Следует отметить, что ремонтники не выделяли действия испанских экипажей как особо безграмотные. Вообще, если говорить о характеристике действий различных национальных землячеств, то испанцы признавались советскими специалистами грамотными и дисциплинированными военными, которые с охотой учатся и отличаются личной храбростью, зачастую компенсирующей нехватку опыта. Правда, всегда отмечались и более высокие потери в испанских экипажах — за счет нехватки тактического опыта. Наибольшим уважением пользовались экипажи из немецких интернационалистов. Худшими считались французы — по причине низкой дисциплины, пристрастия к алкоголю и посещению увеселительных заведений. Имелся случай отчисления французов из танковых частей за недисциплинированность.
Проведенный анализ тыловой службы говорит о том, что с середины января 1937 года она была организована на достаточно высоком уровне и функционировала без сбоев. Умения и таланты Павлова как хорошего администратора проявились при ее создании достаточно ярко, как и его стремление обращать внимание на детали, организовать работу не за страх, а за совесть. И тыловую службу, и подготовку испанских танкистов нельзя признать причиной высоких потерь в Харамской операции и дальнейших боях. Более того, грамотно организованная система работы тыла обеспечивала сначала группе Кривошеина, а затем бригаде Павлова возможность играть одну из ключевых ролей в ходе обороны Мадрида.
* * *
После остановки в ноябре 1937 года лобового наступления франкистов на Мадрид, обе стороны постарались нанести друг по другу ряд фланговых ударов. Республиканцы стремились разрезать растянутые и укомплектованные более слабыми тыловыми частями фланги националистов. Они старались перерезать коммуникации и разбить или хотя бы заставить отступить мадридскую группировку Франко. Предполагалось серией ударов по слабо укрепленным местам заставить врага перераспределить силы и ослабить свои удары в районе Университетского городка.[42]
К наиболее крупным попыткам контрнаступлений стоит отнести рейд республиканских сил 28–29 ноября из района Вальдеморо до городка Талавера-де-ла-Рейна в тыл франкистских сил.[43] Самое активное участие в нем принимала танковая группа Кривошеина. Это наступление дошло до города Талавера. На пару дней оно оттянуло несколько дивизий от Мадрида, но кончилось ничем. Другой удар наносился 1–3 января в районе Сигуэнсы (северо-восточная часть Мадридского фронта, по другую сторону от Гвадалахары) и окончился захватом деревень Альмадронес, Мирабуэно и Альгора.[44] Но взять стратегически важный город Сигуэнса республиканцы не смогли.
Для Франко фланговые удары в обход Мадрида также играли важную роль. Помимо нанесения контрударов по атакующим республиканским силам, он стремился перерезать коммуникации республиканских войск и окружить Мадрид. Наиболее перспективными представлялись три направления: северо-восточное, северо-западное и южное — юго-восточное.
Северное (северо-восточное) направление было наиболее удалено от Мадрида, и на нем республиканские войска провели несколько удачных локальных операций. Мощный удар в этом направлении в конце 1936 — начале 1937 годов мог привести к встречному сражению. При этом франкистам приходилось оттягивать основные свои силы от Мадрида — то есть делать то, чего и добивались республиканцы, атакуя Альгору. Пойти на это Франко не мог.
Северо-западное направление характеризовалось удобной сетью местных дорог, однако до крупных коммуникаций, таких, как Сеговия — Мадрид и Гвадалахара — Мадрид, приходилось наступать достаточно долго. Франко нанес в этом направлении несколько ударов.
Первый, в начале декабря 1936 года, был недостаточно подготовлен и остановлен рядом контрударов республиканцев, проведенных как в Мадриде (удар по горе Гарабитас), так и в окрестностях города, в парке Эль-Пардо.[45] Следующий удар в этом направлении был нанесен 3 января 1937 года. Операция велась на широком фронте (от пригорода Мадрида Умерло до Вальдеморильо) — порядка 24 км.[46] Соотношение сил было по пехоте примерно равно, но по технике франкисты имели преимущество в 2–5 раз. Кроме того, удар был неожиданный. Подвоз новых войск и вооружений был удобен для обеих сторон. Выигрывал тот, кто был быстрее.
