По своей архитектонике все девять симфоний Брукнера являются вариантами некоего единого композиционного построения, как бы единого идеального типа — эталона.97 Несомненным прообразом его будут первые три части Девятой симфонии Бетховена — и становление из тишины темы первого аллегро, и его кода, и общий нервно-порывистый характер скерцо с идиллическим танцем в трио, и просветленное адажио с чередованиями темы в четном и темы в нечетном движении. Речь идет именно о внутренней форме Девятой симфонии Бетховена (без финала): восемь предшествующих бетховенских симфоний на Брукнере почти что не отпечатлелись. Трагический конфликт у Брукнера обнаруживается не сразу; первая тема дается не в откристаллизовавшемся виде, при полном свете (как у Бетховена в Третьей, Пятой, Восьмой симфониях), но медленно вырастает из тематического эмбриона; поразительно становление темы, например, в Третьей или Девятой брукнеровских симфониях. Изложение зачастую носит величаво-эпический,98 а не бурно-драматический характер (хотя отдельные страницы Брукнера, например финал I части Девятой симфонии или середина адажио оттуда же, принадлежат к числу самых потрясающих трагических страниц всей мировой музыки).
Огромная роль в симфониях Брукнера отведена медленным частям. Это — внутренний центр симфонии, высший момент вдохновенного созерцания, горения, творческого экстаза. В XIX веке после бетховенских медленных частей Девятой симфонии или Двадцать девятой фортепианной сонаты (Hammerklaviersonate) никто не писал таких сосредоточенных, проникновенных, философски глубоких, поистине гениальных адажио, как Брукнер в Третьей, Четвертой, Пятой, Шестой, особенно в трех последних симфониях. Брукнер — подлинный философ адажио, в этой сфере не имеющий себе равных во всей послебетховенской музыке.
Очень самобытна оркестровка Брукнера. С берлиозо-ли-сто-вагнеровским оркестром она не имеет ничего общего: в ней отсутствуют колористические инструменты вроде английского рожка, кларнета in es или басового кларнета и т. д. Арфы встречаются всего лишь в одной симфонии — Восьмой. В основном — это оркестровка органного типа, с частыми педалями и т. д. Из характерных приемов брук-неровской инструментовки можно указать на ослепительные фортиссимо с унисонной темой в медных хорах; на всевозможные пиццикато струнных; на длинные певучие кантилены альтов (например, в медленной части Четвертой симфонии)... С Вагнером сближает Брукнера лишь употребление квартета, теноровых туб — в медленных частях трех последних симфоний.
После этих по необходимости беглых и разрозненных замечаний о симфонизме Брукнера перейдем к краткой характеристике Седьмой симфонии.
Седьмая симфония E-dur была начата сочинением в сентябре 1881 года и закончена ровно через два года — в сентябре 1883 года. Она принадлежит — после «романтической» Четвертой — к относительно более популярным произведениям Брукнера. О первом исполнении ее 30 декабря 1884 года в Лейпциге под управлением Артура Никита и о значении этого исполнения для запоздалой славы Брукнера выше уже шла речь. Литературно-программного содержания эта симфония Брукнера, как и все прочие его симфонии, не имеет.
В составе оркестра — две флейты, два гобоя, два кларнета, два фагота, четыре валторны, три трубы, три тромбона, четыре теноровых тубы (в адажио), басовая туба, литавры, треугольник и тарелки (в адажио), струнный квинтет.
I часть (Allegro moderato, E-dur) начинается — на фоне таинственного, почти беззвучного тремоло струнных — изложением широкой, эпически спокойной, чуть окрашенной в элегические тона, чисто брукнеровской темы:
Allegro moderato
I
Л iftp* ■
J-g-1
r$—
-
rJH
rf
-
-
г-Н?-
&==
г*—
Т Ф 8-
r
rH
mf
ы
^ц
к=
Hte—
m=i
и
щ
№
в—
&
ее запевают валторна и виолончели, продолжают виолончели, альты и кларнеты.99 На огромном нарастании проходит Эта тема вторично в мощной звучности всего оркестра и затем, на быстром убывании динамики, сменяется темой побочной партии в h-moll. Следует замечательная полифоническая разработка эт°й темы, с участием тромбонов и басовой тубы, норой напоминающая Баха и старинных мастеров.
Разработка побочной партии заканчивается гигантским нагнетанием мощности звучания (органный пункт на fis) — первой грандиозной кульминацией симфонии, после чего — как бы разрывая массив звучности — на контрастном пианиссимо входит третья, заключительная тема экспозиции (у деревянных и струнных), острая, несколько загадочная, угловатая, на танцующем ритме.
В ее проведении — непрерывная светотень, почти моментальное чередование мажора и минора: си минор, Ре мажор, ре минор, опять Ре мажор и ре минор. Экспозиция части заканчивается на благоговейной тишине: откуда-то издали доносится замирающий призыв валторн.
Начало разработки носит тихий и торжественный характер: аккорды тромбонов; у флейт мелькает, точно исчезая в пространстве, обращенная третья тема. С драматической Экспрессией звучит — также в обращении — вторая тема у виолончелей. Кульминация разработки — страстное, патетическое вторжение первой темы (сначала — первых двух ее тактов) опять-таки в обращении — в до миноре (до — здесь лишь органный пункт, на котором стремительно воздвигаются трагические диссонирующие аккорды). Неторопливо подготовляется реприза: словно после крушения всплывают сначала в миноре — обрывки первой темы. В репризе — как и следовало ожидать — становление и рост первой темы уже не даны: тема сразу появляется в полном оркестровом облачении. В коде разлит ослепительный свет— победно утверждает излучающий этот свет ми-мажорное трезвучие.
II часть (Adagio cis-moll)—одно из самых вдохновенных и потрясающих созданий гения Брукнера — траурная ода, посвященная памяти Рихарда Вагнера, известие о смерти которого было получено во время сочинения этой части.
Сосредоточенно, сурово и скорбно звучит первая тема у квартета теноровых туб; начиная с середины четвертого такта,— большое, с жесткими акцентами, нарастание у струнных.
Скрипки вносят кажущееся умиротворение, которое прерывается, однако, трагическим воплем.
Трагедийная атмосфера несколько разрежается. Спокойно, задушевно, с необыкновенной сердечностью и теплотой входит вторая тема (Fis-dur, движение на 3 ) —одна из лучших мелодических находок Брукнера.
Еще раз — как в адажио Девятой симфонии Бетховена — чередуются первая и вторая темы. После этого начинается центральное место всей симфонии: медленное, волнообразное приращение звучности, сверхчеловеческое crescendo и гениально осуществленная кульминация — Экстатическое, ликующее преображение первой темы (C-dur, тема у труб, удар тарелки). Далее — эпилог, исполненный тихой меланхолии и скорбной резиньяции: экстатическое видение счастья исчезло. Последний раз всплывает первая тема в c-moll и заканчивается в спокойном, примиренном, едва слышном мажоре.
III часть (a-moll)—стремительное, взволнованное, призрачное скерцо. На фоне остинатной фигуры у струнных вихрем проносится тревожная тема — фанфара у трубы.
