надолго, — вздыхает хмурая златовласка, смотря как за кладовщиком, прошла стайка мамочек с грудничками.
— Потерпим, и не такое терпели. Девчонка вроде шустрая, — отзывается пожилая соседка по очереди.
— М-да шустрая. Она мне в прошлый раз пыталась впихнуть сапоги на размер больше, — златовласка скривилась и произнесла тоненьким голоском, — я вас понимаю, я вас понимаю, — она хмыкнула, — что эта феечка может понимать? Как будто это она без крова осталась. Как будто её спокойная жизнь закончилась. Отработает с печальной миной, а потом каблучки напялит и в какой-нибудь ночной клуб помчится хвостом вилять. А зато что тут добровольствует, наверняка бонус какой-нибудь, где учится, получает.
— Чего придираешься? Ну не доучилась, может быть, она. Натянула маску психолога и изображает, что она типа что-то знает. Я тут брошюрку одну ненароком зацепила с собой. Подковалась, что они нам должны, а что нет. Так вот. Фраза «Я вас понимаю» чуть ли не первой значится, которую беженцам нельзя говорить.
— А что там ещё написано?
— Ерунда по большей части.
— А в двух словах?
— Кризис переживаем. Несколько стадий. Сначала шок типа это всё не со мной и вообще такого со мной быть не может. Это проходит быстро. Наступает фаза «сейчас всё быстро разрулю». Но ни фига не выходит, как раньше уже не будет, весь этот экстрим надолго. Оттого злость так и разъедает, душит… Начинается поиск виноватых за приобретённый кошмар. Понятное дело затяжная агрессия, срывы на ком попало. В итоге всех ждёт депрессия. И только когда она пройдет, примем новую реальность. В общем, остренькие мы очень. Но собачиться с нами никто не будет.
— Чепуха! Я вот лично ни на ком не срываюсь, — златовласка хотела ещё что-то добавить, но в этот момент седой мужчина протиснулся к двери склада, и она тут же переключилась на него, завопив, — эй, тут очередь!
Он добродушно улыбнулся:
— Мне к дочке. Она землякам помогает, кладовщиком устроилась. Порадовать хочу, — он продемонстрировал какой-то документ.
— А что это у вас? — поинтересовалась златовласка.
— Жилищный сертификат получили.
— То-то вы такой добрый…
Златовласка скомкано поздравила мужчину. В её глазах застыли слёзы. Она повернулась к соседке по очереди и ошарашенно пробормотала:
— Тоже беженка… Она меня действительно понимает, — златовласка сипло спросила, — на какой, говоришь, мы стадии?
Прозвучал бесцветный ответ:
— На самой долгой…
В столовой многодетной семьи на длинном столе, застеленном пёстрой клеёнкой ровными стопочками лежали одноразовые полотенца, ткань для губки, зип пакеты разных размеров, флаконы с антимикробным лосьоном и листки с инструкциями. Сборка «армейского сухого душа» шла полным ходом. Маленькие пальчики детворы сновали туда-сюда. Два брата разрезали полотенца и смачивали их моющим средством, а две сёстры раскладывали всё в пакеты. Младший же Максик, которому недавно исполнилось три года, усердно «помогал» всем.
Старшая Соня, поправив волосы, строго сказала:
— Вчера до обеда мы пятьсот пятьдесят штук сделали. Надо и сегодня не меньше. Дядя Миша скоро приедет.
— А чего это ты так стараешься? — ухмыльнулся Коля и толкнул Петю в бок.
Тот, захихикал:
— Надеется, что ей кулон подарят, если план перевыполним. А он их, вообще-то для донбасских девчонок мастерит.
Соня и бровью не повела, за неё заступилась Света.
— Какие же вы ещё малявки! — возмутилась она. — Дядя Миша кулоны для всех делает. И, между прочим, не всем девчонкам на Донбассе они очень-то и нужны.
Коля вспыхнул как спичка:
— Докажи!
— Легко! — не отрываясь от работы, Света поделилась наблюдением, — посмотрите запись, где дядя Миша поздравляет с днём рождения дочку волонтёра из Мариуполя. Он вручает свой фирменный кулон. Она ему такая «спасибо» выдавила, взяла и всё. А он бац! И из-за спины достал тактическую аптечку. Так она как зайка запрыгала и даже обняла его за такой дорогой подарок.
Коля кивнул:
— М-да, аргумент.
Петя поддакнул:
— Я понял о каком видео Света говорит. Так и есть.
Но тут Петя и Света получили нагоняй от старшей:
— А чего это вы без спроса в мамин телефон лазите?
Света мгновенно переключилась на Максика, который пока все отвлеклись, усердно поливал из лейки цветы на ковре.
У Пети вытянулось лицо, он прокашлялся:
— Так это… Мама сама показывала, как она с другими волонтёрами людям помогают, грузы доставляют… Вот мы и искали, чтобы ещё такое сделать. Там же когда благодарят, бывает, что скажут что-то такое, какое самим сделать можно. А радости будет как от окопной свечи или тепловизора.
Соня покачала головой и строго сказала:
— Смотрите у меня, «помощники»! — но тут же смягчившись, уточнила, — нашли что-нибудь?
Довольный Петя выпятил грудь:
— Ага-а-а!
Света оживлённо поведала:
— Бойцы с собой носят письма-треугольнички, маленькие мягкие игрушки, мешочки с вышитыми пожеланиями. Один солдат сказал, что всё, что детьми сделано им особенно дорого. Это их греет. Они чувствуют тепло ребячьих сердец. Прямо так и сказал. Я придумала, что из старой одежды легко мешочки сшить. Это проще, быстро и красиво. А вот вышивку долго. Но у нас есть маркеры для ткани. Получится ничуть не хуже!
— Попробуем, — нахмурилась Соня. — Главное, чтобы основной процесс не страдал. На нас рассчитывают.
Света кивнула:
— Я подсчитала, что если перед сном по одному делать, то я сама для целого взвода за месяц приготовлю.
— Долговато, — проговорил Коля и по-деловому предложил, — надо ребят в школе и в садике подключать.
— Так и сделаем! — захлопала в ладоши Света. — Нам своего тепла не жалко!
Трое мальчишек весело резвятся в бассейне. Погрузившись в раздумья, Юля смотрит на сыновей с террасы. Бывший коллега Виктор, он же партнёр по бизнесу, долил в стакан лимонной воды и потряс кусочками льда в пустом графине.
— Хозяюшка, пока ты в облаках витаешь, гость всё выпил. Кажи, шо надумала или тащи ещё.
— Сейчас, — рассеяно отозвалась Юля, забрала графин и в обнимку с ним, словно остужаясь от горячих дум, отправилась на кухню.
Она вернулась с новой порцией напитка и сама выглядела обновлённой: взор ясный, жесты чёткие.
— Бачу, шо созрела для серьёзного разговора.
— Созрела-то я давно, схему выстраивала, — созналась Юля.
— Тьфу, бисова баба, нет бы со мной, хоть трохи обмозговать! — притворно негодует Виктор и, став серьёзным, спрашивает, — Юль, до рейса меньше двух дней, успеем минивэны подготовить?
— Кто, если не мы? У волонтёров мотор в хлам разлетелся.
— Да-а, «Соболь» у них быстро износился. Пацаны делились, что там, на колдобинах и ухабах не тока покрышки рвутся, но и диски не выдерживают. Дороги тока хуже стали. Потянем?
— Мы с тобой ни разу никого
