class="p1">— Можешь взять книгу.
Я воспользовался его предложением и направился к выходу, не теша себя мыслью, что Нейт пойдет следом. Однако он сумел меня приятно удивить. Я внимательно изучил его лицо, в поисках фальши. От нее веяло уверенность в своих действиях и мыслей, а в глазах читалась неподдельная верность, а под ней плескалась любовь в самом раннем ее проявлении.
— Собираешься с ней поговорить? — Я намеренно с сомнение спросил, провоцируя его. Нейт выдержал мой взгляд. — Она, вероятно, на улице. Держи.
Я отдал пачку сигарет и зажигалку, которую могла брать только Кэтрин. Прощального подарка не имели права касаться чужие руки. И если бы кто-то бы взял ее без спроса, то я бы не выдержал и впервые в жизни проявил агрессию. Нейту я отдал зажигалку, чтобы ее увидела Кэтрин. Чтобы поняла, как я к нему отношусь и доверяю его чувствам. Представив ее шок, я мысленно улыбнулся.
Комок с шипами внезапно возник в груди и изрешетил легкие. Воздух стремительно покидал их. Я задыхалась. Посторонние звуки доносились словно сквозь толщу воды. Тело тянулось ко дну. Эмоции были настолько незнакомыми, что я не знала, куда от них бежать. И вспыхнули они, стоило Тайлеру поцеловать Кэтрин.
Я догадывалась, что между ними что-то есть. Но не ожидала, что он так открыто проявит чувства. И почему-то его поступок ощущался, как нож, воткнутый в горло. И чем дольше длился поцелуй, тем сильнее проворачивался клинок. Благо вмешался Нейт.
Поцелуй — не повод исключения. И все же внутри меня что-то ликовало, ведь Нейт не закроет на это глаза.
Дженни рядом с нами присвистнула, вырывая из оцепенения.
— Воу, это было горячо!
Колин как-то странно отреагировала: она бросила уничтожающий взгляд на Дженни, будто Тайлер был ее бывшим парнем. Но слова сильно разнились с выражением лица.
— Это отвратительно.
— Не будь занудой. — Закатила глаза Дженни. — Молоды, красивы, свободны. Я хочу с ним развлечься.
— А лучше с ними, — засмеялась Ким и подмигнула Дженни.
Дженни наигранно цокнула языком, однако заметив Тайлера, подошла к нему. Комок вновь возник в груди. Я попыталась отвлечь себя и переключила внимание на Нейта, который направился на улицу, в след за Кэтрин. Любопытство смогло утихомирить… это странное чувство. Я не знала, как именно оно называется и, если честно, не хотела знать.
Пока Дженни без стеснения флиртовала с Тайлером, мы с Колин зачем-то продолжали наблюдать за ними. Она сложила руки на груди и недовольно поджала губы. Обычно Колин не проявляла такую открытую враждебность по отношению к Дженни.
Когда настало время идти на лекцию, я с облегчением вздохнула. Пускай эмоции все еще бушевали в груди, монотонный голос мистера Стоуна сумел расслабить. Я слушала его с интересом, как и остальные. Он рассказывал о Сократе, о его философии и работах. Перед глазами возник его образ, длинная борода и мудрость, спрятанная в морщинках вокруг глаз. Его голос, наверняка, был чарующий, как у мистера Стоуна. И если бы рассказ был бы не интересен, я бы обязательно уснула.
Я не смогла удержаться и чуть повернулась к Тайлеру. Он выглядел довольным, как сытый кот. И это так резонировало с его обычным, равнодушным выражением лица. Гилл определенно чувствовал мой взгляд, но продолжал игнорировать.
Потому что уважал мою просьбу.
От этого осознания тепло разлилось в груди, растекаясь по всему телу. Никто и никогда так не относился к моим словам. Я заправила прядь волос за ухо и опустила голову. Румянец предательски расползался по щекам. На место тому странному чувству пришла зависть. Кэтрин очень повезло с Тайлером.
Кэтрин
Она обязана узнать правду. Я не могу еще ниже пасть в ее глазах. Только не в этой ситуации. Что в свою очередь означало: приватный разговор с Тайлером. Один на один. По коже пробежали мурашки от одной только мысли. Я не просто хотела с ним поговорить. Жаждала. Мечтала. Эта идея боролась со словами мамы и Колин. С каждым оскорблением, что они отпускали в адрес Тайлера. Сотни требований попытались атаковать мою затею. Но с каждой секундой она обрастала броней. Крепко держала щит. И отбивала каждый нанесенный удар. Но пала под натиском страха. Жалкого страха. Я не имела права приближаться к нему, ведь сама запретила делать тоже самое. Это лицемерие. Ведь если ему что-то понадобится, он не сможет заговорить со мной.
Голова готова была взорваться. Меня вновь захлестывали противоречивые эмоции и чувства. Я не знала, что с ними сделать. Как отбросить слова других и прислушаться к себе? Как сделать то, чего хочет сердце? О чем оно поет? И когда перестанет шептать и обретет голос? Вопросы вспыхивали один за другим. Они давили, наседали, загоняя в угол. Я готова была закрыть уши и закричать до хрипов в горле. Чтобы легкие саднило от не хватки воздуха. Я рвано дышала. И на секунду мне показалось, что Тайлер смотрит на меня. Нет. Я хотела, чтобы он смотрел на меня.
Слова мистера Рочестера возникли перед глазами. «Ловуд все еще держит вас в своих тисках. Он сковывает выражение вашего лица, заглушает ваш голос, связывает ваши движения». Но кто в моей жизни выступал в роли Ловуда? Кто сковывал выражение моего лица, заглушал голос и связывал движения? Ответ витал в воздухе, но я боялась к нему притронуться. Потому что, даже если бы добралась до него, ничего не смогла бы сделать.
* * *
Несколько дней. Я потратила несколько дней, чтобы собраться с мыслями. И все еще чувствовала дрожь в коленках, когда стояла возле двери Тайлера и нерешительно занесла кулак. Это было поздним вечером, когда студенты разбрелись по комнатам. Колин собиралась принять ванную, Ким где-то развлекалась с Энтони, а Дженни гуляла по территории со старшекурсниками. Я на всякий случай убедилась, что Кэтрин осталась в своей комнате вместе с Лили Брок. Интересно, как ей жилось с Кэтрин? Эта мысль практически отвадила от комнаты Тайлера, но я взяла себя в руки и постучала.
Тайлер был без рубашки. Его оголенный торс вышиб весь воздух из легких. Я забыла зачем пришла. Забыла собственное имя. Так и замерла с поднятым кулаком. Он не растерялся и втащил меня в комнату. Только сейчас я заметила, что его волосы были влажными, а по вискам стекали капли воды.
— Ты просила не подходить к тебе, — напомнил Тайлер, вопрошающе смотря на меня.
Я уставилась на лофферы. Вдруг под ними валялись слова, которые могли бы
