Особо подчеркнем, что до сих пор начисто отсутствует на русском языке какая-либо литература о Брукнере (кроме одной-двух устарелых переводных статеек, вышедших еще до первой мировой войны). Настоящий краткий очерк, нимало не претендуя на сколько-нибудь законченную характеристику Брукнера, является лишь элементарной справкой о великом австрийском композиторе XIX века и его Седьмой симфонии.1
Разумеется, в дальнейшем советское музыковедение не сможет пройти мимо грандиозного наследия Брукнера. Внимательное изучение его не только поможет разобраться
1 Монументальные симфонии Брукнера вызвали не менее монументальные (во всяком случае по внешнему объему) труды об их авторе в зарубежном музыковедении. Лучшим биографическим исследованием о Брукнере является восьмитомный труд (5000 страниц), начатый Августом Геллерихом и завершенный Максом Ауэром: отдельные выпуски его выходили с 1923 по 1936 г. Среди многочисленных исследований, посвященных характеристике и анализу брукнеровского симфонизма, наиболее капитальным является труд бернского профессора Эрнста Курта (2 тома, 1925), построенный на ошибочно методологической основе, но ценный рядом метких наблюдений над структурой брукнеровских симфоний и целостностью их формы.
в закономерностях развития европейской инструментальной музыки, но и уяснит многое в трудной проблеме так называемого «чистого симфонизма».
2
Антон Брукнер прожил долгую и тяжелую жизнь музы-канта-труженика, бедную какими-либо эффектными внешними событиями. Родился он 4 сентября 1824 года в маленькой деревушке Ансфельдене (Верхняя Австрия); отец его — школьный учитель, обремененный семьей,— будущий композитор был старшим из одиннадцати детей. Подобно Верди, Брукнер провел детство в крестьянской среде и так же, как Верди, сохранит с ней органическую внутреннюю связь на всю жизнь; характерно, что в разное время и по разным поводам иные их недоброжелатели будут презрительно именовать их музыку «мужицкой». На этом, впрочем, аналогия кончается. Верди будет вовлечен в орбиту итальянского Risorgimento — национально-освободительного движения — и станет «музыкальным Гарибальди», «маэстро итальянской революции». Брукнер надолго, если не на всю жизнь, останется провинциалом, стоящим в стороне от треволнений европейской общественной жизни, что не помешает ему, однако, потрясающе воплотить в музыке многие из трагических противоречий, раздиравших сознание «передовых европейцев» — и Листа, и Вагнера, и ряда других представителей европейской художественной интеллигенции. В этом заключается один из парадоксов брукнеровского творчества.
Трудовая жизнь мальчика начинается рано. Уже в десятилетнем возрасте он помогает отцу в занятиях со школьниками младших классов. Рано пробуждаются и музыкальные способности: сызмала он обучается игре на рояле (сначала— на старом спинете), скрипке и органе, к которому всю жизнь будет питать особое пристрастие. После смерти отца поступает учеником и хоровым певчим в монастырь св. Флориана, где изучает наряду с другими предметами многоголосное литургическое письмо и в совершенстве овладевает культурой грегорианского хорала. Феноменальные способности проявляет Брукнер, обучаясь там же у органиста Каттингера, в искусстве вдохновенной органной импровизации; впоследствии именно в этой сфере он создает себе громкое имя. В семнадцатилетнем возрасте, окончив занятия, Брукнер становится помощником школьного учи-геля в деревне Виндхаге. Оплата скудная, приходится совмещать школу с игрой на органе в деревенской церкви, руководством местным хором, и даже исполнением танцев на свадьбах. Одновременно Брукнер продолжает самостоятельно заниматься музыкой; между прочим, собственноручно переписывает «Искусство фуги» Баха. За ним следует изучение «Хорошо темперированного клавира». Возникают первые сочинения культового и хорового характера. Каникулы всецело посвящаются музыке; по собственному признанию, Брукнер ежедневно проводит десять часов за роялем и три — за органом. Страстная любовь к музыке сочетается с не менее страстной любовью к природе: молодой школьный учитель — неутомимый пешеход, исходивший вдоль и поперек окрестности на много миль.
