непростым. Нет, не непростым. Последний год был сплошным, непреходящим кошмаром. Гибель родителей. Жуткие новости об оставленных ему в наследство долгах. Лихорадочные поиски выхода из положения… И потом ещё это. Свадьба на пигалице из фамильного сада.
Звучало как бред.
Как бред сумасшедшего.
Как бред пьяного сумасшедшего, ещё и на чём-то сидевшего.
Но, может, крайняя идиотичность ситуации сыграет им на руку. Может, представители «Фонда Наследия» ни за что не поверят, что Громов, будучи в своём уме, совершенно осознанно решился на подобную авантюру.
К слову об авантюре. Удовольствия удовольствиями, но и про обязанности забывать нельзя.
Он скосил глаза на прикроватную тумбочку — будильник высвечивал семь утра. Самое время начинать готовиться к спектаклю под названием «Теперь я женат».
Чем раньше начнётся спектакль, тем раньше закончится.
Он наверняка и глазом моргнуть не успеет, как проект окупится, он приведёт в порядок дела и с чистым сердцем подаст на развод. Этот бред закончится. И он забудет о нём как о дурном сне.
Но пока…
Пока ему придётся строить из себя если не примерного, то хоть какого-нибудь, типа, мужа.
— В душ, — скомандовал он Илоне. — Тебе в офис пора. И у меня сегодня дел полно.
— Жестокий, — протянула Илона. — А знаешь, что?
— Что? — он поймал её смеющийся взгляд.
— Выходит же, что я даже больше твоя жена, чем твоя бледная блондиночка. Ты ведь со мной свою первую брачную ночь провёл, а не с ней.
Ярослав скривил губы:
— Тебя этот факт каким-то образом утешает? Заводит? Радует?
— Вероятно, всё сразу, — хихикнула Илона и голышом поскакала в душ.
Яр откинулся на подушки. На душе было не сказать чтобы светло.
Зачем-то вспомнилась вчерашняя дурацкая ссора с Митиной в коридоре.
Девчонка сверкала глазами и что-то там ему выговаривала. Он и помнил-то плохо.
Башка гудела от произошедшего.
Надо её разыскать и поговорит по-людски.
Нравится или нет, им вместе тянуть эту лямку.
Нужно искать какие-то компромиссы.
А полчаса спустя он, матерясь сквозь зубы, уже шагал к коттеджу садовников Митиных на самом краю угодий Громовых.
К чертям компромиссы! С этой занозой они не сработают!
— Даже не думай!
Широкая ладонь впечаталась в дверь и оттолкнула её с такой силой, что я едва кубарем не покатилась вглубь прихожей.
— Вали отсюда, Громов! — ощетинилась я, не оставляя бесполезных попыток всё-таки оттеснить его от порога и закрыть дверь.
— Какого чёрта ты этот цирк разводишь? — прорычал незваный гость и, очевидно, устав от моих потуг от него избавиться, шагнул в коттедж и запер за собой дверь.
Тёмный взгляд метнулся поверх моей макушки, и тучи на его лице на мгновение разошлись:
— Привет, красавица. Не против, если мы с твоей сестрой наедине поговорим?
Я обернулась. Стоявшая на выходе из коридорчика в наши спальни Уля переводила круглые глаза с Громова на меня и обратно.
Я смахнула со лба прядь, вывалившуюся из лохматой после сна косы, и кивнула двоюродной сестре, мол, всё в порядке.
Уля кивнула в ответ и умчалась в свою комнату.
— Тебе заняться нечем? — прошипела я. Тело начинало вибрировать от резкого выброса адреналина. — Какого чёрта ты мне с самого утра жизнь портишь? Свадьбу сыграли? Сыграли. Я свою роль выполнила? Выполнила. Так и отвяжись от меня хоть ненадолго! Возвращайся в постель к своей как-её-там.
— В твоей башке хоть какое-то представление о логике существует? — рычащая двухметровая гора мускулов надвинулась на меня, будто Громов намеревался силой мне втолковать то, чего я ещё не уяснила. — По условиям договора, с этих пор ты живёшь под моей крышей! То ты мне о правилах напоминаешь, то сама же их нарушаешь! Мне сюрпризы сейчас ни к чему!
Вот уж новость. Ярослав Громов был помешан на контроле и ненавидел, когда что-нибудь шло не по плану. Не по его плану.
— Какие ещё сюрпризы? — скривилась я. — Всерьёз ожидаешь, что кто-нибудь из Фонда…
— А Пашинский не об этом нас предупреждал? — перебил он меня.
Перед глазами встало бледное вытянутое лицо одного из юристов, обслуживавших семейство Громовых.
Он много чего говорил в тот не по-летнему холодный и пасмурный июльский день, когда я серенькой мышкой скукожилась на стуле за переговорным столом поместья Громовых.
— Напоминаю, если хотите, чтобы затея выгорела, вам придётся какое-то время прожить, как и любой супружеской паре. Вместе.
Он выразительно посмотрел на нас по очереди, но всё, о чём я тогда могла думать, это как бы поскорее смыться из этого гулкого, роскошного особняка и забыть бездну унижения, которое испытала, пока мы обсуждали условия нашей безумной сделки.
— Я помню, о чём он нас предупреждал, — я скрестила на груди руки в надежде, что этот жест придаст мне хоть немного уверенности. — Но это совершенно не значит, что мы должны разыгрывать этот спектакль 24 на 7.
— А ты как собралась справляться с этой задачей? — прищурился Громов, скопировав мою позу.
— Да никак, — уверенности в моём голосе поубавилось. — Я бы… ну, от крыльца до въезда в ваши владения езды целых десять минут. Тебе же оттуда, с пункта пропуска всё равно докладывают о гостях. Я бы успела явиться в дом и…
— Крыша у тебя совсем потекла, как в этом твоём коттедже, — отрезал Громов и обвёл взглядом комнату. — Где твои вещи? Давай собирайся и марш в дом. Я повторять по сто раз не буду. Мне больше делать нечего, как оповещения тебе отсылать, если к нам из «Фонда» в гости пожалуют.
— Я всего-то выспаться нормально хотела, — буркнула я. — Подальше о тебя и от твоих внебрачных оргий, понятно?
— Митина, — обманчиво спокойный тон не смог ввести меня в заблуждение, — хорош строить из себя ревнивую жену. Через пару месяцев я закрою проект, ты получишь свой развод, как и договаривались, и катись на все четыре стороны читать мораль кому-нибудь другому.
Эта затея была провальной с самого начала. Недаром Пашинский смотрел на нас, как на идиотов. А мы, подгоняемые отчаянием, хватались за любую соломинку.
И нас, чёрт возьми, можно было понять!
Громов не хотел терять фамильный бизнес и становиться банкротом. Не его, понятное дело, вина, что в наследство от покойных родителей ему достались долги выше крыши. Ну а я не хотела терять крышу над головой и то, что мне завещано предками. А я очень легко могла всё это потерять, если Громов потеряет остатки бизнеса и поместье.
Вот такой адский узел связал нас с ним по рукам и ногам.
Но тогда мы были уверены, что сумеем пережить пару
