Наиболее надежным считался способ, применявшийся еще в годы Первой мировой войны, это было непосредственное сопровождение бомбардировщиков до цели и обратно. В Боевом уставе истребительной авиации 1940 года подчеркивалось: «Сопровождение других родов авиации при выполнении ими своих боевых задач является одной из основных задач боевой деятельности истребительной авиации. Сопровождение может производиться на глубине не более 80% радиуса действия истребителя с учетом времени воздушного боя на маршруте и только в условиях нормальной видимости».
Однако еще в конце 20-х годов военные специалисты пришли к выводу, что данный способ непригоден для использования фронтовыми истребителями, так как дальние или тяжелые бомбардировщики осуществляли полет к цели на больших высотах и на расстояние, превышавшее в 2—3 раза радиус действия истребителей. В тот период пришлось обратиться к реализации идеи, сформулированной еще в 1916 году И.И. Сикорским. Тогда для сопровождения воздушных кораблей «Илья Муромец» исследовались пути создания истребителей дальнего сопровождения. Эти истребители уже появлялись в эскадре воздушных кораблей — строившийся малой серией «Сикорский» С-16.
К 30-м годам тяжелая бомбардировочная авиация сделала «большой скачок» в своем развитии — в связи с этим сопровождать их до цели могли лишь специально сконструированные истребители. Они создавались двухмоторными, и нередко — многоместными. Это была самостоятельная и, как оказалось впоследствии, тупиковая ветвь развития истребительной авиации.
Непосредственное сопровождение, оставаясь наиболее простым и надежным способом, являлось в то же время и неэкономичным, особенно если бомбардировщики выполняли боевое задание мелкими группами. Соотношение бомбардировщиков и истребителей прикрытия в каждом отдельном случае зависело от активности истребителей противника на маршруте полета и в районе цели. В условиях наличия господства в воздухе группу из 30—40 бомбардировщиков должна была прикрывать группа истребителей в составе 18—30 самолетов. Впоследствии эта цифра увеличилась и к началу 40-х годов могла превышать в 2—3 раза численность сопровождаемых бомбардировщиков. При этом должен был прикрываться каждый отставший от боевого порядка бомбардировщик, который брался под охрану истребителями до места своей посадки. К началу Великой Отечественной войны в истребительном конвое появились группы различного тактического назначения. Так, предполагалось выделять 1/3 сил истребителей в группу непосредственного прикрытия и 2/3 сил в ударную группу, которая должна была следовать в 200 м позади общего боевого порядка с превышением в 50—100 м. Однако деление истребителей на группы тактического назначения — ударную и прикрывающую — допускалось только при одновременном вылете не менее 30—45 самолетов.
Этот способ боевых действий истребителей имел и другие недостатки. Прежде всего обычно не назначался командир смешанной авиагруппы. В боевом уставе истребительной авиации 1940 года подчеркивалось: «Командир истребителей сопровождения не подчиняется командиру охраняемой части (соединения), а действует самостоятельно согласно поставленной общей задаче по сопровождению». Этим самым фактически нарушался принцип единоначалия в управлении смешанной авиационной группой.
В 30-е годы легкие бомбардировщики новых типов перестали нуждаться в непосредственном истребительном прикрытии. Они стали живучими, получили эффективное оборонительное вооружение, а главное — их скорости стали соизмеримыми со скоростями истребителей. Таким образом, непосредственное сопровождение как способ обеспечения боевых действий других родов авиации потеряло свое значение.
Однако практика использования авиации в вооруженных конфликтах межвоенного периода реанимировала данный способ, поскольку, как оказалось, цели для бомбардировщиков и штурмовиков чаще всего выбирались в тактической зоне обороны противника. По этой же причине актуализировался другой способ обеспечения боевых действий ударной авиации — так называемое «выметание» (фактически — вытеснение) самолетов противника из района, где бомбардировщики должны были пересекать линию фронта. Его суть заключалась в том, что истребители прибывали в район боевых действий за 5 минут до подхода бомбардировщиков, вытесняли истребители противника и прикрывали группу до конца выполнения боевого задания. При применении этого способа экономились силы истребителей, повышалась их активность: одна-две истребительных авиационных эскадрильи могли прикрыть 1—2 полка бомбардировщиков или штурмовиков. Однако его недостатком являлось то, что бомбардировщики прикрывались только в районе цели, а при подходе к ней действовали самостоятельно и были весьма уязвимы для атак истребителей противника.
