поочередно. Все командиры кораблей обязаны были лично устроить экзамен своим комендорам. Для подведения итогов артиллерийской подготовки Ушаков намечал провести общее учение всей эскадры со стрельбами.
Ушаков обращал большое внимание на меткость стрельбы, от которой зависело поражение живой силы противника и практику, в которой наряду со скорострельностью он повседневно отрабатывал в экипажах своих кораблей.
Не случайно в сражениях турки несли большие потери в живой силе (под Тендрой их потери составили более 2 тыс. человек). Согласно турецкой тактике, главным в нанесении удара противнику считался абордаж. Артиллерийский огонь турки рассматривали как подготовку для действий абордажных партий. Отсюда большое скопление людей при сближении с неприятелем на палубах турецких кораблей.
В нанесении урона живой силе противника немалую роль Ушаков придавал дистанции боя, которую он стремился сделать минимальной (50–70 метров). В этом случае по турецким абордажным кораблям вела меткий огонь и мелкокалиберная артиллерия.
Большое значение Ушаков придавал разведке и организации бдительного несения службы на судах и в приморских крепостях. В плавании широко применялся обмен условными сигналами, особенно при встрече кораблей в море и при подходах к крепостям. Были разработаны правила совместного плавания кораблей эскадры.
Важнейшее значение Ушаков придавал тому, чтобы своевременно разгадать намерения противника и упредить их искусством своих действий. В донесении Потемкину от 5 июля 1788 г. по поводу сражения при Фидониси примечательны следующие мысли адмирала:
«По замечанию моему, капитан-паша к бою всегда учреждает флот свой словесными наставлениями, несколько раз оное было видно; из сего заключаю, что нужно сначала их предузнавать намерение и всевозможно стараться оному воспрепятствовать искусством, а наруша, ежели возможно, их между собою условие, не могут уже соблюсти порядок и будут в расстройке и незнании, что кому делать должно, посему в рассуждении нерегулярного неприятеля нельзя соблюсти всех правил эволюции: иногда нужно делать несходное со оною, не удаляясь однако от главных правил, если возможно».
Ушаков много потрудился над развитием и совершенствованием тогда еще молодого Черноморского флота. Много сделал адмирал также для развития города и порта Севастополя.
Федор Федорович Ушаков посвятил флоту всю свою жизнь. Если благодаря Румянцеву и особенно Суворову русская армия не только сохранила славные боевые традиции, но и значительно приумножила их, то во флоте эта заслуга принадлежит Ушакову.
Ушаков не проиграл ни одного морского сражения и главным фактором своих побед он считал прежде всего стойкость и мужество русских матросов. Сам Ушаков неустанно заботился о команде и часто в периоды перебоев снабжения эскадры тратил на питание и нужды экипажей свои личные средства. Гуманное отношение к матросам и продуманная система воспитания личного состава эскадры во многом роднили Ушакова и Суворова. Ушаков, как и Суворов, высоко ценил боевые качества русских воинов. Русские солдаты и матросы, взятые по рекрутскому набору, были в моральном отношении значительно выше наемных солдат и матросов иностранных государств, для которых война являлась только профессией и средством наживы. Благодаря великолепному знанию всех сторон военно-морского дела, личной храбрости и неутомимости Ушаков пользовался среди офицеров и матросов огромным авторитетом и безграничным доверием. В результате талантливому флотоводцу удалось поднять военно-морское искусство и общее состояние русского флота на значительно более высокую ступень, чем оно стояло в зарубежных странах.
Суворовские положения: обязанность офицера – беречь людей, обязанность рядового – беречь свое здоровье, закалять себя для боя, – как в зеркале отражались и в повседневной деятельности Ушакова. Его отеческая забота о личном составе флота наглядно видна из следующих строк краткой заметки от 10 мая 1792 г: «По вступлении моем в командование флотом для сбережения служителей казарм и госпиталей, кроме ветхих нескольких только малых строениев, на низких и нездоровых местах сделанных, почти совсем не было… Корабельные команды через неусыпные старания к труды имеют ныне на лучших возвышенных местах при открытом воздухе казармы с лучшим расположением… Госпитали на открытом же возвышенном месте и чистом воздухе вновь ныне построены… Через это служители с довольным успехом сбережены.
Румянцев, Суворов и Ушаков подняли на высшую ступень военное и военно-морское искусство своей эпохи. Своей деятельностью они обеспечили России приоритет в разработке основ стратегии и тактики сухопутных и морских сил. Ушаков нанес такой же удар по канонам формальной линейной тактики, господствовавшей тогда в западноевропейских флотах, какой Румянцев и Суворов нанесли по прусской линейной тактике.
Суворовское требование о сосредоточении сил и средств в решающий момент на решающем направлении резко противоречило господствовавшей тогда кордонной стратегии и линейной тактике, которые приводили к рассредоточению сил на театре боевых действий и равномерному распределению их на поле сражения.
Ушаковские удары по флагманскому кораблю, расчленение сил противника на части и сосредоточение действий против каждой из них, выделение резерва и другие новшества, введенные адмиралом, также были диаметрально противоположны требованию равномерного распределения сил при линейном построении боевого порядка на море.
Русскому военному искусству принадлежит бесспорный приоритет в разработке тактики колонн в сочетании с рассыпным строем. В этой части Суворов развил дальше положения Румянцева. Наставления, приказы и письма Суворова являются глубоко научным пособием по разработке основ этой новой по тому времени тактики, которую буржуазная историография приписывает Наполеону.
Суворовская тактика с ее гибкими боевыми порядками требовала коренного изменения существовавших тогда приемов управления и обучения войск. В основе суворовского обучения лежали доверие и любовь к русскому солдату. В то время как по утверждению прусской школы «солдат является автоматом, стреляющей мишенью», в глазах Суворова солдат, как в глазах Ушакова матрос, был прежде всего человеком. Высокий боевой дух солдат и матросов служил для полководца и флотоводца залогом успешных действий вверенных им сил. Суворов, по словам Дениса Давыдова, «положил руку на сердце русского солдата и изучил его биение».
В знаменитой суворовской книге «Наука побеждать», в которой гениальный полководец обобщил свой опыт по обучению и воспитанию войск, красной нитью проходит забота о солдате и доверие к нему. Суворов впервые в военной истории разъяснил солдату основы тактики.
«Наука побеждать» представляет собой солдатскую и офицерскую памятку, состоящую из двух частей. Первая часть предназначена для офицеров и содержит указания о полевых учениях и маневре. В ней Суворов требует обучать войска в
