все еще настороженно хмыкнул он, — а знаешь, вот смотрю на тебя такую и верю, что если не все, то многое получиться может. Нет, в то, что заводы да предприятия старые вернёшь шансов мало, конечно, но мы ведь и на Урал временно рвануть можем. Спрятаться, конечно, придется, нанять охрану, поместье отстроить, производства новые, еще более прибыльные, чем были открыть, а там и о возрождении Рода подумать можно, что бы кровь Иворовых не потерять.
Мужчина задумался еще ненадолго, а потом кивнул, словно сам с собой соглашаясь.
— Ты знаешь, батюшка у тебя умный очень был, — проговорил медленно, — он один из первых сообразил, что горы это не просто куча камней, а хранилище много чего полезного, так, что еще год, два и ажиотаж там будет бешенный, осталось только нишу свою найти, втиснуться, да разработки начать, чтобы прибыль пошла.
Петр Васильевич встал с диванчика и быстро прошелся из угла в угол. К сожалению, размеры комнаты раздолья для маневра давали мало, и он остановился сердито.
— Только не просто все это будет, — протянул он сердито, — везде, как бы мы не поступили, свои проблемы вылезут, — покачал головой сердито, — да и совершеннолетия твоего дождаться надо, чтобы руки развязать и в права наследования вступить по закону.
Разработка будущего плана действий далась нелегко. Отослав друзей заниматься на пустырь, Надежда устроилась в гостиной, она же временная спальня Петра Васильевича и взялась прорабатывать все риски предстоящей аферы по возврату ее в Род. Результаты к ее большому разочарованию, выходили неутешительные.
— Нет, если Сердце Рода признает тебя, то будет замечательно — автоматически Главой Рода и наследницей станешь, — забормотал Петр Васильевич, словно делая внушение самому себе и бросая осторожные взгляды на девушку, — но тогда, учитывая, сколько у нас врагов и завистников, опасно это вдвойне. Эх, боюсь, не дадут тебе спокойно в свои права войти — или убьют или, если с рудниками Уральскими дело выгорит, то похитить попытаются, скомпрометировать, да замуж насильно выдать, а там ты и вовсе право голоса потеряешь.
Мужчина словно забывшись, запустил руку в волосы, дергая и лохматя их, снова зашагал нервно, но почти уткнувшись в стену, рыкнул, отступил раздраженно, остановился посреди комнаты и покачал головой расстроенно.
— Не знаю, вот совсем не знаю, что делать теперь, — признался он хмуро. — Вроде и вариантов то масса, а все они ненадежные какие-то и к одному сводятся — либо забыть обо всем и жить спокойно как простолюдины, либо, чтобы землю Уральскую в канцелярии оформить, заявить о себе как о прямой и единственной наследнице Рода Иворовых. Но ты же, как я понимаю, не отступишь, не захочешь жить спокойно? — перевел он взгляд на внимательно слушающую его девушку.
Надежда легко и насмешливо улыбнулась.
— Нет, — сказала она веско и твердо, — не могу позволить Роду в Лету кануть, да и детей будущих обеспечивать надо, — не наш это вариант, — покачала головой уверенно.
Петр Васильевич вздохнул и посмотрел на девушку странным, словно пытающимся в голову ей пролезть взглядом.
— Вооот, — протянул он раздраженно, — только имей в виду, сейчас ты просто незаметная "девка" с магией, хоть и редкой, а вот как вступишь в права наследницы, то станешь лакомым куском для кучи проходимцев и, скрываться уже никак не получится.
Надежда понятливо и грустно ухмыльнулась, и даже хотела сказать, что прорвутся они, не впервой, но родственник, цепко наблюдающий за ее реакцией, перебил девушку сердито.
— Самоуверенная, как и батюшка твой, чтоб Единый ему мозги на место вставил, прежде чем в новую жизнь выпускать, — выплюнул он со злостью и пнул и так разваливающийся, единственный в этой комнате табурет.
Надежда замерла, насторожившись, но дядька даже не заметил этого.
— Думаешь, ты самая умная и всех обхитришь? — выдал он, наконец, распаляясь все больше, — а я ведь говорил, что при любом раскладе проблемы вылезут? Вот и представь, что как только информация, что в роду новый Глава появился за пределы выйдет, то тобой царь-батюшка тут же заинтересуется. Это тебе не боярин рядовой, не аристократишка, что вон выгнать можно. С ним-то, с Николаем Васильевичем, что делать будешь? — рявкнул он и, заметив недоумение на лице Надежды скривился невесело.
Что общего у Царя сидящего в своем дворце и ею, наследницей умирающего Рода, Надежда вообще не поняла, а потому, внимательно прислушалась к словно в бреду перебирающему варианты возможных событий дядьке.
Тут кстати оказалось и вовсе грустно все.
— Он-то Глава государства и заботится о подданных по закону обязан, так, что тебя, сироту, дочку боярскую, в любой момент его указом замуж за прихлебателя какого-нибудь выдать может. Отказаться, как женщина, не имеющая сильного и влиятельного защитника, ты не сможешь, вот и получается, что если даже от других родов отобьемся, то все равно потеряем рудники, а ведь папенька твой на них планы большие строил. Говорил, что приданое у его дочерей самое богатое будет, чтобы с самыми влиятельными родами породниться смогли.
Внимательно слушающая Надежда дернулась и скривилась презрительно. Как же ее законы эти дурацкие достали! Пока простолюдинкой ее считали, то, как на зверя редкого охотились, как статус приобретет, все равно покоя не увидит. Сил нет! Вот не могло ее в другой какой-нибудь мир закинуть — равноправный, ну или туда где матриархат, например, правит. Интересно, бывают такие?
Подумав о последнем, девушка рассмеялась нервно — надо же какие мысли в голове бродят, еще бы в мужское тело попросилась, вообще тогда с ума бы сошла.
Впрочем, долго мечтать не получилось. Тут же пришло осознание, что прав во многом дядька — раз статус свой обнародовать придется, то неплохо было-бы спрятаться ненадолго, пока действительно мужа подходящего, согласного в Род ее перейти и фамилию Иворовых взять не найдет.
А что, мысль не плохая — мало ли третьих, да пятых сыновей в других Родах, кому у себя не светит ничего. Неужели же они договориться не смогут? Договор какой жесткий, ограничивающий права мужа подписать? Озвучив размышления Петру Васильевичу и заставив того задуматься, Надежда чуть расслабилась и прикинула, что она вообще об Уральских горах знает.
— Ага, красивая природа, базы отдыха с эко-маршрутами, в моем мире — фыркнула тихо, чуть улыбаясь. — Из ископаемых все не помню. Вроде, железная руда, никель, уголь, золото, нефть, газ, соль, камни самоцветные, — перечислила она сосредоточенно.
Последнее ее поразило особенно, словно молнией по голове ударило.
— Камни! Только не говори, что папенька жилу с кристаллами нашел там, в горах, — зашипела она недоверчиво.
Петр Васильевич вздрогнул
