В 1744 году Пруссия, а за нею Франция и Испания объявили войну Австрии. Австрийская императрица Мария-Терезия прислала в Петербург чрезвычайного посла, чтобы загладить неблагоприятное впечатление, произведенное делом маркиза Ботты. Это ей удалось. В мае 1747 года между Россией и Австрией, благодаря А. П. Бестужеву, был заключен союзный трактат с обязательством, в случае нужды, оказывать друг другу помощь. Французское правительство убедилось, что Далион в Петербурге ничего не может сделать, и в 1748 г. отозвало его.
Дипломатические дела были поручены французскому консулу Сен-Соверу.
Надеялись на его близость к Бестужеву, а потому верили в его успех. По напрасно. Русское правительство вскоре отправило тридцатитысячный отряд на Рейн в помощь Англии и Голландии против Франции. Сен-Совер после этого был отозван, и дипломатические сношения у Франции с Россией прерваны. Несколько позже в конце 1748 года был отозван из Парижа и русский посланник Гросс. Он заменил собою Кантемира, умершего в 1744 г. в Париже. Положение Гросса в последнее время было очень тяжелое, так как ему приходилось выслушивать довольно резкие выходки со стороны французского министра иностранных дел. Гросс был переведен в Берлин. На его место никто не был назначен.
Франция продолжала интриговать против России в Швеции, Турции и Польше. Практических результатов интриги эти, однако, не имели.
Русские войска дошли до Рейна, но участия в войне не приняли. При их приближении, в Аахене в 1748 году был заключен мир между Францией и Испанией — с одной стороны, Австрией, Англией и Голландией — с другой.
Семь лет, начиная с июня 1748 г. по июнь 1755 года, продолжался разрыв между Францией и Россией, и не было между ними дипломатических сношений. Необходимые сведения о делах обе державы узнавали через иностранных дипломатов или собирали окольными путями через разных посредников. Одним из таких посредников являлся, между прочим, и французский негоциант Мишель из Руана. Он имел галантерейную торговлю в Петербурге и, благодаря этому, имел связи с петербургским высшим обществом и даже двором. В одну из своих поездок в Париж Мишель, вероятно, не без согласия императрицы, сообщил французскому министру иностранных дел о готовности России снова сблизиться с Францией. Около того же времени Людовик XV взял руководство иностранной политикой в свои руки. На ряду с обыкновенной дипломатией во Франции возникла дипломатия тайная, о которой министры часто и не знали. При помощи ее король вел свою политику независимо или даже в противовес политике министров. Такой тайной политике и обязано восстановление дипломатических сношений между Францией и Россией.
Когда известие, привезенное Мишелем, подтвердилось и из других источников, в Петербург тайно был послан шотландец Мекензи Дуглас.
Он привез в Париж сведения, благоприятные для сближения. О желании императрицы сблизиться с Францией было заявлено Дугласу официально вице-канцлером Воронцовым.
Престиж канцлера Бестужева, врага Франции, был в то время несколько поколеблен. Бестужев сделал ошибку, заключив союз с Англией против Пруссии, тогда как оказалось, что Пруссия также заключила с Англией союз. Франция была теперь озабочена, чтобы в предстоящей войне (это была война семилетняя) Россия сохранила нейтралитет. С целью добиться этого отправили в Петербург вторично Дугласа, но теперь уже открыто, официально. В ответ на его посольство в Париж, несмотря на протесты Бестужева, настаивавшего на разрыве с Францией, был назначен поверенным в делах Бехтеев, человек близкий к вице-канцлеру Воронцову, расположенному к сближению с Францией.
1 мая (нов. ст.) 1756 г. в иностранной политике Франции произошел решительный поворот. Старая вражда к Габсбургам была забыта, и между Австрией и Францией заключен оборонительный договор. К нему 31 декабря 1756 года присоединилась и Россия.
Таким образом, после продолжительного перерыва между Францией и Россией стали завязываться дружественные отношения. Дуглас и Бехтеев были только поверенными в делах. Их заменили теперь чрезвычайными посланниками. В Париж назначили брата русского канцлера гр. М. П. Бестужева-Рюмина, а в Петербург — маркиза де-Лопиталь.