При выполнении задач по поражению наземных объектов истребителями применялись: эшелонированные действия, сосредоточенные удары и так называемая свободная охота.
Эшелонированные действия должны были применяться для уничтожения различных объектов противника на поле боя, в районах сосредоточения или боевого развертывания. Этот способ боевых действий был присущ формированиям только лишь истребительной авиации, так как предполагалось, что бомбардировщики для повышения эффективности своих действий будут наносить сосредоточенные удары.
Применение мелких групп самолетов для ведения штурмовых действий вместе со стремлением повысить их эффективность преследовало цель применения доразведки объектов ударов. Уже отмечалось, они стали тщательно маскироваться, однако большая часть объектов удара к началу 40-х годов получила значительную мобильность. Это и требовало доразведки. В отдельных случаях ее удавалось провести силами истребителей, дежуривших в зонах. Однако при этом главная трудность заключалась в передаче данных о противнике экипажам ударной группы, так как радиосвязь еще не стала повседневной действительностью. Если при действиях по стационарным целям на поле боя выходили из положения, сбрасывая вымпелы с сообщениями о цели в районе командного пункта, то при действиях по подвижным целям и в глубине расположения противника этот способ передачи данных явно не годился.
При наличии противодействия со стороны истребителей противника боевой порядок истребителей при ведении эшелонированных действий предполагалось строить из двух групп: ударной и прикрывающей. Атаку наземной цели рекомендовалось осуществлять с высот от 300—400 до 10—15 метров, с применением пулеметно-пушечного огня и мелких осколочных бомб.
Следует отметить, что в предвоенный период действия истребителей плохо увязывались с конкретными задачами, которые решали подразделения и части наземных войск. Авиация как бы действовала сама по себе, решая собственные задачи в отрыве от общих целей боя или сражения. Вопрос взаимодействия не раз на разных уровнях поднимался общевойсковыми командирами, однако вплоть до начала войны так и не был решен.
Действуя по наземным целям, части истребительной авиации могли решать поставленные им задачи и нанесением сосредоточенных ударов. Такой удар мог быть нанесен всем составом или частью сил авиационной эскадрильи (бригады) в достаточно короткий промежуток времени. Критерии по плотности бомбового залпа для классификации или хотя бы идентификации сосредоточенных ударов в рассматриваемое время еще не вырабатывались. Поэтому сосредоточенные удары могли наноситься довольно крупными по составу авиационными группами, насчитывавшими более сотни самолетов.
По предвоенным взглядам сосредоточенные удары предполагалось наносить составами полков истребительной авиации с применением авиационных бомб. Прицеливание в ударной группе мог осуществлять как ведущий экипаж полка, так и ведущие эскадрилий или более мелких групп. Высота бомбометания определялась требованиями обеспечения безопасности боевого порядка от огня системы вражеской противовоздушной обороны, а также от применяемых группой боеприпасов. В отличие от сосредоточенного удара бомбардировочной авиации, истребители, выполняя сосредоточенный удар, могли осуществлять два-три захода на одну и ту же цель.
Помимо двух перечисленных способов истребители, действуя по наземным целям, могли применять «свободную охоту». Этот способ боевых действий представлял собой свободный полет одиночного самолета или авиационного звена с задачей осуществления самостоятельного поиска вражеских целей и последующей атакой их по своему усмотрению. К началу 40-х годов появились некоторые ограничения степени свободы экипажа-охотника — ему стали указывать характер цели, подлежащей уничтожению, примерный маршрут полета или район ее поиска.
Не снималась с истребительной авиации и задача ведения воздушной разведки. При этом предполагалось, что летчики могли эффективно применять как визуальное наблюдение, так и воздушное фотографирование (плановое или перспективное).
