и ночью, и днем, не то чтобы не доверяя армянам, а просто полагаясь только на себя.
Поздно вечером Екатерине пришло сообщение о времени и месте встречи с курьером. Все-таки с курьером. Хотя по всем критериям самое безопасное для Кати и для украинцев было бы передать паспорта и деньги через тайник.
Узнав новость, Титова тут же доложила Ермилову. Он молчал целых полчаса, не передавая новых указаний. Может, долго срабатывала связь между СНБ Армении и домом два, но Инна знала, что в данном случае все делается по самому ускоренному варианту, никаких проволочек. Стало быть, Ермилов либо советуется с Плотниковым, либо размышляет. Ответ был коротким: «Действуй по плану, сообщай о малейших деталях и изменениях».
Ночь не спали обе. Титова слышала, как ходит по своему номеру Екатерина. Крамольная мысль все свернуть от греха подальше сверлила кудрявую голову Титовой. Она не могла избавиться от этой навязчивой идеи, ворочаясь на гостиничной кровати, на крахмальном постельном белье.
Утром Екатерина вызвала такси и отправилась на встречу.
Титова ехала в одной из машин СНБ, проинструктировав водителя «такси»: в случае внезапной остановки Екатерину никому не отдавать до подхода основных сил. Если вообще возникнет такая заварушка.
Двигались довольно медленно, словно собирались насладиться видами Еревана. Титова ерзала на сиденье в микроавтобусе, выглядывая из-за могучего плеча сидящего перед ней оперативника. Связь была не по рации, эфир не засоряли, не выдавали своего присутствия, до конца не понимая, с кем имеют дело. Разведчики иностранных спецслужб шли на контакт с агентом обычно не в одиночестве, работала группа прикрытия, бдительно слушавшая эфир.
«Таксист» сообщил, что к нему привязалась синяя «Мазда» и на нее надо обратить особое внимание. Титова почувствовала, что футболка начала липнуть к спине, как после усиленной тренировки по ушу. Сбывался худший сценарий, которого она опасалась. Теперь ей предстояло принимать решение, только ей, как представителю заказчика нынешней реализации.
Она тянула, подумывая спросить Екатерину, переложить на нее решение. Но спасение от бремени ответственности пришло от Ермилова в виде эсэмэски: «Отставить! Все сворачивай немедленно!» Два восклицательных знака от начальника Титову впечатлили.
— Сворачиваемся, парни! — почти выкрикнула она.
— Этих на «Мазде» задерживаем? — спросил сидящий перед нею оперативник.
— Хорошо бы посмотреть, чем они заряжены. Вдруг у них ее болгарский паспорт в бардачке? Но это в том случае, если вам позволяют ваши законы.
Оперативники переглянулись с улыбкой и через десять минут с тщательностью досматривали машину и двоих мужчин из синей «Мазды». У одного из них оказался украинский паспорт с трезубцем на обложке, что само по себе не являлось причиной для задержания, но подтверждало, что они не просто так оказались неподалеку от Екатерины.
Сначала повод досмотра — план-перехват. Но когда в бардачке в пластиковой коробке отыскали шприц-тюбик с жидкостью неизвестного назначения, мужчин задержали. Паспорта на имя Екатерины с болгарским гражданством при них не обнаружили.
Экспресс-анализ жидкости показал, что это средство, способное вызвать фатальные изменения сердечного ритма. Находящиеся под юрисдикцией Армении задержанные там и остались. Что уж им собирались предъявить, Титову волновало постольку-поскольку. Главное, что она возвращалась в Москву с Екатериной, живой и невредимой, и ее детьми. Армянские друзья пообещали держать руководство ФСБ в курсе расследования. Во всяком случае, о личностях задержанных.
Тот, с украинским паспортом, причем поддельным, оказался одним из боевиков батальона «Азов» [18], вовремя ушедшим с поля боя в Мариуполе под благовидным предлогом помощи ГУР.
Армяне его установили, раскрутили и добились признания в том, что Екатерину собирались ликвидировать, имитировав сердечный приступ с помощью того самого шприц-тюбика. Детей убирать они не планировали, во всяком случае признаваться в таких замыслах не пожелали.
25 июля 2022 года, г. Москва. За несколько часов до событий в Армении
Меркулова как была вздорной девицей, так и осталась, несмотря на уже солидный возраст. У нее торчал карандаш из пучка волос на затылке, на ней хипповая юбка и жилет. Ей бы в таком виде снимать передачи о плетении кружев с помощью коклюшек или дымковском промысле. Она сидела в стороне от журналистов, устроившихся за столом переговоров, на диванчике в дальнем углу кабинета и листала журнал — один из кособокой стопки, громоздящейся на журнальном столике.
Она чувствовала себя на особом положении, что и в самом деле обеспечивало ей очень давнее знакомство с Ермиловым и приятельские отношения с Горюновым. Даже Егоров с ней успел поручкаться неоднократно, привлекая к делам ДВКР по заданию Ермилова.
Коллеги по журналистскому цеху глянули на нее с недоумением, хотя видели некоторые ее репортажи, связанные с работой контрразведки. Но уж больно она не вписывалась в обстановку дома два. Ермилов знал, что это она в быту такая, но стоит ей взяться за дело, достает из глубин своего гардероба вполне деловой костюм и уже не выглядит мечтательной особой, занимающейся пэчворком и бисероплетением. Она акула пера и ТВ в самом прямом смысле акульей сущности. На зубок ей лучше не попадаться.
Ермилов, естественно, инкогнито, присутствовал при инструктаже журналистов в кабинете начальника ЦОС, как и напросившийся с ним Егоров. Начальник ЦОС, тезка Ермилова, взял все в свои руки. Журналисты получили распечатки скриншотов с телефона пилота, отобранные и проверенные, но хорошо отражающие суть проводимой ГУР операции.
— У вас будет возможность записать короткое интервью с одним из пилотов, — сказал он. — Сейчас можно сделать небольшую запись с оперативником. — Он вопрошающе глянул на Ермилова, тот покосился на Егорова, изображавшего равнодушие, и кивнул. — Само собой, лицо надо заблюрить и для голоса использовать модулятор. Или снимать со спины.
Один из журналистов уже успел бегло и профессионально просмотреть предоставленный ЦОС пресс-релиз и заметил фигурирующую в ней персону Гинчева.
— А он-то тут каким боком? — спросил журналист. — Неужели и правда сотрудник МИ6?
— Агент, сотрудник… — Начальник ЦОС пожал плечами. — Как вот вы считаете, поставьте себя на его место. Вы — журналист-расследователь… — Он хмыкнул, переглянувшись с Ермиловым понимающе. — Допустим. Бывает. — Журналисты засмеялись. — Вы каким-то образом узнаёте, — он поднял указательный палец, — что ГУР собирается проводить секретную, еще раз повторяю, секретную спецоперацию по вербовке российских пилотов и намерены склонить их к бегству на боевом самолете, при этом фактически убив своих штурманов и других членов экипажа сильнодействующим медицинским препаратом от гипертонии. Причем, смею заметить, Гинчев не гражданин Украины. Он посвящен в детали операции, наблюдает за всем ее ходом с самого начала. А по нашим сведениям, и вовсе руководит процессом. Вот так работают англичане на «свободной» Украине. Активно, нагло, с нахрапом, уже не таясь, не скупясь на гонорары. Гинчев,