Французское правительство снабдило Лопиталя обширными инструкциями. В них, между прочим, рекомендовалось обратить особое внимание на молодой двор, т. е. на наследника престола, будущего Петра III и его жену Екатерину Алексеевну. Английский посол Вильямс, устраивавший денежный кредит молодому двору, пользовался там большим влиянием. На стороне Англии стоял и молодой саксонский посланник при русском дворе граф Станислав Понятовский, находившийся в близких интимных отношениях к великой княгине Екатерине Алексеевне. Лопиталь вместе с вице-канцлером Воронцовым добились, путем интриг, отозвания Понятовского из России. Екатерина не могла, конечно, простить этого Франции.
8 сентября 1757 года с императрицей Елизаветой Петровной сделался первый угрожающий обморок. Францию это встревожило.
Людовик XV командировал в Петербург знаменитого хирурга и акушера Пуассонье, который и поставил императрицу на ноги. Это еще более расположило Елизавету Петровну к Франции и Людовику XV. Личную симпатию к французскому королю она питала давно, еще со времени первого сватовства, хотя никогда в глаза не видала Людовика XV.
Главный интерес дипломатических сношений в то время представляла семилетняя война, которая была в полном разгаре. Благодаря стараниям французского посланника в Швеции, между Швецией, Францией и Австрией была заключена конвенция. Россия присоединилась к ней. При русском войске находились французские агенты. Между ними и видный военный писатель Монталамбер. Французы внимательно следили за русскими победами, а Лопиталь в Петербурге — за переменами в настроении двора.
Отступление русского главнокомандующего гр. Апраксина после победы вызвало большое негодование среди французов и австрийцев. Оно повело за собою большие последствия. Апраксин был сменен. С ним был дружен гр. А. П. Бестужев. Враги канцлера воспользовались этим, чтобы запутать и канцлера. Он был смещен и сослан в Сибирь. Падение А. П. Бестужева, естественно, должно было укрепить влияние Франции. Канцлером был назначен гр. Мих. Илар. Воронцов, прежний вице-канцлер, всегда симпатизировавший Франции и сближению с нею.
М. И. Воронцов
Во Франции между тем относились по-прежнему недружелюбно к России, особенно когда в 1759 году министром иностранных дел сделался гр. Шуазель. Поклонник сближения с Австрией, он не хотел допустить, на случай заключения мира, никаких приобретений для России в Восточной Пруссии.
Болезнь Елизаветы Петровны заставляла французское правительство обращать больше внимания на молодой двор. Со времени отозвания Станислава Понятовского Лопиталь не пользовался расположением Екатерины. Он, кроме того, был стар и болен. Людовик XV также мало доверял ему и помимо него вел секретную переписку с секретарем посольства, кавалером д'Эоном и даже с русскою императрицей. Лопиталь не годился для деятельной политики. Его, тем не менее, не уволили, а в декабре 1760 года прикомандировали к нему молодого барона де-Бретейля в качестве тайного агента. Лопиталь понял ложность своего положения и поспешил уйти. В марте 1761 года де-Бретейль сделался полномочным министром Франции при русском дворе. Французское правительство подняло вопрос о возвращении Станислава Понятовского к русскому двору. Но против этого запротестовала императрица. После этого Шуазель намечал план интимного сближения с вел. княгиней Екатериной барона де-Бретейля, хотя у Бретейля была жена, которую он любил. Коварный план Шуазеля остался невыполненным.
В инструкциях, которые были даны им де-Бретейлю, явно обнаруживалось недоброжелательство французского правительства по отношению к России. Об этом недоброжелательстве доносил и гр. М. П. Бестужев-Рюмин. Он умер русским посланником в Париже в 1760 г. В последнее время при нем, для помощи, находился, в качестве поверенного в делах, князь Дм. Алексеевич Голицын. Кн. Голицын временно и заместил, после смерти, графа М. П. Бестужева, пока в 1766 г. полномочным посланником во Франции не был назначен гр. Петр Гр. Чернышев.
В Петербурге переговоры между русским правительством и де-Бретейлем вращались, главным образом, вокруг вопроса о заключении мира. Франция по-прежнему направляла все свои усилия на то, чтобы Россия не получила вознаграждения. Обращал на себя внимания и польский вопрос. Август III был стар. В вопросе о замещении польского престола интересы России и Франции сталкивались. Французскому послу в Петербурге было поэтому предписано из Парижа воздерживаться от заключения договора с русским правительством.
25 декабря 1761 года умерла императрица Елизавета Петровна.
