вернётся. Скорее он сгниет в одной из фавел.
– Нужно держать ухо востро. Даже если Макс не в стране, от его отца можно ожидать чего угодно.
Каждое слово давалось мне с трудом. Я постоянно чувствовал давление в груди, от которого не избавиться.
– Может позвать доктора?
– Все в порядке. Я просто устал.
– Тебе нужно отдохнуть. Мы придем завтра.
Я махнул им рукой на прощанье, и, к своему удивлению, снова провалился в сон. Не знаю, сколько я спал, но, открыв глаза, понял, что была глубокая ночь. Сейчас мое состояние было лучше, чем в мое последнее пробуждение. Я оглядел палату. Свет в реанимации был приглушен, но не отсутствовал. И тут я заметил темную фигуру, сидящую в кресле. Каждая мышца в моем теле напряглась, насколько еще хватало сил.
Какого хрена?
Человек поднялся со своего места и неспешно подошел. Спустя мгновение я расслабился, узнав непрошеного гостя.
– Дмитрий Сергеевич, рад, что вы живы. Мое руководство сильно бы расстроилось, узнав, что пришлось бы искать другого человека, чтобы управлять портом.
– Я всегда знал, что вы продажные шлюхи. Вас только деньги и интересуют, – процедил я сквозь зубы.
– Вы можете считать нас циниками, и будете правы, но я здесь с дружеским визитом.
– С каких пор контора занимается благотворительностью?
– Считайте это просто помощью. Безвозмездной.
– Вы никогда не делаете ничего просто так. Ищите выгоду всегда и во всем.
– Как хотите, я хотел помочь, – сказала темная фигура, возвращаясь к двери.
– К черту. Говори, зачем пришел?
Он развернулся и подошел к кровати, где только что стоял.
– Мне показалось, что вы хотели бы отомстить.
– Вы что знаете, где эта крыса спряталась?
– Пока нет, но мы работает над этим.
– Вы дадите мне разобраться с ним самому?
Он лишь кивнул, но ничего не ответил.
– Я, мягко говоря, не в том физическом состоянии.
– У вас полно времени на восстановление. Он слишком хорошо спрятался.
– Новиков может напасть первым, пока я здесь беззащитен.
Он навис надо мной, чтобы поближе посмотреть мне в глаза.
– Неужели вы думаете, что в больнице у нас нет своих людей? Сейчас безопаснее места вам не найти.
Он вышел, не сказав больше ни слова. Я остался наедине со своими мыслями. Разумеется, мне хотелось уничтожить ублюдков, только мое тело было, мягко говоря, не в порядке. Интересно, сколько времени уйдёт в этот раз на восстановление? В прошлый раз, когда мы подорвались, на это ушли месяцы. Как бы глубоко эта мразь ни зарылась, он не сможет долго прятаться. Я выкурю ублюдка с его же норы, как только почувствую себя лучше.
Утром меня уже окружала толпа врачей. Они задавали кучу вопросов, тем самым раздражая все больше, потому что мой вопрос «Когда я могу отправиться домой?» так и оставался без ответа.
– Нам нужно убедиться, что вашей жизни больше ничего не угрожает.
– Я в сознании. Значит, не умру. Находиться в горизонтальном положении я могу и дома.
Меня выводила из себя их опека.
– Вы можете сказать четкие сроки, когда меня выпишите?
– Дмитрий Сергеевич, нам необходимо провести полное обследование, потом будет приниматься решение.
Меня наконец-то оставили одного. Я долго лежал и думал.
Твою мать.
Меня уже тошнило от этих больничных стен. Сейчас я должен быть совершенно в другом месте.
– К черту, – пробормотал я и выдернул капельницу с руки.
Насколько было моих сил, я поднялся с кушетки, опустив ноги на пол. Все вокруг стало кружиться, мой взгляд помутнел. Это было последнее, что я помню.
– Мне кажется, что его нужно привязать к кровати как в психушке, – услышал я голос.
– Мне сейчас не до твоих шуток.
– А что? Ты не согласен со мной? Его не остановишь ни в чем, если он уже что-то решил. Это единственный способ.
Открыв глаза, я тут же их закрыл. Они вновь болели от яркого света.
– Димас, ты меня слышишь? – спросил Никита.
Я кивнул слегка и сразу же почувствовал тупую боль в области лба. Проведя пальцами по тому месту, я обнаружил повязку.
– Брат, какого хрена? Ты что не можешь подождать? Мы сами справимся со всеми делами. Твоя задача, блядь, лежать и выздоравливать.
– Он прав. Еще раз попробуешь встать самостоятельно, мы тебя привяжем ремнями.
– Идите к черту, – сказал я, чувствуя подходящую тошноту.
Я перевернулся набок, и из меня фонтаном полилась какая-то мерзкая жижа. Скорее всего, это от глюкозы, которой врачи пичкали меня через капельницу последние две недели. Открыв глаза, я увидел, что блеванул в какое-то ведро, которое держал Никита.
– Оперативно, – прошептал я, падая обратно на подушку.
– Врачи предупредили, что тебя может стошнить, когда придешь в себя. Они сделали КТ. У тебя сотрясение.
– Ничего не помню, – тихо сказал я, вновь касаясь повязки на лбу.
– Думаю, ты отключился до того момента, как твоя башка коснулась пола.
– Девять швов, Димас. И сотрясение. Это же не шутки. Не смей больше вставать.
Я закрыл глаза, признав их правоту. Мне нужно лежать и набираться сил. Если буду геройствовать, мстить ублюдкам я не смогу. А это, мать его, мое самое главное желание. Даже невозвращение Ани. Это стоит вторым пунктом. Потому что я должен обезопасить нас обоих. До этого момента ей лучше продолжать скрываться.
– Есть какие-нибудь новости о ней? – спросил я Саню.
– Из Москвы она не уезжала. Больше ничего не пробивал. Хочешь, позвоню Андрею и попрошу его людей приглядывать за ней?
Я покачал головой.
– Чем меньше людей знают, где она, тем лучше. Я разыщу ее, когда избавлюсь от Новиковых.
– Мы не знаем, где спрятался старший. Использовали все наши ресурсы, но он как сквозь землю провалился.
– Мне обещали помочь.
– Он приходил?
Я молча моргнул, потому что говорить было тяжело.
