Предстояла еще большая подготовительная работа. Ямасита долго совещался со специалистами, дипломатами и сотрудниками военного шпионского аппарата. Высадку войск в Таиланде следовало обеспечить при помощи передовых отрядов, которые тайно действовали бы там и оградили высаживающиеся японские части от всяких неожиданностей. Генералу был доложен ряд авантюристических планов, он выбрал из них наиболее реальный.
С премьер-министром Таиланда Пибулом Сонграмом, пришедшим к власти в 1938 году в результате государственного переворота, в Бангкоке велись тайные переговоры о размещении японских войск на таиландской территории. Пибул действовал очень осторожно. Он не хотел, чтобы, узнав о переговорах, англичане перехватили инициативу и обеспечили северную границу Малайи, введя войска в Таиланд. Он делал ставку на японцев, не в последнюю очередь потому, что надеялся возвратить перешедшие к англичанам в 1909 году северные провинции Малайи. Но, выдавая Таиланд японцам, он должен был считаться со значительным сопротивлением внутри своей страны. Особенно опасался он возросших демократических сил и основанной в 1928 году Коммунистической партии Таиланда, влияние которой все усиливалось.
Следовало, действуя тактически умно и в тайне от собственного народа, создать для внешнего мира впечатление, будто Таиланд оккупирован Японией и оказался вынужденным пойти на известные уступки. Но в действительности правительство Пибула всячески шло навстречу японцам. Оно предоставило им трамплин для удара по Северной Малайе и открыло путь в Бирму.
Чтобы использовать секретное соглашение с Пибулом, японцам приходилось действовать хитро. Прежде всего надо было, не привлекая внимания, разместить японские войска в южной части Таиланда. Японским. солдатам было выдано несколько тысяч комплектов таиландской военной формы. Немного позднее эти части тайно высадились на юго-западном побережье Таиланда и устремились вглубь, чтобы обеспечить дороги, ведшие из Сингоры и Паттани к малайской границе. За несколько недель до начала нападения эти части были уже на месте. Из Сайгона на запад выступили части дивизии Коноэ и заняли исходные позиции вблизи таиландской границы. Они имели приказ в ночь на 8 декабря перейти границу и как можно быстрее продвигаться к Бангкоку, а затем предложить Пибулу соглашение, обеспечивающее японским войскам полную свободу действий в Таиланде.
Маневр этот удался. Части дивизии Коноэ, отборных императорских войск, вступили в Таиланд и 9 декабря, около полудня, подошли к Бангкоку. Здесь они остановились, и некий майор Такеноути отправился на легковой автомашине в Бангкок с соглашением в кармане.
Однако ему удалось добраться только до аэродрома Дон Муанг. Поблизости от него таиландские патриоты — солдаты и население — блокировали дорогу. Майор приказал сопровождавшим его солдатам открыть огонь. Тогда возмущенная толпа, догадывавшаяся о темной сделке между Пибулом и японцами, убила майора и его охрану. Разогнать толпу удалось только подошедшим войскам.
Одиннадцатого декабря, три дня спустя после начала наступления, премьер-министр Пибул и японский посол в Таиланде Цубогами подписали давно подготовленное соглашение. В нем говорилось: «Для правительства императорской Японии и королевства Таиланд установление нового порядка в Восточной Азии является единственным путем к ее процветанию». Статья 2 соглашения гласила: «Если одна из договаривающихся сторон будет вовлечена в военные действия какой-либо третьей стороной, то Япония и Таиланд как союзники окажут друг другу помощь любыми политическими, военными и экономическими мерами».
* * *
Ранним утром 4 декабря 1941 года на небе еще виднелась бледная луна, когда японский флот вторжения отошел от Хайнаня. Солнце начинало всходить. На мачтах транспортных судов колыхались военные флаги.
Генерал Ямасита находился со своим штабом на борту «Рюи-маpy», па который погрузили также радиоаппаратуру, десантные лодки и всевозможное снаряжение. Совсем рядом плыл «Касии-мару», за ним — остальные суда.
Шестого декабря, за два часа до полуночи, караван миновал мыс Камо и лег на северо-западный курс. Это должно было создать впечатление, будто он движется к Бангкоку. Над транспортами непрерывно кружили самолеты. Японская авиация подняла в воздух для охраны конвоя все самолеты с аэродромов южного Индокитая. В полдень 7 декабря Ямасита получил донесение: сбит английский разведывательный самолет, приблизившийся к каравану.
