чай.
Села за стол и стала ждать, глядя на вход в кухню и виднеющуюся дверь ванной комнаты.
Первым вышел Костя, за ним Вадим.
Оба были темнее тучи, но, когда оба сели за стол и начали пить чай, стало понятно, что их непростой разговор не прошёл зря. По крайней мере, Вадим перестал огрызаться. Даже сам встал за сахарницей и поставил её в центр стола для всех.
Я нашла руку Кости под столом и переплела наши пальцы, надеясь хоть так погасить его злобу. И, судя по тому, что он не оттолкнул меня и даже с нежностью посмотрел в глаза, у меня это получилось.
— Это, короче… — было видно, как Вадиму было неудобно начинать этот разговор. А я сделала вид, что чешу нос, чтобы не ощущать запаха перегара, которым мгновенно заполнилась вся кухня. — Я поживу у тебя немного? Пару дней, пока хату не сниму.
— А ты поживёшь у меня, — обратилась я сразу к Косте, почувствовав, как по его мышцам прокатилась волна возмущения. Идея Вадима ему явно не пришлась по душе. Да и сам Вадим, кажется, только что офигел, услышав, что у меня есть квартира, в которую я с легкостью приглашаю Костю пожить вместе.
— Чтобы он мою квартиру в притон превратил?! — Костя пытался казаться злым. Очень злым. Но таким он виделся только Вадиму, я же по его глазам поняла, что он просто нагоняет жути на названного братца.
— Клянусь, здесь всё будет чисто. В комнату твоей мамы я не захожу, я знаю правила, — впервые Вадим показался мне по-взрослому деловым и рассудительным. Кажется, он действительно дошёл до той черты, после которой не видел пути назад. — Пару дней, и я свалю. Хочешь, могу заплатить за проживание.
— Бутерброды жри, плательщик, — хмыкнул Костя. — Тебе теперь надо учиться экономить деньги, а не платить за любую хурму, которую видишь.
Мы оставили Вадима одного в квартире.
Костя дал подробный инструктаж, закрыл комнату мамы на ключ и демонстративно заострил на всём внимание, чтобы Вадим точно понял, что тот запоминает расположение каждой вещицы, каждого пухлого ангелочка на полках.
— Утром я заеду и всё проверю, — строго пробасил Костя напоследок.
Но, судя по подавленному и похмельному состоянию Вадима, единственное, чего он хотел, это просто лечь спать. В этот раз без пьяных рвотных приступов.
У меня в квартире Костя сегодня оказался на редкость скромным. Поставил сумку с вещами в прихожей, как бедный родственник выпросил пару вешалок для рубашек и место в шкафу.
— Перестань! — в какой-то момент я не выдержала. — Чувствуй себя, как дома. Делай, что хочешь. Разбросай носки, пёрдни, в конце концов… Веди себя, как мужик, короче.
В ответ Костя рассмеялся, едва не выронив рубашку, которую вешал в шкаф.
— А можно я не всё сразу сделаю? Порционно буду выдавать мужика. Ну, чтобы ты привыкла.
— Как тебе будет удобнее. Только не спрашивай у меня, когда и как можно это делать.
После ужина я осталась мыть посуду, так как была моя очередь, а Костя ушёл в душ. После душа, в одно полотенце на бёдрах, он сел на мой крошечный диванчик с ноутбуком, чтобы доделать что-то по работе.
Теперь в душ пошла я. И поймала себя на странном ощущении и понимании того, что этим вечером мы с Костей оба ведем себя несвойственно себе обычным. Будто что-то значительно изменилось между нами, начало трансформироваться во что-то более глубокое.
Мы уже неделю ночуем у меня. Дальше поцелуев дело не заходит. Главным образом обрубаю всё я, резко отворачиваясь и делая вид, что ужасно хочу спать.
Я хочу близости с ним, и понимаю, насколько сильно этого хочет он, так как чувствую его стояк каждый раз во время таких полуночных поцелуев. Но какой-то барьер внутри меня не даёт переступить эту красную линию, после которой уже не будет возврата.
Я не знаю, в чём причина. Я боюсь, я волнуюсь, но понимаю, что тоже этого хочу. По крайней мере, ощущения внизу живота точно говорят о том, что желание я имею ничуть не меньше, чем Костя. Только не знаю, как его проявить и стоит ли.
Выйдя из ванной комнаты, я обнаружила Костю уже в постели. Вместо полотенца на нём уже были боксеры, но он всё так же работал, глядя в ноут. Лишь на несколько секунд оторвал суровый сосредоточенный взгляд от светящегося экрана, улыбнулся мне глазами и вновь увлёкся работой.
И даже не обратил внимание на то, что я впервые вышла из ванной не в пижаме, а в одном полотенце.
Может, ему из-за ноутбука было невидно, в чём я?
Зажевав нижнюю губу, я прошла к диванчику и выключила свет настольной лампы. Слегка придерживая полотенце на груди, прошла в кухонную зону и выключила неоновую подсветку гарнитура.
Ещё бы Луну выключить, чей свет бил в окно, чтобы Костя точно не смог ничего разглядеть, иначе я просто сгорю со стыда.
— Намёк понял, заканчиваю, — произнес Костя. Его глаза забегали по экрану, что говорило о том, что что-то проверял напоследок и закрывал вкладки.
— Нет-нет, не торопись.
Боже, как неловко.
— Всё. Закончил, — заключил Костя и сошел с постели. — Только на зарядку его поставлю.
Проходя мимо меня, Костя вдруг застопорился. Будто не поверив своим глазам, осветил меня экраном ноутбука и, кажется, шумно сглотнул.
— Что? — я очень сильно старалась сделать вид, что не понимаю, что именно творю.
— Ты в полотенце, — он это будто для себя сказал, чтобы увиденное казалось более реалистичным.
— Ну, да, — я хихикнула. Совершенно неубедительно. А Костя всё стоял на месте и смотрел на меня, как примагниченный. — Ты, кажется, хотел поставить ноут на зарядку, — напомнила я невинным голоском.
Было бы неплохо, если бы у меня была смелость для того, чтобы прямо сейчас сдернуть с себя полотенце и окончательно свести с ума Костю.
Но такой смелости у меня нет и никогда не было. А вот желание, завернуться в одеяло потолще и как можно скорее, возрастает с каждой секундой, что мы с Костей молча пялимся друг на друга.
— А… да… сейчас, — кажется, ему пришлось приложить уйму усилий, чтобы сдвинуться с места и дойти до розетки, где уже был воткнут зарядник.
Пока он был занят, я подошла к постели и развернулась на пятках, чтобы сесть на её край, именно в тот момент, когда Костя оказался рядом.
От неожиданности я вздрогнула, дыхание перехватило и даже ощущение Костиного тепла, исходящего от тела, не
