Не желая, чтобы русские овладели Римом, Нельсон тайно послал военное судно в порт Чивита-Веккия (близ Рима) с предложением французам капитулировать до того, как русские подойдут к Риму. Условия капитуляции, предложенные Нельсоном, были чрезвычайно выгодны для французов. Так, например, у французов не отбиралось оружие и они не лишались права вновь вести военные действия. Англичане обещали перевезти их во Францию на своих судах. Французы, естественно, дали согласие на такую «капитуляцию», тем более, что Франция могла бросить эти войска против союзников на генуэзское побережье.
Ушаков был глубоко возмущен вероломством английского адмирала, однако похода на Рим не отменил. Торжественным вступлением русских моряков в Рим, оставленный французами по условиям капитуляции, закончились действия этого русского десанта в кампанию 1799 г.
Предательскими действиями австрийцев, которые подобно англичанам за спиной русских заключили капитуляцию с французами, были сведены на нет успехи отряда ушаковской эскадры, действовавшей у Анконы.
Возмущенный вероломством своих союзников, англичан и австрийцев, Павел I приказал Ушакову возвратиться с эскадрой в Черное море. Осенью 1800 г. эскадра вернулась в родной Севастополь.
* * *
Расцвет военно-морского искусства в России во второй половине XVIII в. закономерно совпадает с расцветом в этот период всего русского военного искусства. С момента организации регулярной армии и флота при Петре I развитие военного искусства шло как единый процесс становления и роста регулярных вооруженных сил Русского государства. В этой обстановке Ушаков показал правильное понимание значения флота для России и его места в системе вооруженных сил. Это позволило Ушакову стать большим мастером организации взаимодействия кораблей с сухопутными войсками. Особое значение Ушаков придавал организации при флоте штатных формирований сухопутных войск (морской пехоты).
Ярким примером правильного понимания Ушаковым задач флота является взятие сильнейшей французской крепости – острова Корфу. В сложной обстановке противодействия со стороны Англии и других союзников – Турции и Австрии – русские сумели занять главнейшие острова Ионического архипелага и превратить их на продолжительное время в надежные опорные пункты русских сил на Средиземном море. Всем этим Ушаков проявил себя флотоводцем большого стратегического кругозора.
Ушаков много сделал для усиления Черноморского флота и его базы – Севастополя. Он приложил немало усилий и забот для того, чтобы небольшое поселение в Ахтиарской бухте превратилось впоследствии в одну из лучших в мире военно-морских баз.
Ушаков лично следил за постройкой новых кораблей. Ввиду недостатка в русском флоте линейных кораблей, артиллерийское вооружение новых кораблей по его инициативе было усилено. Ему принадлежит идея усиления боевой линии Черноморской эскадры путем включения в нее фрегатов.
Стратегия и тактика Ушакова были подчинены одной цели – уничтожению сил противника. Как и Суворов, Ушаков всегда искал решительного сражения. Это придавало его тактике ярко выраженный наступательный характер, причем его приемы наступательной маневренной тактики были полнее и богаче приемов западноевропейских адмиралов.
Для Ушакова сражение всегда было основным способом достижения стратегических целей, диктовавшихся обстановкой на театре.
Если Гангут и Гренгам – яркий пример абордажа, а Чесма – атаки противника на якоре, то баталии Ушакова дали образцы маневренной тактики. В применении маневра в морском сражении, в решительном отказе от устаревшего взгляда на бой, в смелом искании нового заключалась творческая сила искусства Ушакова.
Эта новизна тактических приемов Ушакова встретила со стороны реакционных представителей флота, раболепствовавших перед заграницей, как открытое, так и скрытое противодействие. Но результаты сражений, проведенных Ушаковым, были лучшей защитой его передовых тактических взглядов. В борьбе со старыми, консервативными взглядами на формы и методы ведения боя, в борьбе с попытками иностранных морских офицеров, находившихся на службе в русском флоте, насаждать тактические приемы западных флотов тактика Ушакова все настойчивее внедрялась в практику боевых действий русского флота.
Ушаков твердо помнил указание Петра I о том, чтобы при пользовании уставом «не держаться правил яко слепой стены, ибо там порядки писаны, а времени и случаев нет».
Маневренная тактика Ушакова не исключала линии как одного из элементов боевого порядка, но линия у него не являлась единственной формой построения – она была всецело подчинена маневру. Ушаков сочетал линейные порядки с маневрированием и построением в другие боевые порядки. Он показал образцы наступательной тактики парусного флота при охвате флангов, расчленении строя противника и т. д. Ушаковым впервые в истории военно-морского искусства был применен в морском бою тактический резерв. Стремясь с максимальной эффективностью использовать мощность артиллерийского огня, Ушаков умел всегда мастерски выбирать дистанцию боя (сближение на дистанцию картечного выстрела и т. д.). На примерах всех ушаковских баталий видно, как правильно умел он нащупать слабые места противника и определить направление главного удара.
Стремление вывести из строя флагманский корабль противника и тем дезорганизовать его было излюбленным приемом Ушакова.
Ушаков стремился не только разбить, но и добить противника. Сражения у Тендры и Калиакрии лучше всего показывают стремление адмирала в максимальной степени развить достигнутые успехи. Интересно, что при Калиакрии он пробовал использовать в этих целях не только большие, но и малые корабли.
Для парусных флотов этого периода характерно расчленение боя на фазы: развертывание, сближение, нанесение главного удара и развитие успеха. Маневренная тактика Ушакова не считала такую схему догмой, как это было типично для западноевропейских флотов, и если требовала того обстановка (как, например, под Тендрой), то Ушаков атаковал в походном порядке и выстраивался в боевой порядок уже в процессе нанесения главного удара. Маневр Ушакова всегда вытекал из данной конкретной обстановки.
Продолжительным крейсерством на путях сообщения противника Ушаков не раз добивался рассредоточения турецкого флота, чем сводил на нет его количественное превосходство.
Исключительно большое внимание он уделял вопросам боевой подготовки эскадры. Напряженная боевая учеба как в мирное, так и в военное время была основой повседневной деятельности адмирала. В самые страдные дни, предшествовавшие Керченскому сражению, Ушаков не прерывал учебу на эскадре и в своем приказе от 5 июля 1790 г. давал командирам кораблей конкретные наставления по обучению комендоров. В приказе говорилось о необходимости производить ежедневные учения по скорострельной стрельбе из пушек и практиковаться в наводке орудий, для чего предлагалось прикрепить к каждой пушке по три комендора, меняя их для исполнения обязанностей
