По не совсем успевшему сгореть мосту неприятель перебрался через реку и вновь отрезал отряд барона Крейца, который бросился прямо полями, ломая по пути плетни и изгороди и ускользнул таким образом от неприятеля в дер. Лескино. В деревне остановились драгуны, а казачий полк Андриянова 2 скрылся в лощине так быстро, что неприятель не успел заметить. 13 эскадронов баварской кавалерии, ничего не подозревая, приблизились к деревне Лескино и тут были внезапно атакованы с фронта драгунами и с флангов казаками. Баварцы были обращены в бегство и потеряли много убитыми и пленными.
Сведения о действии отряда генерал-майора графа Сиверса за 20 августа ограничиваются лишь известиями, что отряд в этот день имел два дела: «при отступлении и отражении неприятеля по сильном его нападении при дер. Бражиной» и «к вечеру при содействии казаков под сел. Колесниками».
21 августаГлавные силы армии отошли от д. Дурыкина к Колоцкому монастырю. Действия арьергарда за 21 августа ограничились упорным боем отряда графа Сиверса за обладание дер. Колесниками, которая была занята казачьим отрядом ген.-майора Карпова 2, вынужденного под натиском сильнейшего неприятеля очистить деревню. Вследствие того, что с потерей дер. Колесников отряд графа Сиверса уже не мог «держаться со всем усилием на одной высоте» с арьергардом ген-лейт. Коновницына, князь Багратион высказал свое неудовольствие графу Сиверсу и приказал ему, во что бы то ни стало, вновь занять д. Колесники. Результатом этого неудовольствия князя Багратиона и был жестокий бой за обладание деревней.
Отряд ген.-майора барона Крейца «21 августа под деревнею Журавлевым с пехотою неприятеля имел дело, которую не допустил занять оспариваемую деревню».
План отступления и боевых действий арьергардов
22 августаГлавные силы 1 и 2 армий отошли от Колоцкого монастыря к селу Бородину, где и расположились на позиции.
Расстояние между главными силами армий и арьергардом ген.-лейт. Коновницына к этому дню уже настолько сократилось, что в воздухе чуялась всеми близость решительного сражения, и отдалить роковой день его было уже не во власти князя Кутузова, ибо арьергард был уже не в состоянии сдерживать напор неприятельских сил. Из этого явствует, что Бородинская позиция была вынужденной позицией, а не выбранной по желанию главнокомандующего. Не следует забывать, что переход от Колоцкого монастыря до Бородина — всего лишь 12 верст, и что 24 августа арьергард фактически уже не существовал, так как соединился с армией.
Пока же ничего особенного в арьергардах не происходило, и граф Сиверс доносил князю Багратиону. «Вашему сиятельству имею честь донести, что все благополучно: от аванпостов никакие движения неприятелей не замечались. Как ген.-лейт. Коновницын, так и я с вверенным мне отрядом заняли позицию и в готовности делать неприятелю отпор».
Ген.-лейт. Коновницын стоял в д. Твердиках, а граф Сиверс — в дер. Поповке.
23 августаГлавные силы армии по-прежнему на позиции при с. Бородине. Арьергарду ген.-лейт. Коновницына в этот день пришлось выдержать два упорных боя: при д. Твердиках и при дер. Гриднево. Рапорт ген.-лейт. Коновницына князю Багратиону от 23 августа гласит: «Неприятель в числе 40 эскадронов с 18 орудиями и двумя большими колоннами пехоты шел на центр; гораздо в превосходном числе обходил правый фланг, не желая завязать серьезного дела. Кавалерия наша, под прикрытием огня артиллерии, медленно отступала. Неприятель два раза бросался в атаку, но был кавалериею остановлен. В продолжение самого сильного действия с фронта, когда артиллерия наша, переходя с одной высоты на другую, вредила неприятелю, правый наш фланг был совсем обойден и казаки потеснены были к селению Гридневу. Тут располагалась пехота, и высоты заняты были артиллерией, огонь которой остановил приближение неприятеля, нанося самый сильный вред колоннам. В продолжение сей канонады кавалерия наша отступила в порядке и снова построена на высотах, тогда открылся огонь жестокий с обеих сторон. Несмотря на все усилия неприятеля овладеть нашею позицией, он был остановлен с большим пожертвованием. К концу дела кавалерия наша заняла снова позицию около деревни Валуева, и артиллерия снова с удачею действовала так, что неприятель не смел идти далее».
Далее ген.-лейт. Коновницын говорит: «в продолжение десяти часов сражения мы уступили неприятелю не более девяти верст, останавливаясь в пяти позициях».
