девушки, мы больше не увидимся.
— Прекрати, — пытаюсь осторожно ссадить пьяную наездницу. Но девушка довольно грубо тянет меня за лицо. — Да слезь ты уже с меня.
Поднимаю ее на руках и сбрасываю на диван.
— Ты всегда так на мужиков бросаешься?
Но вместо ответа слышу хохот. Противный грудной ржач, по-другому не назовешь.
— Ты серьезно подумал что я тебе дам? Тоже мне, управляющий. Своим хреном даже управлять не можешь. Скажи, ведь встал. Да?
Подтянула ноги на диван и наблюдает.
— Праведник или девственник? — подскакивает с дивана следом, словно у меня над головой нимб загорелся.
Вот же тупая сука.
Отошел к окну, чтобы выглянуть на парковку.
Сколько время? И когда ее уже заберут. Иначе я ее выпорю за такое поведение
Смех за спиной прекратился. Появился пугающий булькающий звук.
— А, — вскрикнула девушка и я машинально двинулся в ее сторону, понадеявшись что она подавилась своим языком.
Но тут же отскочил.
Фонтан непереваренной еды плюхнулся на пол.
— Да чтоб тебя, а! — а сам подумал, хорошо что я не повелся на ее откровенное поведение.
Уборщица навела порядок, и громыхая ведром покинула кабинет.
— Вот она твоя мера.
Протягиваю стакан с растворенной таблеткой аспирина.
Снова бычий взгляд. Ни спасибо. Ни извините.
Еще и на брюки попало.
Дверь резко открывается.
Влетает Горбань.
— Кристина. Деточка. — Заметил что девушка не в себе и в частности не в своей одежде.
Пришлось барышне одолжить рубашку, потому что свои шмотки она тоже загадила.
— Папочка, — язвительно приветствует родителя. — Сам приехал. Вот так неожиданность.
— Где твоя одежда?
— У него спроси, — ловко перебросила эстафету хитрожопая мадам.
Мне в присутствии такой шишки немного неуютно. Хотя, может дело в охране по обеим сторонам коридора.
Приходится оторвать зад от края стола, на котором я сидел.
— Кристина перебрала. И ее стошнило. Одежду в прачечную отправили…
— Он пытался меня поцеловать, — мимоходом информирует та, тыкая пальцами по телефону. — Ты представляешь какой стресс для моей психики.
Вот же. Дрянь.
В груди загорается комок ненависти. Конкретно к этой особи. Даже кости в кистях рук от возмущения потрескались.
— Простите. С ней такое, к сожалению, часто бывает.
На последнем слове папик поворачивается и награждает дочу раздосадованным взглядом.
— Сколько можно, Кристин?
— Отвали, — грубо обрывает отца. Подхватив сумку, несется к выходу.
— Стоять! — голосом останавливаю стервозу. — Рубашку верни.
И мне плевать, что ее папаша смотрит на меня как на сумасшедшего.
Но это моя рубашка. Практически новая. И в меру дорогая. Пришлось раскошелиться для солидности на одном мероприятии.
А эта наверняка ее выкинет.
Ну уж нет.
— Мне голой идти прикажешь? — огрызается та, стиснув зубы.
Двигаюсь в ее сторону.
Слишком близко для всяких приличий. Даже отец ее прокашлялся, думая что я забылся.
Протягиваю руку и снимаю с вешалки пальто Насти. Моей девушки.
Закрываю Кристину от посторонних глаз.
— В пальто теплее.
Та с ненавистью принимается расстегивать и снимать с себя мою рубашку.
После, послушно вдевает рукава и швыряет в меня скомканной тканью.
Разворачивается и цокая каблуками смешных сапожек, больше похожих на носки поверх туфель, выметается из кабинета.
Я был готов к грубому замечанию ее отца.
Но тот ухмыльнулся и молча вышел следом.
Охрана прикрывала невысокого мужичка, когда тот садился в свой автомобиль.
И даже через затонированные стекла, я ощущал пламенящий взгляд наследницы алкогольной империи.
А она, оказывается, решила отомстить.
Нестандартно.
2
Возвращаюсь домой уже под утро.
Не сдержался и закурил прямо в тачке. Хотя бросил как только с Настей встречаться стали.
Затягиваюсь и опускаю стекло.
Утренний свежий воздух бодрит.
К счастью, дороги пусты.
Можно было бы и на красный проехать. Все равно по сторонам никого.
Рядом паркуется порш. Музыка грохочет так что стекла дребезжат.
Стекло опускается и на меня смотрит симпатичная цыпочка, а за рулем ничуть не уступающая по внешности блондинка с каре. Подмигивает и газует.
Извините, у меня на сегодня с блондинками перебор.
Выкидываю окурок и поворачиваю направо по привычному маршруту.
Настя наверняка еще спит.
Но странно, в окне на кухне горит свет.
Легкая паника пытается захватить меня в объятия, но я не позволяю.
Если бы что-то случилось, мне бы позвонили.
Когда створки лифта открылись на нашем этаже, широким шагом достигаю двери.
И замираю.
Дверь приоткрыта. Кто-то разговаривает.
Подхожу ближе тихо.
И я уверен, что это не воры. Может соседка, если бы не рань такая.
— Я не могу его сейчас так бросить. У него недавно отец умер. Ему нужна моя поддержка, — слышен взволнованный голос Насти.
Время на секунду замирает. Сердце пытается сжаться и качнуть кровь. Но все застыло.
— А мне нужна ты. Сколько можно, Настейша.
Мужской голос. Молодой. И знакомый.
Словно трещины разбегаются внутри по китайскому сервизу. У меня особых чувств к ней не было, но видеть такое все равно не приятно.
Слышна возня и тяжелое дыхание.
Захожу внутрь.
Уже знаю, что я увижу прямиком из коридора на кухне, поэтому открываю дверь и даже не поднимаю глаз на эту парочку.
— Во бл*,— первым обращает внимание Стас, бывший Насти.
Девушка испуганно соскакивает со стола.
Стас победно лыбится. Тянет Настю к себе за талию.
— Макар, я…
— Всякое бывает. Зря только сюда спешил. Сказала бы. Я понятливый.
Еще бы. У Стаса папочка ресторатор, у мамы бутик в центре города.
Дорого-богато.
