Даллес то ли запамятовал, то ли сознательно заметал следы, так как именно он выдал агенту абвера Габриэлю имена целого ряда заговорщиков.
Задним числом Даллес сетует, что Запад не уделил участникам заговора 20 июля 1944 года «достаточного внимания» и не оказал «необходимой поддержки». Ход мыслей американского разведчика довольно путаный, но все же его можно проследить. В беседах с агентом абвера Габриэлем он не раз заявлял о том, что, скорей всего, Германия будет уничтожена как единое, централизованное государство. На смену ему придет, как когда-то было, союз слабо связанных, а еще лучше не связанных между собой немецких земель. Политически и экономически Германия должна зависеть от США и не конкурировать с ними, быть послушным орудием в руках американцев. Такая позиция вряд ли могла вдохновить прозападное крыло антифашистского Сопротивления, и его представители добивались от Запада хоть каких-то гарантий для создания демократического государства на немецкой земле. Но тот же Даллес был категорически против.
Прозападные германские оппозиционеры не знали, что именно Советский Союз вступил в острую полемику с англо-американскими союзниками на Тегеранской конференции в 1943 году, на которой рассматривался вопрос о послевоенном устройстве Германии. Советский Союз внес тогда предложение об образовании единого, демократического, миролюбивого германского государства. Таким образом, Гердлер, Канарис, другие участники антигитлеровского заговора сами загнали себя в угол. Выступая против СССР, за продолжение войны с ним, они готовили почву для расчленения страны англо-американцами.
Даллес мог поддержать прозападное крыло антифашистского Сопротивления только как веревка повешенного: он так и поступил.
Около двухсот участников заговора 20 июля 1944 года погибли. Из них восемьдесят девять были казнены в тюрьме Плетцензее. Первыми были расстреляны полковник Клаус, граф Шенк фон Штауффенберг, его друг и помощник обер-лейтенант Вернер фон Гефтен, генерал Фридрих Ольбрихт, полковник Альбрехт Риттер Мертц фон Квирнгейм. Генерал-полковник Бек покончил с собой, понуждаемый к этому палачами. Имена выступивших против Гитлера немецких военных, как бы они ни заблуждались относительно будущего выбора Германии или не имели о нем четкого представления, заслуживают уважения. Это были борцы против Гитлера за обновленную Германию.
Германская контрразведка «закодировала» участников антигитлеровского заговора под характерным названием: «Черная капелла».
В отношении «Красной капеллы» Даллес заявил, что первоначально она имела антинацистскую окраску. Но затем якобы превратилась в «организацию по снабжению Красной Армии информацией», а Шульце-Бойзен, который поддерживал перед войной контакты с советским посольством, стал одним из важнейших русских агентов.
Даллес допускает серьезное извращение фактов. Он утверждает, к примеру, что «духовное руководство «Красной капеллой» находилось в руках обер-лейтенанта Шульце-Бойзена». При этом политические взгляды Шульце-Бойзена американский ультрашпион представляет поверхностно и неверно. По-видимому, Даллес, говоря о «духовном руководстве», подразумевал антифашистскую группу Сопротивления Шульце-Бойзена — Харнака, но в ней, мы знаем, объединились люди различных политических ориентаций, которых объединяла лишь общая цель уничтожения фашизма и построение демократической Германии.
В предсмертном письме близким, написанном незадолго до казни, Харро Шульце-Бойзен характеризует собственные взгляды как «еще смутные стремления». Вместе с тем он убежден, что усилия и деятельность его единомышленников оставят «след в истории» и тогда наступит пора справедливости, «взойдет посев». Харро подчеркнул, словно предвидя будущие кривотолки: «Все, что я делал, я делал по воле своего разума, по велению своего сердца, по собственному убеждению. Поверьте, я действовал из самых лучших побуждений».
Он написал в камере стихи-исповедь, где есть следующие строки:
Спроси себя в этот час роковой:
А стоило жизнь так пройти?
Ответ один, он такой простой:
Мы были на верном пути.
Даллеса не устраивало то, что Шульце-Бойзен поддерживал контакты с немецкими коммунистами, в определенной мере разделял их взгляды, считал их товарищами по антифашистской борьбе, более настойчиво, чем другие, стремился к свержению фашистской диктатуры и прекращению губительной для немцев войны. Членов группы Шульце-Бойзена шеф разведки США называет «революционерами, сюрреалистами и прочим сбродом «потерянного поколения»[45].
Не в ладах с фактами Даллес и тогда, когда описывает провал организации Харнака — Шульце-Бойзена. По его утверждению, «Красной капелле» наступил конец, когда в Германию на парашюте был сброшен русский агент, «выдавший все» в руки гестапо.