Граф Сиверс от того же числа доносил князю Багратиону: «Генерал-майор Карпов сейчас рапортом доносит, что неприятель из вчерашнего расположения выступил и следует по той дороге, по которой шел вверенный мне отряд, и, по превосходству неприятельских пехоты и конницы, генерал-майор Карпов с казачьими полками отступает. Я имею повеление ген.-лейт. Коновницына в дело не вступать, а только прикрывать отступление фланкерами, ежели неприятель покажется». Отряд ген.-майора барона Крейца «23 августа в селении Мышкино нашел несколько эскадронов и пехоты неприятельских, откуда их изгнал».
24 августаН. Н. Раевский (Грав. Куликов. Из собр. П. Бекетова)
День 24 августа начался для арьергарда ген.-лейт. Коновницына лихой схваткой Изюмских гусар и донских казаков с французской кавалерией при дер. Валуевой; что же касается до отряда графа Сиверса, то на его долю выпала тяжелая задача: сдерживать натиск корпуса князя Понятовского, обходившего левый фланг нашей позиции при д. Шевардине. Отступая шаг за шагом с упорным боем, отряд графа Сиверса, пройдя село Ельню, присоединился к стоявшему уже на позиции при д. Шевардине отряду ген.-лейт. князя Горчакова 2, где и принял блестящее участие в славном Шевардинском бою. Отряд ген.-майора барона Крейца, отступая к Бородину, был окружен неприятелем у дер. Глазово, где едва не погиб. Благодаря отчаянной храбрости всех, а в особенности Сибирского драгунского полка, отряду удалось пробиться к Бородину силой.
24 августа. Бой при дд. Шевардине и ДоронинеДо сих пор во всех военных историях говорилось, что Шевардинский редут был занят нами как передовой опорный пункт бородинской позиции. На самом же деле Шевардинский редут сыграл роль передового пункта совершенно случайно.
Гр. А. И. Кутайсов (Доу)
Шевардинский редут и Доронинский овраг до 24 августа составляли левый фланг боевого расположения 2-й армии. Начальник главного штаба главнокомандующего барон Беннигсен, осматривая бородинскую позицию, нашел расположение 2-й армии невыгодным и приказал левому флангу ее отодвинуться назад за Семеновский овраг для более удобного сообщения с резервами. Шевардинский редут после такого передвижения левого фланга 2-й армии оказывался уже вне орудийного выстрела и становился негодным и бесполезным и должен был быть покинутым тотчас же. Перемена позиции левым флангом 2-й армии производилась уже в виду неприятеля, появившегося на Доронинских высотах прежде, чем кончилось передвижение войск на левую позицию за Семеновский овраг, и бесполезный Шевардинский редут таким образом волей-неволей пришлось оборонять.
Шевардинский редут заняла батарейная № 12 рота 12 артиллерийской бригады. Правее редута — 6 легких орудий подполковника Саблина, еще правее — 12 легких орудий капитана Жураковского. Сзади редута стали полки 27-й дивизии ген. Неверовского: Симбирский, Виленский, Одесский и Тарнопольский. Уступом сзади 27-й дивизии расположились кирасирские полки: Военного Ордена, Екатеринославский, Глуховский, Малороссийский и Новгородский; 6, 41 и 49 егерские полки. Егеря заняли дер. Доронино, лес южнее этой деревни и скаты Доронинского оврага. Все эти войска находились под общим начальством князя Горчакова 2. Как уже было упомянуто выше, отряд графа Сиверса, пришедший после боя под с. Ельней, подкрепил отряд князя Горчакова 2.
Шевардинский бой начался атакой корпусом князя Понятовского наших позиций. 16-я и 18-я польские дивизии с тиральерами впереди первые завязали перестрелку с нашими егерями, крепко засевшими в кустах. За поляками открыла орудийный огонь и артиллерия дивизии Компана, направляя его, главным образом, на Шевардинский редут; батарея эта находилась у дер. Фомкино, куда начала стягиваться и кавалерия Мюрата.
Полковник Эмануель, заметив, что наступление польского корпуса угрожает нам обходом, два раза со своим Киевским драгунским полком атаковал польских фланкеров и подкреплявшую их кавалерию и опрокинул их.
Более всего полякам досаждала наша левая конная батарея и, с целью обезвредить ее, поляки двинули на нее в атаку одну колонну, но два эскадрона Ахтырского гусарского полка ротмистров Александрова и Коризны I лихой атакой опрокинули поляков.
