class="p1">Вот так успешный торговец и крайне практичный молодой человек решил бросить привычную жизнь и стать философом. Он должен был отыскать путь к счастью через познание себя и обучение в университете, выпускающем самых известных философов. Уж там-то точно должны были выдать нужные инструкции: обучение стоило немалых денег. Семья посчитала его желание блажью, поспорила, но потом на него махнули рукой. Он был четвертым сыном из пятерых, так что смысла удерживать его не было. Ему дали денег на прожитье, обеспечили безопасное путешествие, сняли уютный особнячок на год вперед и пожелали выучить хоть что-то полезное. Джек душевно со всеми попрощался и отбыл учиться.
Неприятности, в которые он позже влип, обеспечила ему именно философия.
В тот день тема лекции была «Как отличить хорошего человека от притворяющегося им?», и весь класс с удивлением узнал, что они — именно притворы, а не хорошие люди.
— Тихо, тихо, — господин Ларге, преподаватель этики и морали, поднял руку, гася поднявшийся шум, — давайте рассмотрим этот вопрос внимательнее. Я спросил троих из вас считаете ли вы себя хорошими людьми и почему. Ответы были примерно одинаковы: «Потому что я не делаю ничего плохого и у меня нет врагов». Но это — не определение хорошего человека. По Аттону не творить зло — это норма, а не какое-то особенное достоинство. К тому же оно временное: сегодня вы ничего не сделали, а завтра можете сделать, получив достаточную мотивацию. Таким образом, любой из вас может быть потенциальным злодеем даже сейчас. Или зайдем с другой стороны: представьте, что ранним утром, вы идете на занятия и вдруг слышите крики о помощи. Человек тонет в реке, а вокруг никого нет. Что вы сделаете?
— Брошу ему веревку, — уверенно ответил Джек, — предварительно привязав к перилам моста.
— А откуда у вас веревка? Что вы собирались делать с ней на уроке по философии?
Класс взорвался хохотом. Джек присоединился.
— Тогда я протяну ему длинную ветку.
— Вокруг нет деревьев. Есть только вы, тонущий и река.
— Тогда бедняге не повезло. Я не умею плавать. Попробую покричать вместе с ним: вдруг появится кто-то, кто умеет? — предложил Джек.
— Никто не появляется. Ваше бездействие приводит к тому, что человек тонет. Вы не совершили плохого поступка, но не совершили и хорошего. Сможете ли вы считать себя хорошим человеком после этого?
— Минуточку, я приложил все силы и смекалку, чтобы его спасти! — возмутился Джек. — Если бы я прыгнул к нему с моста, мы бы утонули вместе. Не думаю, что тонущего бы это порадовало. Я не плохой человек!
— Я не обвиняю лично вас, господин Гудман, не реагируйте так бурно на гипотетическую ситуацию. Наш утопленник воображаемый, — успокоил его господин Ларге, — все верно, вы — не плохой человек. Но и не хороший. Хорошим вы были бы, если бы, рискуя собой, сумели спасти тонущего. Плохим — если бы сами столкнули его с моста или украли бы его вещи, зная, что он не сможет за вами погнаться. Вы же поступили, как любой нормальный человек: попытались помочь, но не стали рисковать собой. Однако, чтобы быть хорошим человеком, выбирать бездействие недостаточно.
Группа притихла. Джек почесал в затылке.
— А какой был правильный ответ? Как спасти утопающего, если не умеешь плавать?
— Никак. Если у вас нет с собой веревки.
Класс снова захихикал, но Джек нахмурился.
— Раз вы задали эту задачу, у нее должно быть решение. По условиям, веревки у меня нет. Как мне остаться хорошим человеком и не умереть?
Господин Ларге покачал головой.
— Вы слишком практично мыслите, оттого неверно поняли суть задания. Мы не спасаем утопающего, мы решаем, кто может считаться хорошим человеком, а кто нет. В идеале, каждый из вас должен примерить эту ситуацию на себя, чтобы не пребывать в иллюзиях о собственной доброте. «Как поступил бы я?» — вот о чем вы должны спрашивать. Но можете спросить другое: «Как поступить правильно в этой ситуации?». А потом сравните эти ответы. Узнаете о себе много нового.
Джек думал об этом весь день и не мог найти решения. Тонуть за компанию было глупо. Стоять и смотреть — подло. А веревки не было. Вот как тут поступишь?
Вечером его пригласили на студенческую вечеринку, и он решил сходить, чтобы развеяться. Принарядился, подняв себе настроение яркими одеждами, и нацепил несколько золотых колец и серег, чтобы заинтересовать приглашенных дам. В его родном городе с нищими никто не встречался. Хотя на свою привлекательную внешность и хорошо подвешенный язык он возлагал куда больше надежд.
Джек решил срезать дорогу через парк и услышал крики о помощи.
Какого-то бедолагу избивали и грабили. Он молил о пощаде, но грабитель был неумолим: он собирался зверски убить свою жертву. А Джек стоял и думал, что чертову задачку об утопленнике бессмысленно решать, пока не столкнешься с чем-то подобным лично. Первым его порывом было рвануть прочь из парка и немедленно позвать стражу. Благоразумный выход, вот только расправа явно подходила к концу: уйди он сейчас — и приведет стражников к остывающему телу. Вмешаться? Как? Он не боец, его тоже убьют и ограбят. Может, стоило тихо сбежать и забыть об этом? Нет, с этим он жить не сможет.
И веревка ничем бы ему не помогла.
А вот камень — другое дело.
Дальше Джек действовал, почти не задумываясь: поднять камень, нанести удар, отвлекая грабителя на себя, крикнуть: «Беги! Быстрее!» и быстро-быстро свалить самому. Вокруг парков обычно бродили патрули стражи. Оставалось добежать до них, и все, он спасен.
Начало плана сложилось удачно, середина подставила подножку, а потом все полетело куда-то не туда.
И продолжало лететь, как будто дна у этой ямы не было совсем.
* * *
— Но должно же это как-то решаться?! С этим Великим Вороном нельзя договориться? — отчаянно спрашивал Джек, выслушав объяснения Нила.
Нил и Руди все-таки не были мошенниками, они оказались бесстрашными героями.
А Джек влип куда глубже, чем предполагал.
— Нельзя. Ты слышал, что он хочет: Рейвен передавал его волю. Тебя убьют, как только найдут, поэтому никто не должен знать, кто ты. Мы подготовимся к битве, и ты сразишь мерзавца, держащего в рабстве столько невинных людей.
— Мне их жаль, но разве этим не городская стража должна заниматься? Если рабство здесь запрещено, значит, он нарушает закон, и ты должен его арестовать. Причем тут я?
— Великий Ворон — могущественный злой маг, и победить его может только равный по силе герой — Прекрасный Принц, — терпеливо объяснял ему Нил, — город выбрал тебя