В архивных делах внешней разведки упоминается о том, что она не знала точно, когда парашютист Альберт Хесслер — Франц попал в руки гестапо и что с ним произошло в дальнейшем. Но это ни в коей мере не может бросить тень на антифашиста-интернационалиста Хесслера. Какие же основания нашлись у Даллеса для клеветнического заявления по его адресу?
Хесслер прибыл в Берлин как отпускник-солдат в середине августа 1942 года. До середины сентября он находился на свободе, встречался со Старшиной и другими членами организации. Но уже примерно в середине июля того же года зондеркоманда «Роте капелле» читала шифропереписку Центра и бельгийской резидентуры Разведупра, почерпнув из нее важнейшие сведения. Именно это обстоятельство, а не парашютист Франц, стало причиной провала организации Харнака — Шульце-Бойзена.
Трудно поверить в то, что Даллес не располагал этой информацией, но допустить это все же можно. Он, как известно, широко пользовался дезинформацией спецслужб рейха, а в ней могло быть все, что угодно.
Проглоченную дезинформацию Даллес превратил в клевету и грубую ложь, преследуя определенные цели в «холодной войне». Они очевидны: дискредитация антифашистского Сопротивления, ориентированного на Восток, как нежелательного и опасного явления, не вписывающегося в схему американского представления о послевоенной Германии и мире вообще.
Позиция, занятая Даллесом, стала определяющей для последующих нападок на «Красную капеллу» в годы «холодной войны».
Неонацисты — те же нацисты, пережившие крах национал-социализма и приспособившиеся к новым условиям действительности. Это могли быть как старые члены НСДАП, так и люди, взгляды которых сформировались в послевоенное время в обстановке «холодной войны».
...В июле 1949 года оперработник легальной резидентуры в Берлине Вадим отправился на очередную встречу с источником информации. Времени было предостаточно, и он неторопливо шел по проверочному маршруту. У газетного киоска остановился, незаметно окинул взглядом одиноких пешеходов и купил газету «Вест эхо», издающуюся в Бадене (Швейцария) и распространяемую в Цюрихе, Берне, Париже и других городах, сунул ее в карман. За столиком кафе, что также входило в комплекс проверочных мероприятий, Вадим принялся рассматривать бульварный листок, ничего особенного не ожидая от него.
Внезапно его внимание привлек заголовок статьи: «Шпионаж и контршпионаж во время Второй мировой войны». Автор — некий Вильгельм Флике. Речь шла о берлинской группе антифашистов, имена руководителей которых — Арвида Харнака, Харро Шульце-Бойзена и Адама Кукхофа — были лишь слегка изменены, но легко угадывались. Упоминалась в этом контексте и Грета Кукхоф.
Отчитываясь в резидентуре о прошедшей встрече, Вадим вспомнил о публикации и показал газету резиденту.
— Это что? Мы разведка, а не читальный зал, — недовольно заметил он. — Если мы такую информацию будем докладывать в Центр, то нашу точку следует закрыть.
Оперработник попросил начальника еще раз взглянуть на публикацию. Он сложил газету таким образом, что статья оказалась на первой странице прямо перед глазами и ее волей-неволей пришлось пробежать.
— Любопытно. Вадим, проследи, будет ли продолжение, а также постарайся выяснить на всякий случай, кто такой Флике.
Вскоре разведчик доложил своему руководителю, что по завершении публикации статьи об организации Харнака — Шульце-Бойзена газета пообещала, что выйдет в свет книга того же В.Ф. Флике под лаконичным, но выразительным названием «Роте капелле». Появление книги не заставило себя долго ждать. В том же году она вышла в Кройцвиге (Германия). Автор книги — сотрудник германской контрразведки, если верить его словам, с 1942 года, с момента активной разработки «Красной капеллы», якобы собирал об этой операции документальный материал: протоколы допросов членов антифашистской организации и расшифрованные телеграммы. Доступ Флике к указанным материалам свидетельствовал о том, что он пользовался доверием руководства РСХА, но в списках руководящих сотрудников службы безопасности рейха не числился. Сам Флике утверждал, что ему якобы было поручено руководством РСХА описать эти события. В случае победы Третьего рейха это было бы свидетельством того, что на пути к поставленной цели национал-социалистам пришлось преодолеть значительные трудности. Затем тональность задания изменилась и выглядела уже так: если вермахту не суждено победить в этой войне, то только потому, что против него тайно выступили могущественные силы. Само повествование походило на беллетристику и повторяло избитую трактовку гестапо о «Красной капелле» как о гигантской, монолитной сети советской разведки, что является злостным оговором антифашистской группы Сопротивления.
