.
— Где я? — Увидев Кепеша, он тут же вспомнил вчерашний разговор в милиции и сел. — Как вы здесь оказались?
Кепеш решил предоставить этот допрос капитану Поочу.
— Собирайтесь, — приказал он, — и следуйте за мной.
4Подходя к кабинету, капитан Пооч увидел сидевших в коридоре Луизу и Ловаша.
— Я как раз был у тети Луизы… — поднимаясь, начал Ловаш.
— Сейчас все расскажете, — сказал Пооч и вошел в комнату.
Лейтенант Кепеш сидел за своим столом.
— Разрешите доложить: этих двоих доставил я.
— Видел, — кивнул капитан. — Что случилось?
— По вашему распоряжению я отправился к Луизе за описанием внешности Гезы Халаса и у нее застал Ловаша, который, как выяснилось, доводится ей племянником. Они из-за чего-то поссорились, и женщина ударила молодого человека по голове так, что он потерял сознание. — На всегда строгом лице Кепеша промелькнула тень улыбки.
— Понятно. Позовите их сюда.
Луиза и Ловаш вошли в комнату.
— Садитесь. — Пооч указал на стоявшие возле стола стулья. — Вы, оказывается, знакомы, больше того — даже родственники. Причем вы оба забыли мне об этом сообщить. Прошу вас меня не перебивать, — он жестом остановил Ловаша, который хотел что-то сказать. — Вы будете говорить, когда я вас спрошу. Я полагаю, что вы, молодой человек, не собирались вводить нас в заблуждение. А вы, сударыня, при первом нашем разговоре намеренно скрыли имя вашего племянника. Значит, вы его не хотели называть?
— Да.
— Вам известно, где находился ваш племянник в пятницу в пять часов вечера?
— Нет.
— Вы не видели его в доме, где произошло убийство, в это время?
— Не видела.
— Расскажите, тетушка, что вы тогда видели! — не удержался Ловаш.
— Вы что-нибудь видели? — спросил капитан.
— Да, видела, — сказала Луиза и, помедлив, добавила: — Я видела доктора Хинча. Около пяти он поднимался по лестнице на двадцатый этаж.
— Откуда вы так точно знаете время?
— Потому что ровно в пять к доктору пришла пациентка.
— А вы видели, как доктор вернулся?
— Нет. Я проводила пациентку в приемную, а сама ушла на кухню.
— А дверь вы оставили открытой?
— Нет. Дверь я закрыла. Я не хотела, чтобы доктор знал, что я за ним подглядывала, он из-за этого сердится. Но потом я слышала, как доктор вернулся и прошел к себе в кабинет. Тогда я пошла и открыла дверь.
— Зачем?
— Я думала, Ева зайдет рассказать мне, что за шум был у нее наверху.
— Шум?.. До этого вы утверждали, что ничего не слышали?
— Я не была уверена. Мне только почудилось, и я решила, что господин доктор пошел наверх посмотреть, что там случилось.
— Но почему вы мне сразу об этом не сказали?
— Тогда я еще не знала, что случилось!
— Как не знали? Я же сам поставил вас об этом в известность!
— Да, но… я была так растеряна, — выкручивалась Луиза. — Толком не помню, что я тогда говорила.
— Зато я помню.
— Все случилось неожиданно… А сейчас я хочу кое-что добавить.
— Все, что вы сейчас скажете, мы занесем в протокол.
— Теперь я скажу все, что знаю.
— Тетушка, — снова вмешался Ловаш, — расскажите, какая связь была между доктором и Евой?
— А между ними была связь? — спросил Пооч.
— Ну… В общем, доктор не прочь был поухаживать за Евой, но она дала ему от ворот поворот. Да еще назвала глупой старой обезьяной. Господин доктор страшно обиделся и потом все вспоминал об этом.
— Так, что еще?
— Еще этот Геза, — смущенно произнесла Луиза, — много раз встречался с Евой в квартире у доктора. Я не хотела об этом говорить, потому что Ева умерла.
— Они встречались до или после смерти Михая Борошша?
— До смерти Борошша. А потом Геза ходил прямо к Еве. И больше они у доктора вместе не бывали.
— Как проходили эти встречи? — спросил Пооч. — Я хочу спросить, какова была цель этих встреч? Это были любовные свидания?
— Да, — потупившись, сказала Луиза.
— Вы в этом уверены или это ваши предположения?
— Мои предположения. Они запирали дверь.
— Так, понятно, — кивнул Пооч.
Лейтенант Кепеш быстро стучал на машинке.
— Хотите что-нибудь добавить к своим показаниям? — спросил капитан.
— Нет, — тихо ответила Луиза. — Вроде бы нет.
— В таком случае, — капитан повернулся к Ловашу, — теперь, молодой человек, ваша очередь. Вы, сударыня, подождите пока в коридоре. — Когда Луиза вышла, Пооч спросил: — Вы сейчас впервые об этом слышали?
— Нет. Тетя мне уже все рассказала.
— Вот как! И вы не сочли нужным сообщить нам об этом?
— Я сам только сегодня узнал, — сказал Ловаш, стараясь не смотреть следователю в глаза.
Пооч изменил тему разговора.
— Вы бы узнали драгоценности Евы Борошш?
— Да, — без колебаний ответил Ловаш. — Конечно, узнал бы!
— Вот, взгляните, — Пооч достал из ящика стола брошь и положил перед Ловашем. — Это принадлежало Еве?
— Да.
— Мы обнаружили эту вещь в квартире Жофии Бакони. Как она могла к ней попасть?
— Украла! Вот как! — воскликнул Ловаш.
— Вы это знаете наверняка или только предполагаете?
— Я в этом совершенно уверен. Ева говорила, что эта брошка у нее пропала.
— Знаете, сколько она стоит?
— Так, приблизительно.
— Мы ее оценили. Она стоит тридцать тысяч форинтов. Редкая антикварная вещь. Где вы находились в пятницу в пять часов вечера?
— В кафе «Фиалка».
Пооч заглянул в блокнот.
— Согласно показаниям официантки, вы пришли в кафе в пять тридцать.
— Официантка ошиблась! — покраснев, сказал Ловаш.
— А где вы были сегодня утром между половиной восьмого и без четверти восемь?
— Ехал в трамвае.
— Когда вы пришли на работу?
— Около восьми.
Пооч снова заглянул в свой блокнот.
— Ваш начальник утверждает, что сегодня вы опоздали на десять минут.
— Он ошибся. Невнимательно посмотрел на часы.
— Так. Я вам сейчас кое-что покажу. Товарищ лейтенант, позовите гражданку Келемен. — Когда вошла Луиза, Пооч положил на стол фотографию. — Вот, взгляните.
— Это Жофия, — побледнев, прошептала Луиза.
Йожеф посмотрел на фотографию, сначала издалека, потом взял в руки.
— Что с ней случилось? — хрипло спросил он.
— Ее убили.
— Кто ее убил? — Ловаш быстро положил фотографию.