На первом этапе быстрее были франкисты, которые жаждали взять реванш за неудачи последних месяцев. За 3 дня им удалось прорвать фронт и продвинуться на 8 километров в обход Мадрида, почти перерезав шоссе Сеговия — Мадрид. Это могло привести к окружению большой группировки республиканских войск и развалу фронта обороны Мадрида.
Экстренными усилиями республиканскому руководству удалось собрать все имеющиеся резервы и остановить врага в тот период, когда ему понадобилось подтянуть резервы и перегрупироваться. Однако ситуация для защитников Мадрида оставалась предельно критической. Было принято решение нанести контрудар в районе населенных пунктов Лас-Розас и Махадаонда, чтобы вернуть положение к первоначальному. Этот контрудар был боевым крещением танкистов группы Павлова, действия которых будут подробно рассмотрены при описании Харамской операции. В результате несогласованности ударов республиканцев и отчаянных усилий франкистских гарнизонов этих деревень республиканское наступление провалилось. Однако сил для развития своих ударов у Франко тоже не оставалось, и фронт стабилизировался.
После прекращения боев перед республиканским руководством стал вопрос о месте следующего удара франкистов. Большая часть наших советников во главе с В. Е. Гориным, как и штаб Центрального фронта, предполагали, что удар националистов последует в том же направлении, что и прежде. Слишком небольшие усилия требовались франкистам для того, чтобы завершить окружение Мадрида, ударив в этом направлении. Предполагаемое решение со стороны республиканцев — удар с юго-запада через реку Харама в сторону городков Сесеньи, Вальдеморо и далее в тыл мадридской группы генерала Франко. По данным разведки, сопротивление этому удару могли оказать только плохо вооруженные пехотные части, имеющие низкий уровень стойкости. Предполагалось, что главный удар будут наносить 15 бригад из района Боадилья с задачей захвата Хетафе и Леганес. Вспомогательный удар наносился 5–6 испанскими бригадами из Сан-Мартин-де-ла-Вега в сторону города Гриньон.[47] Кроме того, рассчитывали, что мадридский гарнизон нанесет сковывающий удар, который не позволит перебросить основные силы противника на помощь. Поддержку наступлению должны были оказать танковая бригада Павлова и до 160 орудий артиллерии. Во второй эшелон наступления вводились 8 интернациональных бригад, которые должны были не допустить прорыва мадридского гарнизона мятежников из окружения. Самым важным элементом операции была скорость ее проведения. Предполагалось, что окружение франкистов состоится через два дня.
Причин, по которым Франко решил нанести удар в том же направлении, а не добивать республиканцев на севере, может быть несколько. Самая распространенная точка зрения в историографии — Франко узнал о медленном развертывании республиканских сил и решил нанести удар на опережение.[48] Другая возможная причина — наступление франкистов на северо-западе закончилось контратаками республиканцев. Войска националистов не смогли взломать хорошо укрепленную оборону в городках Вальдеморильо и Торелондонес. Опыт боев в Мадриде показывал, что для франкистских сил взлом подготовленной обороны — чрезвычайно тяжелая задача. Не было никакой гарантии, что они справятся с ней снова. Нападение на юго-востоке давало значительно больше шансов на успех в случае опережения развертывания республиканцев. Последнее не представлялось трудным, так как республиканцы тяжело восстанавливались после прошедших боев.
Первые данные о том, что ситуация для республиканцев не укладывается в запланированную штабами картину, добыла разведка танковой бригады в конце января 1937 года. Дотошный Павлов, не доверяя данным от испанцев, перед предполагаемым наступлением, организовал свою собственную разведывательную службу. Данные поступали от осмотра местности, разведывательных рейдов и агентурных данных.[49] Особое внимание уделялось допросу пленных и перебежчиков. Был создан бланк, в котором вся информация сводилась и ежедневно (а иногда и два раза в день утром и вечером) обрабатывалась.[50] Сохранилось большое количество тетрадей фиксации такой информации.[51] Кроме специальной разведки, данные о противнике обязаны были собирать начальники штабов батальонов, которые должны были проводить визуальную разведку местности и допрашивать перебежчиков и пленных. Для них был создан свой бланк по сбору информации.[52]
Исходя из нее, складывалась картина, говорящая о концентрации сил фашистов в пунктах Хетафе, Пинто, Вальдеморо, Легарес и Сьерро-Рохо.