Опускаем несущественную для нашей темы историю служебных перемещений Брукнера из одного местечка в другое. С 1845 по 1855 год он служит в том же монастыре св. Флориана сначала помощником учителя, а затем органистом. С 1856 года он получает место соборного органиста в городе Линце и тем самым обретает возможность всецело посвятить себя музыке, отказавшись от школьной педагогики. Время от времени совершает поездки в Вену на несколько недель, чтобы брать уроки у знаменитого теоретика Симона Зехтера. В Линце Брукнер создает себе известность как гениальный импровизатор: его органные фантазии заставляют вспомнить об Иоганне-Себастьяне Бахе. Материальное положение по-прежнему более чем скромно: возникают проекты переселения то в Мексику, то в Россию. С 1861 года Брукнер сближается в Линце с театральным капельмейстером Отто Китцлером, который впервые знакомит его, дотоле воспитывавшегося на Бахе и старинных мастерах, с новейшей музыкой; он показывает ему партитуры вагнеровских «Летучего голландца» и «Тангейзера». Отсюда ведет начало длительное, на всю жизнь, увлечение музыкой Вагнера. В 1865 году Брукнер присутствует в Мюнхене на первом представлении «Тристана» и завязывает с его автором личное знакомство. Любопытно, что еще до мюнхенской премьеры «Мейстерзингеров» Вагнер доверяет Брукнеру первое исполнение знаменитого финала этой оперы с заключительным хором, который был впервые сыгран под управлением Брукнера в концертном зале в Линце.
В этот линцский период появляются и первые зрелые сочинения Брукнера: ряд хоровых опусов, первая месса (d-moll) и Первая симфония (c-moll, 1865—1866) — произведение редкой новаторской смелости, сполна обнаруживающее творческий почерк великого симфониста. В 1866 году заканчивается вторая месса (c-moll) для восьмиголосного смешанного хора и духовых инструментов, в 1868 году — третья (f-moll). Хронологически ей предшествует сильнейший душевный кризис с желанием «уйти из мира» и даже с симптомами психического заболевания (некоторые маниакальные странности — вроде привычки считать все предметы, встречающиеся на пути, например число листьев на дереве или окон в доме,— остались у Брукнера на всю жизнь).
Осенью 1868 года Брукнер переезжает в Вену и начинает преподавательскую деятельность в консерватории: ведет класс органа, читает гармонию и контрапункт. В 1871 году получает звание профессора, с 1875 года читает лекции по музыке в Венском университете. Дважды совершает поездки за границу на гастроли в качестве выдающегося органиста: в Париже вызывает всеобщее восхищение, импровизируя на органе в соборе Парижской богоматери. Не меньший успех имеет он в Англии. Если бы Брукнер продолжал свои гастроли в качестве органиста и дальше, его ждала бы мировая известность. Но его застенчивой, сосредоточенно погруженной в себя натуре претил космополитический образ жизни путешествующего виртуоза — отели, вагоны-люкс, импресарио, интервьюеры-га-зетчики; к тому же грандиозные симфонические замыслы настойчиво звали к уединению и лихорадочной творческой работе. Еще в Англии начата работа над Второй симфонией (c-moll), завершенная в 1872 году. В 1873 году создается гениальная Третья симфония (d-moll), посвященная Рихарду Вагнеру.
Правда, попытки публично сыграть Вторую симфонию оказались безрезультатными: венские филармонисты объявили ее «неисполнимой»; ртот же приговор был вынесен и по адресу Третьей симфонии. Когда в 1877 году Третью симфонию все же удалось поставить под управлением самого автора (ибо за нее не взялся никто из дирижеров-профес-сионалов), противники вагнерианцев устроили во время исполнения обструкцию с шумом и издевательским хохотом. Лишь немногие музыканты из молодежи поддержали симфониста; среди них был и семнадцатилетний Густав Малер.
