она присоединилась к группе англоязычных и латиноамериканских студентов. «Я держалась на расстоянии от французов, — сказала она. — Половина из них были пропалестинскими радикалами, другая половина — фанатичными правыми. Я же, со своими левыми взглядами, не могла вписаться в их общество».
Симпатичная озорная девушка с удивлением открыла в себе авантюрную жилку. Она получила права на вождение мотоцикла, купила мощный BMW и стала гонять из Иерусалима к родственникам в Тель-Авив и Нетанию. Она всегда брала с собой запасной шлем на случай, если подберет какого-нибудь автостопщика на окраине Иерусалима. Прежде чем посадить его на мотоцикл, она предупреждала: «Сидишь сзади, держишься за ручки, ко мне не прикасаешься. Я хочу добраться до пункта назначения живой». Так она всегда избегала неприятностей.
Вплоть до того дня, когда в студенческое общежитие пришло письмо на ее имя. Оно было отправлено из Бюро международного сотрудничества и предлагало ей позвонить по указанному номеру, чтобы назначить встречу в Тель-Авиве. Сначала она подумала, что это розыгрыш. Но знакомая студентка рассмотрела письмо и сказала: «Гляди, тут государственная печать, может быть, это что-то серьезное».
В Тель-Авиве она встретилась с матерью, которая только что приехала из Франции, и они пошли покупать скромное и приличное платье для собеседования. Человек, которого она встретила в маленьком кабинете правительственного комплекса, засыпал ее вопросами о жизни и после часа придирчивых расспросов наконец сказал:
— Если я вам скажу, что есть задача, за которую не могут взяться ни наши летчики, ни наши десантники, ни наша пехота, зато можете вы, то что вы скажете?
— Да! — мгновенно ответила она. И только потом добавила: — А что нужно будет сделать?
— Стать нашими глазами во вражеской стране.
— Да, — повторила она. Даниэлла понимала, что Бюро международного сотрудничества было прикрытием для Моссада.
Незнакомец дал ей подписать несколько документов, согласовал с ней способы и средства связи и потребовал, чтобы она разорвала все личные отношения: с друзьями, молодым человеком, одногруппниками. Также он попросил ее бросить университет. И еще одним условием было обещание не выходить замуж в ближайшие пять лет.
— Почему они вербуют меня? — спрашивала она себя и сама же отвечала: — Потому что я знаю языки, потому что у меня есть заграничный паспорт, потому что я достаточно умна, чтобы справляться с неожиданными ситуациями.
Теперь Даниэлла ожидала, что ее направят на курсы подготовки Моссада, но этого так и не случилось. Незадолго до начала курса ее вызвали на встречу в Тель-Авив. Ее провели в комнату, где сидели все «большие начальники» Моссада. После долгих расспросов один из них сказал:
— Послушайте, вы еще молоды. Возвращайтесь в университет, доучитесь, а потом приходите к нам. Когда отслужите, сможете выйти замуж и завести семью.
— Нет уж, — сказала она. — Мне двадцать два. В университете мне учиться еще три года. Потом я пойду в Моссад. Вы меня попросили не выходить замуж в течение пяти лет. Значит, мне будет тридцать. В тридцать замуж не выходят.
Встреча закончилась, и Даниэлла поехала на мотоцикле обратно в Иерусалим. Девушка думала, что все кончено, но это было не так. Через несколько месяцев ей пришла телеграмма с распоряжением явиться по определенному адресу. Так она начала базовый курс подготовки в «Кесарии».
Девушке нравился и курс, и задания, которые ей давали. Ее обучали работе фоторепортера; на занятиях она познакомилась с Сильвией Рафаэль, которая собиралась завершать свою деятельность в Париже. Вероятно, предполагалось, что Даниэлла ее сменит. Между ними завязалась теплая дружба, Даниэлла относилась к Сильвии как к старшей сестре.
Однажды Даниэллу отправили к лидеру ВИЗО, Международной женской сионистской организации, чтобы взять у той интервью «для одного бельгийского журнала». Девушке удалось не только разговорить даму, но и выпросить у нее рецепт ее фирменного пирога. Когда она предъявила результаты инструкторам, один из них сказал: «Сегодня вы получили рецепт от председателя сионистской организации, завтра это может быть Джехан Садат (жена президента Египта)».
На свое первое полноценное задание она отправилась вместе с Майком Харари. Они прилетели во франкоязычную европейскую столицу, где ей под видом студентки местного университета нужно было снять квартиру. Задание было легким, но она много времени провела с Харари, и он, похоже, остался впечатлен ее знаниями и характером. А в 1973 году, когда началась война Судного дня, Даниэллу срочно отправили на первое задание во вражескую страну. Она сказала матери, что Министерство иностранных дел отправляет ее в Африку. Но ее секретное задание было необычным — выдать себя в Каире за молодую жену Хулио.
В самолете по пути в Египет Хулио сказал:
— Скоро увидишь мою шикарную квартиру в Каире. Я приготовил для тебя красивую отдельную комнату.
— Что? Ты что, пуританин? — вспыхнула она. — Где логика? Ты приводишь домой молодую жену и селишь ее в отдельную комнату? У тебя же дома есть слуги, не так ли? Если они увидят, что жена хозяина с самого приезда спит в отдельной комнате, то сразу сообщат в Мухабарат. Я готова к тому, что меня могут арестовать и посадить, если я совершу какую-то ошибку, но попадаться из-за такой чепухи? Ну уж нет. Слушай, да я участвовала в студенческом бунте в 1968 году!
Студенческий бунт был праздником вольности: раскрепощенные молодые женщины скандировали лозунги о свободной любви и жгли свои бюстгальтеры в университетских городках и на улицах Парижа.
— Меня нисколько не смутит находиться с тобой в одной комнате и даже в одной кровати! — подытожила она.
Так было решено: хозяин дома и его жена будут спать в одной комнате.
Даниэлла быстро познакомилась с улицами и памятниками Каира, остатками его древнего великолепия, мутным Нилом, а также с военными городками, блокпостами, закрытыми территориями. Весь египетский воздух, казалось, был напоен ненавистью к Израилю, она сочилась с плакатов, газетных страниц, из радиопередач и песен, — все это прославляло «решительную победу» Египта в Октябрьской войне. Но она была вынуждена с этим мириться и даже присоединиться к антиизраильскому хору.
Хулио хотел показать ей ночную жизнь Египта и в первый вечер отвел ее в «Сахара-Сити» — огромный шатер с музыкальными представлениями, арабскими песнями и танцами живота. Она увидела, как он шлепает себя по бедрам в такт музыке, и чувствовала, что он уже проникся атмосферой Каира. В последующие дни он познакомил ее со своими друзьями — иностранными дипломатами и предпринимателями, египетскими офицерами и высокопоставленными чиновниками, известными светскими львами и львицами, которые любили проводить долгие ночи в закрытых ночных клубах Каира. Хулио часто катался на лошадях с друзьями, и Даниэлла хотела к нему
