должно ей помочь.
— Как медитация, — подсказала Иви.
Девушка чувствовала нетерпение, с которым на нее смотрели родственницы. В голове роились тревожные мысли, в основном состоящие из «не могу» и «не получается», паника начала подбираться к горлу, как было каждый раз, когда Эве что-то не удавалось с первого раза.
— Боишься — делай, — шепнула Хелена, положив руку дочери промеж лопаток.
И все прошло.
Одно легкое прикосновение как будто вытянуло всю тревогу. В голове появилась пустота. Не уверенность, но и не парализующий страх совершить ошибку. Эва обмакнула кисть в получившуюся тушь и поставила точку на дверце. Вниз сорвалась пара тонких капель. Эва обернулась, примечая, как выглядит кухня с этого ракурса, и принялась рисовать ее. Старый массивный стол, четыре стула, телевизор, камин, изгиб лестницы, портрет неизвестно чьего родственника, осыпавшийся букет сухоцветов.
Рука сама порхала, оставляя жирные линии, размазывая пятна, создавая игру света и тени. Эва уговаривала себя не тратить время на лишние подробности, но тело не слушалось. Девушка прикрыла глаза, представляя, чего не хватает. Перед внутренним взором вспыхнула ослепительная рыжина волос. Блеск глаз, мягкая улыбка, которой просто невозможно сопротивляться. Линии на дверце со всеми подтеками и пятнами слились в один знакомый силуэт. Эва протянула руку, чтобы немного поправить штрих, и не встретила преграды. Пальцы прошли сквозь пластик, а угольные линии задрожали, словно их начертили на поверхности воды. По коже рассыпались возбужденные мурашки, губы растянулись в глуповатой улыбке. Позади радостно вопила Иви, прижимая к себе Хелену. Рациональная часть мозга, наконец-то, сдалась и замолчала.
— Проходи, — тихо проговорила Хелена. Эва испуганно обернулась и увидела, пожалуй, впервые, гордую улыбку на лице матери.
Девушка кивнула и сделала шаг вперед.
На этот раз коридор был белым, под ногами чувствовалась надежная опора, а по стенам тянулись линии, указывающие путь. Эва немного постояла, дожидаясь, когда Хелена и Иви догонят ее. Оказавшись в тоннеле, они придирчиво осмотрелись.
— Очень… практично, — кивнула Иви. — Я бы даже сказала, концептуально.
— Главное не засиживаться, — хмыкнула Хелена и нетерпеливо постучала по полу палкой, а затем бодрым шагом направилась вперед. Эва на секунду придержала тетку за рукав, чтобы спросить:
— А почему в прошлый раз проход был таким темным?
— Все зависит от того, кто его создает. Как ты видишь, так оно и будет. Кажется, это что-то из квантовой физики, но я не уверена, — быстро зашептала тетка.
— Вы долго там стоять будете? — окликнула их Хелена.
В конце коридора их ждала дверь. Хелена пропустила вперед дочь, чтобы та первой вошла в следующую Грезу. Эва осторожно повернула ручку и выглянула.
На той стороне была уже знакомая кухня. Массивная мебель, приглушенный мягкий свет. За окном сгущались вечерние сумерки, в углу бубнел телевизор. Из-за спинки дивана виднелась рыжая макушка Чарли. Эва приоткрыла было дверь пошире, но тут в комнате появился еще один человек. Она сама. Вернее, одна из этих тварей, похожая на нее, только улыбчивее и бодрее. На щеках горел здоровый румянец, под глазами не было и намека на синяки, заработанные за время сидения за компьютером. Из одежды на Эве из фантазий Чарли были только теплые носки и его рубашка. В руках она держала целый салатник попкорна.
— Уже начинается? — спросила она. Чарли запрокинул руку на спинку дивана, освобождая место, чтобы девушка могла лечь.
— Еще пару минут.
— Отлично, — улыбнулась «Эва» и звонко чмокнула его в нос, ставя еду на журнальный столик. Чарли тут же перехватил ее руки и уложил себе на плечи, подтянул девушку, чтобы она уселась ему на колени, и принялся целовать.
Настоящая Эва неловко опустила глаза и просочилась на кухню. Встала рядом со шкафом, а взгляд прикипел к парочке на диване. В сердце вонзился едкий шип ревности и еще, совсем немного, совести. Внутренний голос напомнил, что в ее фантазиях Чарли вообще толком не присутствовал.
А вот Хелена не стала церемониться. Она вышла из холодильника, как из личного экипажа и, окинув комнату взглядом, громко произнесла.
— Меня сейчас вырвет от этой нежности.
Парочка на диване тут же расцепилась и удивленно уставилась на нежданных гостей. У Чарли даже волосы встали дыбом от одного присутствия Хелены.
— Мэм… Хелена… Но как Вы…? Вы же…
— Отрадно знать, мой мальчик, что в твоих самых смелых фантазиях я сыграла в ящик, — скривилась ведьма, обходя кухню по широкой дуге, пока не приблизилась к Эве. Она чуть сжала руку дочери. Эва почувствовала, как что-то твердое уперлось ей в ладонь.
— Нет, мы… Мы отправили вас в санаторий, — затараторил Чарли. — Мы с Эвой…
— Которой из? — подала голос настоящая. Та, что была создана Грезой, бросила на нее испепеляющий взгляд. Чарли запустил руки в волосы, глядя то на одну, то на другую.
Та Эва, что сидела с ним на диване, тут же протянула к нему руки.
— Чарли, милый. Кажется, тебе нехорошо. Лучше поспать. День сегодня был тяжелый, — ворковала она, утягивая его в свои объятия. — Тебе, наверное, что-то привиделось. Тут ведь только мы.
Она положила голову ему на плечо и оскалилась, глядя в глаза настоящей Эве. Ты разжала кулак и увидела маленький мешочек, внутри мягко шуршала соль и травы.
— Сперва их надо расцепить, — тихо проговорила Хелена и, приблизившись к дивану, со всей силой ударила палкой по спинке.
— Я еще не успела превратиться в призрака, Чарли, посмотри мне в глаза! — рыкнула она, и Чарли встрепенулся, загораживая собой «Эву».
— Я тоже здесь, — протянула Иви, размахивая руками.
— Давай без театральщины, — бросила Хелена.
— Детка, не бойся, — пробормотал Чарли, прижимая «Эву» к себе. И от этой трепетной картины у настоящей Эвы даже появилось желание оставить их как есть.
Но у Грезы были свои планы. Пространство начало искажаться, свет стал тусклее. «Эва» выпуталась из объятий Чарли и обнажила заострившиеся зубы.
— Нет, милый, это я тебя защищу, — прошипела она. — А потом мы посмотрим новый сезон «Отбросов».
Одним движением она перескочила через диван и бросилась на Хелену. Ведьма выставила вперед свою палку, но тварь, уже успевшая растерять человеческий облик, перехватила нехитрое оружие и отбросила в сторону.
— Эва! — прокричала Хелена. Девушка высыпала на ладонь горсть соли с травами и бросила эту смесь в тварь.
Та тут же скукожилась на полу и принялась злобно выть. Чешуйчатая кожа покрылась ожогами. Иви тут же оказалась рядом и сняла свою шаль, накинула ее на чудовище, и двойник забился под мягким покровом, как рыба, попавшая в невод.
— Жжется! Жжется!
Хелена, стараясь сохранить все свое достоинство, подошла к отброшенной в сторону трости и наклонилась была, чтобы
