тогда союзниками России, которые своим вмешательством зачастую сводили на нет одержанные русскими победы. Большой помехой, особенно в начале войны, была подрывная работа немцев, находившихся на службе в русской армии, а также многочисленные интриги различных придворных группировок. Среди солдат и офицеров росло возмущение немецким засильем. Специально произведенным расследованием были вскрыты вопиющие недостатки в армии – крупные хищения и круговая порука немцев. В результате были отстранены от занимаемых должностей многие генералы-немцы, а затем и сам Фермор, после того, как он в ответственный момент оставил поле Цорндорфского сражения и проявил полную несостоятельность при первой осаде Кольберга.
Несмотря на это, к концу 1761 г. Пруссия была накануне полного поражения. И только восшествие на русский престол в начале 1762 г. Петра III, преклонявшегося перед Фридрихом II, спасло прусского короля и привело к тому, что Россия 5 марта 1762 г. заключила перемирие, а 24 апреля был подписан мирный договор, по которому все завоеванные территории возвращались Пруссии. Все же война не прошла бесследно. Доблесть русского оружия на некоторое время сбила спесь с потомков немецких псов-рыцарей. Фридрих II и прусские феодалы в течение долгого времени не смели открыто мешать дальнейшему укреплению и расширению Русского государства.
Военное искусство русской армии продолжало развиваться. Война воспитала много талантливых полководцев – Румянцева, Салтыкова, Чернышева и других; в ней получил боевое крещение молодой Суворов, будущий великий полководец. Семилетняя война показала, что победы Фридриха II кончились, как только он встретился с русскими войсками. Из четырех крупных сражений три он проиграл (Гросс-Егерсдорф, Пальциг и Кунерсдорф), и лишь при Цорндорфе предательство Фермора не дало победы ни одной из сторон. Русский солдат оказался значительно более стойким, чем прусский наемник.
Сущность тактики Фридриха II сводилась к следующему. В центре – две узкие линии развернутых батальонов; на обоих флангах – конница; на высоких местах перед фронтом или на флангах всего боевого порядка – батареи полевой артиллерии. Резерв располагался за центром. При наступлении часто вперед высылался авангард, который двигался в 800—1000 м впереди боевых линий и первым наносил удар по противнику.
Фридрих II стремился использовать относительную слабость фланга и отсутствие сильного резерва в боевом порядке противника и потому обычно предпринимал фланговую атаку. Войска располагались уступами, и при атаке первый ударный уступ, состоявший из отборных гренадерских частей, нескольких батальонов собственно первой линии и почти всей массы конницы, должен был наносить главный удар. Фридрих всегда действовал по раз принятому шаблону, который был быстро разгадан русскими. В сражении при Гросс-Егерсдорфе, например, русские одержали победу в результате контратак подошедших по собственной инициативе частей, сыгравших роль резерва. Тактические новшества Фридриха II имели некоторые частные успехи только против таких войск, как, например, австрийские, которые по своей подготовке были слабее прусских.
Порочность применявшейся Фридрихом системы воспитания войск особенно резко сказалась в Семилетнюю войну. Так, например, в сражении при Кунерсдорфе решительная атака русских обратила противника в паническое бегство. Девиз Фридриха II – «солдат в мирное время должен бояться палки капрала больше, чем неприятеля в военное время» – потерпел полный крах.
В западных странах до конца XVIII в. способ ведения войны, по существу, не изменился, и лишь Россия начала вводить принципиально новые методы ведения войны, продолжая и развивая теоретические основы организации боевых действий армии, заложенные еще петровским уставом.
Уже в Семилетнюю войну выдающимся новатором в области военного искусства проявил себя будущий знаменитый полководец П.А. Румянцев, который видел основу успеха в активных действиях армии, в стремлении к встрече с противником. Он говорил: «…Разбить с малым числом многочисленного неприятеля есть дело искусства и великой силы. Быть же победителем многочисленностью весьма естественно, но при этом храбрость и слава на стороне того, кто решается презирать многочисленность…»
Девизом Румянцева были подвижность и маневр. Его тактическим приемам были чужды шаблон и рутина. Это он доказал особенно под Кольбергом, когда впервые в истории военного искусства был применен рассыпной строй. Им также раньше, чем западноевропейскими полководцами, была применена колонна, которая явилась основой для развития боевого порядка, эшелонированного в глубину. Таким образом, и здесь первенство принадлежит русским, а не Наполеону I, как утверждает буржуазная историография. Большое внимание Румянцев уделял правильной организации путей сообщения, подвозу снабжения для армии из тыловых магазинов (складов). Румянцев был первым, кто нанес сокрушительный удар по мифу о непобедимости прусской армии и незыблемости принципов школы Фридриха II.
В Семилетнюю войну Румянцев развил военное искусство Петра I применительно к новым условиям и еще выше поднял авторитет русской военной школы.
В период Семилетней войны был принят ряд нововведений и внесено много улучшений в различные области военно-морского дела. Так, например, кроме введения на кораблях флота шуваловских единорогов, по предложению адмирала Мишукова были введены специальные банники для орудий, более легкие и удобные по сравнению с прежними. Кроме того, по его же предложению места на кораблях между деками над пушками стали обивать железом для предохранения их от пожаров при стрельбе.
Флот развил искусство взаимодействия с сухопутными войсками при действиях вдоль побережья и осаде приморских крепостей.
Большие штурманско-топографические работы, проведенные русскими моряками вдоль прусского побережья, позволили впоследствии на основании собранных данных составить генеральную карту этого побережья. Была организована специальная экспедиция под руководством Нагаева с задачей «аккуратность наших карт на всем Балтийском море привести в совершенство». Началась постройка новых маяков – «Большой Роге» и «Соммерс».
Таким образом, Семилетняя война оказалась важным этапом на пути развития не только военного, но и военно-морского искусства.
Русское военно-морское искусство в русско-турецкой войне 1768–1774 гг
Экономическое развитие России во второй половине XVIII в. настоятельно требовало выхода к Черному морю. Необходимость этого выхода диктовалась еще и тем обстоятельством, что Черное море имело огромное значение для обороны южных границ Русского государства от грабительских набегов татар и турок с захваченного ими Северного Причерноморья.
Опираясь на свои вооруженные силы, Россия во второй половине XVIII в. вела активную внешнюю политику. Эта политика, как указывает И.В. Сталин, была вызвана потребностью «военно-феодально-купеческой верхушки России в выходах к морям, морских портах, в
