водятся в землях русских.
— Я знаю всё, — ответила Сирин. — Не хотите мою ставку принимать, так ступайте, куда шли, не держу я вас.
— Двух часов не прошло, нас съесть хотели, — Баламут воздел руки к небу. — И вот опять. Да что с обитателями этого леса не так.
— Не хотите — уходите, — повторила Сирин, — я вас не неволю. Но за получение знания надо испытание пройти, иначе вы его ценность и не осознаете.
— Мы согласны, — Алексей сделал шаг вперёд.
— Не-не-не, ты погоди, — Баламут положил ему руку на плечо. — Извини, госпожа, нам надо посовещаться.
Он взял княжича за рукав и отвёл в сторонку.
— Так, буду честен, — сказал Баламут, — ответы мне, само собой, интересны, но не такой же ценой.
— Ты вообще хочешь спасти княжну или нет? — спросил Алексей.
— Хороший вопрос, а главное, очень своевременный. Давай попробуем то, чего мы раньше с тобой никогда не делали. Попробуем рассуждать, как умные взрослые люди. Если мы получим ответы, мы получим только шанс спасти княжну. Смекаешь, только шанс. Это плюс. А вот если мы не ответим на вопросы самого мудрого существа на всей земле, тут мы совершенно точно получим шанс стать птичьим обедом. Это минусы.
Он разогнул палец на одной руке.
— В лучшем случае плюс один.
Баламут согнул два пальца на другой.
— Или, как вариант, нас скушают и это сразу минус два.
Он заглянул княжичу в глаза, очень довольный своими способностями к арифметике.
— Так что, получается, обмен совершенно невыгодный, — продолжал Баламут. — Поэтому предлагаю попрощаться с птичкой, уйти и больше никогда о ней не вспоминать.
— И как мы тогда узнаем где искать мудреца, что знает, где сейчас Василиса?
— Понятия не имею. Может ёжик лесной какой подскажет или белочка добрая. В этом проклятом лесу кто только не водится, я смотрю.
— Будем играть и выиграем, — упёрто ответил Алексей.
Баламут страдальчески застонал, будто его в колено пнули.
— Нет, ты серьёзно планируешь с птицей мудрости играть в загадки? Хочешь Цезаря моего сиротой оставить? Кажется, мы с ней немного в неравных условиях. Прямо скажем, в проигрышных таких условиях.
— У нас, возможно, единственный шанс сейчас найти путь к мудрецу, — сказал княжич. — Так что я им воспользуюсь и не побоюсь.
— Давай так договоримся, если проигрываем, пока она будет тебя кусать и переваривать, я буду бежать отсюда, куда подальше, сверкая пятками.
— По рукам, — хмыкнул княжич.
Они вернулись к Сирин, которая терпеливо дожидалась их решения.
— Мы тут планируем княжну спасти, а не за мешок репы торгуемся, у тебя совесть, совесть-то есть? — Баламут предпринял последнюю попытку разжалобить её.
— Не хотите — как хотите, — сказала Сирин. — Мне до ваших смертных проблем никаких дел нет.
— Ладно, сыграем мы с тобой. Коли не угадаем, можешь съесть его, — наёмник указал на княжича.
— Вас обоих.
— Нас обоих — буркнул Баламут.
— Славно, — расплылась в улыбке Сирин. — Слушайте тогда мою первую загадку.
Она распростёрла гигантские крылья.
— Кто не дышит, но живёт, — нараспев начала Сирин, — хоть не нужно — много пьет, и в жизни, и в смерти тело как лед.
— Рыба! — тут же выпалил княжич.
— Верно, — сказала Сирин. — Ваша очередь.
Баламут нервно выдохнул и вытер холодный пот со лба.
— Хорошее начало, — сказал он. — Я раньше был скептически настроен, отрицать не буду, но, вижу, ты в этом действительно хорош.
— Живет без тела и говорит без языка, — начал Алексей, — как расходится детина, удержу нет, а как уляжется, так не слыхать не видать.
— Ветер, — мгновенно ответила Сирин. — Давайте в другой раз что-нибудь посложнее.
За спиной княжича выругался Баламут, беспокойно бегающий вперед и назад.
— Её не увидать, в руках не подержать, — заговорила Сирин, — не услышать ухом, не почуять нюхом. Царит над небесами, таится в каждой яме. Она была в начале и будет после всех. Любую жизнь кончает и убивает смех.
Тяжело выдохнув, княжич взъерошил волосы.
— Ты же знаешь ответ? — зашептал Баламут.
— Предполагаю. Это или тьма. Или смерть.
— Что значит «или»?! — взвизгнул наёмник. — Ты давай уж, точно решай, не думаю, что это кровожадное пернатое создание позволит нам два варианта предложить.
— Успокойся, ты меня отвлекаешь.
Алексей повернулся к Сирин.
— Наверное…
От этого слова Баламут застонал, как от ножа в спине.
— Я думаю, — твёрдо продолжил княжич, — что это тьма.
— Или всё-таки смерть? — спросила Сирин, заглядывая ему прямо в глаза. — Сам заешь, цена ошибки будет высока. Так уж ты уверен в своём ответе?
Алексей нервно сглотнул.
— Уверен. Это тьма.
— Правильно, — разочарованно ответила птица. — Загадывай.
Баламут радостно выкрикнул и почти пустился в пляс. Княжич плавно выдохнул и пригладил пятерней волосы.
— Не видать ее корней, вершина выше тополей, все вверх и вверх она идет, но не растет.
— Гора, — тут же ответила птица и зевнула. — Право слово, я ожидала что-нибудь поинтереснее сегодня.
— Так может, мы в другой раз придём, — спросил Баламут. — Ты только скажи, где мудреца искать, мы, как раз, у него все самые интересные загадки для тебя узнаем, потом вернёмся и перескажем. Славно время проведем.
— Даже не мечтай, — отрезала птица.
Она надолго замолчала, видимо подыскивая для них самую каверзную загадку из тех, что знала.
— Кто ходит утром на четырех ногах, — наконец заговорила Сирин, — днём на двух, а вечером на трёх? Когда он ходит на четырех ногах, тогда у него меньше всего сил, чем потом. И никто в мире не меняется так, как он?
— Ну… это… кхм, надо подумать, сейчас, сейчас.
Потирая подбородок и бормоча что-то себе под нос, княжич отошёл на пару шагов.
— Ты что, — прошептал Баламут, — ответа не знаешь?
— Дай подумать, не отвлекай.
Алексей перебирая варианты, яростно тёр виски, словно надеясь разогреть мысли в голове.
— Лев? Мантикор? Лягушка какая-то?..
— Что, не знаете? — проворковала Сирин. — Сдавайтесь, и я просто вас съем, будет почти не больно.
Алексей побледнел и начал быстрее шевелить губами,
