не представляете, что сделали.
— Рада, что помогла, — пожала та плечами, — Дим, ехать пора, — повернулась к мужчине, и он кивнул.
Эдик смотрел на Михаила, а потом повернулся к Дмитрию. Кого же из них ему показывала Светка? Или Маша уже с двумя тут прямо?
Антошка теребил материнскую руку, намереваясь рассказать про телефон, а Михаил обратился к Дмитрию.
— Уезжаешь, значит.
— Выходит, так.
— Насовсем?
— Не знаю, — пожал тот плечами. — Дела в городе появились, потому и сестра за мной приехала.
Только сейчас Маша заметила, что Дмитрий с женщиной чем-то похожи. Сестра? А Катерина уже приписала ему и алименты, и детей. Значит, не скрывал ничего, как есть говорил.
— На похороны еду, — протянул он ладонь Михаилу.
— Соболезную, — пожал он руку. — Близкий?
— Отец, — кивнул мужчина, опуская глаза. — Столько лет не виделись, видимо, пришла пора встретиться, — грустно вздохнул.
И видела Маша, какой камень у Дмитрия на сердце, словно он тяготиться чем-то, но знать о том чужим людям — не обязательно.
— На всякий случай прощай, — посмотрел на Михаила, — и Машу в обиду не давай, — бросил косой взгляд на Эдика, подходя ближе к женщине. — Ну, чем могу помог, — обнял её, как старого друга. — А ты тоже мать не обижай, — обратился к Антошке. — Цени, пока родители живы. Я вот не ценил, обиделся на отца, не говорил с ним, а теперь жалею знаешь как? — и голос мужчины дрогнул. — Ладно, — повернулся, направляясь к мотоциклу. — Поехали мы. Спасибо за добрососедство.
Юля заняла место позади водителя, и мотоцикл, заурчав, уехал прочь.
— Так какой из них твой? — Эдик удивлённо смотрел на бывшую жену, запутавшись в её ухажёрах.
— Вот этот, — подняла руку Антошки Маша, смотря на него с презрением.
— Мам, — наконец послышался тонкий голосок, — я телефон потерял.
— Это мой Пашка у тебя его отнял? — тут же вмешалась владелица синих ворот, но Антошка головой покачал, рассказывая про злющую собаку.
— Давайте уже садитесь, — Эдик галантно открыл двери машины, приглашая Машу внутрь. Она и забыла, каким он бывает, правда, только поначалу, когда хочется казаться лучше и пускать пыль в глаза окружающим. Со временем его ухаживания затухают, и приходит серый быт. Вот и теперь Эдик показывал, какой он чудесный человек.
Маша вздохнула, качая головой, а потом повернулась к Михаилу, и он понял без слов, кивая на своё авто.
— А папа к нам в гости придёт? — послышался тонкий голос, заставивший сердце сжаться.
— Хочешь?
Глаза ответили за Антошку, и Маше пришлось смириться. Ради сына, только ради него она сейчас сядет в ненавистную машину к человеку, которого раньше любила. Оказывается, любовь тоже имеет прошедшее время, а когда-то ей казалось, что это навсегда. Отпускать одного сына с бывшим мужем она не была намерена, хватило того, что сейчас было, а потому, поблагодарив Михаила за всё, она забралась на заднее сиденье, чувствуя себя в клетке, из которой как можно скорее хотелось выбраться.
Около дома собрался народ. Светка держала на руках какую-то кошку, Катерина стояла рядом, что-то обсуждая с новой подругой, рядом курил Сенька и Михалыч. Ещё нескольких Маша видела впервые в жизни, наверное, ближайшие соседи, вышедшие собирать сплетни.
Когда Маша выбралась из машины вместе с Эдиком, Светка напряглась. Она хотела покрыть мужчину трехэтажным матом, но увидела Антошку и передумала. Слишком много народа, ни к чему привлекать ненужное внимание. Если уж подруга приехала с бывшим мужем, то Светке влазить не стоит.
Катерина с интересом рассатривала Эдика. Пристально, без обиняков, будто племенного быка себе выбирала. Выпятила губу, о чём-то думая. Михаил остановился тут же. Ехать на речку теперь, наверное, было бы не совсем уместно. Все переволновались, и Маше с Антошкой требовалось поговорить, но вот Эдик из-за которого и произошло всё, не хотел уезжать восвояси. Он удивлённо посмотрел на бывшего свёкра, которого видел раз пять за всё время совместной жизни с его дочкой, и подошёл, чтобы поздороваться, показать, что не чужой человек здесь, среди деревенских.
Только Евгений руки не подал. Посмотрел на протяную и перевёл взгляд на самого Эдика. И сколько было в его жизни неправильного: и семью потерял, и жена из-за него раньше времени ушла, и дочку чуть под монатсырь не подвёл, а всё одно — руки не подал.
Эдик удивился и смолчать не смог.
— Генерал прямо передо мной, — убрал всё же руку, — добропорядочный отец и муж.
— Да уж лучше некоторых, — отмахнулся Евгений. — Я для семьи всё хотел, кто же знал, что выйдет наоборот. Если б можно всё повернуть вспять, расшибся в лепёшку бы. А ты нарочно дочку мою оставил, грош тебе цена. Пошёл отсюда, нет тебе места в доме.
Сказал, а потом покосился на хозяйку, что Маша-то скажет. Её это дом, последнее пристанище, в котором можно всё начать с нуля.
Маша скользила глазами по соседям. Не так она представляла себе знакомство с новыми людьми, не так. Не хотелось, чтобы рылись в её грязной бельевой корзине, следили, кто кому чего должен. Хотелось быть просто Машей, иметь сына Антошку и отца. Пусть не такого отца, кем можно гордиться, но того, кто теперь рядом в самую трудную минуту, будто толкнуло его что-то придти именно теперь.
— У нас общий сын, — пожала плечами, — а он отец. Уж какой есть.
С этими словами Маша пошла в дом, а остальные проводили её взглядом.
— Ну чего, — подал голос Сенька. — Пацан нашёлся, надо бы отметить это дело, — хлопнул в ладоши и потёр их.
— Вон он во всей красе, — упёрла руки в бока Катерина. — Лишь бы отметить ему. Огород не закончили, отец завтра вернётся.
— Да спина уже болит от огорода твоего, — ударил себя по пояснице Сенька. — Как проклятый с утра стою! Светка, скажи.
— А я чего? — не поняла та. — Не-не, без меня, мне ехать надо. Наливки вынеси, — напомнила Катерине, доставая из кармана деньги.
— По соседски, — расщедрилась та, не взимая плату и отправляясь в дом за бутылкой.
— Во, дожили, — сказал ей вслед ухажёр. — Как мне — шиш с маслом, а вон соседям сразу.
— Ой, Сенька, рот у тебя с дырой, — крикнула ему Катерина и скрылась за калиткой.
Эдик не знал, как себя вести. Он стоял, окружённый подругой бывшей жены, свёкром и нынешним хахалем, и не знал, что следует делать. Потом вспомнил про подарок, купленный с утра в первом попавшемся магазине по скидке, и достал пакет из салона.
— Сына поздравлю, — поднял пакет на уровень лица, будто отчитываясь, и последовал к низенькой калитке.
— М-даааа, —