В двенадцать часов генерал приказал прекратить обманное движение на северо-запад. Следовать к Сингоре и Паттани! Корабли, которые должны были доставить войска в Кота-Бару, тоже двинулись туда прямым курсом. Погода ухудшилась. Низко нависшие облака и туман окутали караван.
В вечерних сумерках с самой южной японской авиационной базы поднялись истребители, чтобы как можно дольше прикрывать подход транспортов к берегу. Несколько самолетов на обратном пути не смогли в темноте найти свою базу и упали в воду. Нападающий понес первые потери в еще не начавшемся бою.
Генерал Ямасита стоял, пригнувшись, па борту «Рюи-Мару» и пристально вглядывался в ночную тьму. Там, впереди, лежал берег. А на корабле офицеры пели старую песню:
«Солдаты наши, храбрее нет на свете, покинули родившую их землю, чтобы вернуться только лишь с победой иль не вернуться больше никогда…»
Броненосцы идут в Сингапур
Тяжелый крейсер «Рипалс», стоявший на якоре в Скапа-Флоу, находился там уже несколько месяцев. Он участвовал в охоте за немецким линкором «Бисмарк», но затем, ввиду нехватки топлива, вынужден был направиться к Ньюфаундленду, а оттуда в Скапа-Флоу, базу флота отечественных вод. В течение всего лета команда несла легкую службу. «Рипалс» был отремонтирован в доке и теперь выглядел вполне хорошо. Несколько дней назад впервые заговорили о выходе в море. И вот теперь на рассвете «Рипалс» должен был отправиться в путь. Следовало ожидать, что «Рипалс» снова будет использован для боевых действий. Конца войны не было видно.
Этому приказу предшествовали долгие препирательства, нечто вроде «перетягивания каната», между министром обороны и первым лордом Адмиралтейства, а также рядом других инстанций.
В апреле 1941 года правительство устами начальников штабов в последний раз пообещало крепости Сингапур, что в случае нападения английская эскадра прибудет туда не позднее чем через восемь-десять дней после начала военных действий на дальневосточном театре войны. Военные приготовления Японии становились все более явными, и поэтому было решено уже в августе отправить в Сингапур соединение военных кораблей. Чтобы удержать японцев от морских операций против крепости, министр обороны предложил первому лорду Адмиралтейства направить в воды Сингапура небольшой, но быстроходный отряд военных кораблей. Министр обороны считал нужным послать туда «Рипалс», еще один старый линейный крейсер или столь же устарелый «Ринаун», а также новый линкор «Герцог Йоркский», строительство которого было еще не вполне закончено. К ним должен был присоединиться один старый авианосец.
Первый лорд Адмиралтейства таким составом не удовлетворился. Он предложил послать линейные корабли «Нельсон» и «Родней», а также «Ринаун», четыре линкора класса «Р» и три авианосца. Авианосцы и линкоры он предусматривал базировать в Тринкомали на Цейлоне, а в случае необходимости перевести оттуда в Сингапур.
Что же касается четырех линкоров класса «Р» — «Ревендж», «Ройял соверен», «Резолюшн» и «Рамиллис», то сии должны были использоваться для конвоев в Индийском океане, но также могли быть быстрейшим образом переброшены в Сингапур.
Министр обороны счел это предложение фантастическим. Он считал линкоры класса «Р» безнадежно устаревшими и для подобных задач непригодными. Ему удалось одержать верх над Адмиралтейством, и он приказал послать в Сингапур линкор «Принц Уэльский», линейный крейсер «Рипалс» и авианосец «Индомитейбл».
Первым вышел «Рипалс». Его командир, капитан 1-го ранга Тепнант, начал службу в Адмиралтействе в первые месяцы войны. Когда пришлось эвакуировать английский экспедиционный корпус из Дюнкерка, Тепнант возглавил эту трудную операцию. Он был в буквальном смысле слова последним англичанином, покинувшим здесь французский берег. После возвращения в Англию его назначили командиром «Рипалса».
Итак, отремонтированный в доке корабль плыл к мысу Доброй Надежды. Он сопровождал караван, и плавание проходило без помех. Да и около мыса Доброй Надежды не произошло ничего, что могло бы напомнить матросам «Рипалса» о войне. Корабль заходил в различные южноафриканские порты и крейсировал в прибрежных водах. Команду отпускали на берег, и так, почти идиллически, шла неделя за педелей. Впереди лежал Индийский океан. Там «Рипалс» должен был соединиться с «Принцем Уэльским».
